Мне кажется, что его больше радовал наш восторг, чем сама награда. В Марчлэндз прибыли необычайно воодушевленные тетя Белинда с Аннабелиндой.

— Разве не замечательно? Только представить себе, Роберт… — кричала Аннабелинда.

Тетя Белинда сказала:

— Мы пойдем в Букингемский дворец по случаю награждения Роберта. Мы так гордимся им!

— Рада это слышать.

— Ты выглядишь лучше, Люсинда, — промолвила Аннабелинда.

— Спасибо.

— Мне надо о многом тебе рассказать. Нам предстоит длинный разговор… наедине.

Тетя Белинда суетилась вокруг Роберта. Она хотела знать, как его здоровье. Она так обрадовалась, услышав, что он едет в Марчлэндз.

— Я сказала Роберту: «Милая Люси лучше, чем кто-либо, приглядит за тобой. И там будет Люсинда. Вы всегда так дружили». Как замечательно побывать во дворце!

— Не ждите чего-то слишком грандиозного, — сказал Роберт. — Там будет много других награжденных.

— Не притворяйся, что не находишь все это замечательным, Роберт, дорогой. Я так горжусь тобой! Мой малыш Роберт… герой!

— О, мама, пожалуйста…

— Он точная копия своего отца, — сказала тетя Белинда. — Они не умеют показать себя. Ты герой, дорогой. Не забывай, что ты спас орудия. Скоро об этом узнают все.

Роберт принял покорный вид, и мы с ним обменялись улыбками.

Мне тоже хотелось бы пойти с ним во дворец, но, конечно, слишком много людей не могли отправиться туда, а его ближайшими родственниками были дядя Роберт, тетя Белинда и Аннабелинда.

В тот же день состоялся наш разговор с Аннабелиндой. Уже наступил вечер. Аннабелинда всегда любила поболтать перед сном.

Она пришла ко мне в комнату и присела на кровать.

— У меня новость, — промолвила она. — Ты узнаешь ее первая.

— В чем она заключается? — сказала я.

— Я выхожу замуж. Я помолвлена… пока еще неофициально. Должна состояться настоящая помолвка, так хочет его семья, ты понимаешь.

— Помолвлена? — сказала я.

Аннабелинда потупила глаза, словно боясь взглянуть на меня.

— С Маркусом, — сказала она.

— О… поздравляю.

— Спасибо. Об этом еще никто не знает, но тебе я не могла не сообщить. Кроме того, я хотела это сделать сама. Его семья… ты себе не представляешь. Их дом, тот, где живут его родители, похож на замок. Когда мы поженимся, то обоснуемся в поместье. Оно довольно величественное… ты ведь знаешь эти старинные дома.

— Значит, ты очень довольна.

Аннабелинда состроила гримаску:

— Его семейство немного подавляет. Я посетила их со своими родителями. Они пристально изучали меня. Казалось, время обратилось вспять. Все эти старые обычаи. Не могу себе представить, как я буду жить, следуя их правилам.

— Да, — промолвила я. — Я тоже.

— Ну, а Маркус изумителен, — сказала она несколько вызывающе. — И мы будем весело проводить время. Я заставлю его купить дом в Лондоне.

Ему все равно придется это сделать, если он останется в военном министерстве. Все наверняка получится великолепно. Меня пугает только его старомодная семья. Все должно быть точно так же, как испокон веков… согласно этикету. Ты даже представить себе не можешь. Потому что Маркус совсем другой. Разговаривая с ним, никогда не догадаешься, в какой строгости он воспитан.

— Когда вы собираетесь пожениться?

— Ну, сначала надо объявить о помолвке. Я прошла только первое испытание. Думаю, за ним последуют другие. Они хотят знать все о моей семье. Маркус сказал, что я уже очаровала его отца и он сумеет убедить мать. Со мной будет все в порядке. Ты же знаешь как респектабелен папа.

Он выдержал проверку, и социальную, и финансовую.

— А твоя мама?

— Ты ведь знаешь, какой она может быть очаровательной.

— А ты?

Аннабелинда приняла самодовольный вид, и я спросила:

— Ты уже сказала Маркусу?

— О чем?

— О своем прошлом?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь, Аннабелинда. Я имею в виду Эдварда.

Она стала пунцово-красной.

— Как ты можешь быть настолько злой, когда я так счастлива? раздраженно спросила она.

— Значит, ты ему не сказала?

— Как я могла бы?

— Ты не считаешь, что он должен знать?

— С этим покончено. Это было всего лишь недоразумением.

— Но есть Эдвард.

— Он просто маленький мальчик, привезенный тобой из Бельгии. Такое случается во время войны.

Его родители погибли, и ты взяла его себе. Твоя семья усыновила его, чтобы исполнить обещание, которое ты дала его умирающей матери. Все… логично.

— Я подумала, что ты, возможно, считаешь себя обязанной рассказать о своем прошлом будущему мужу.

— Как бы я смогла? Люсинда, никогда не говори со мной об этом. Я сразу становлюсь такой несчастной. Думаю, ты просто завидуешь.

— Нет. Мне не хотелось бы иметь на своей совести подобный секрет, и я не могу завидовать тому, у кого он есть. Но он не на твоей совести по той простой причине, что у тебя ее нет.

Я говорила с яростью. Я сама не знала, был ли мой гнев вызван ее предстоящим браком с Маркусом или ее полным безразличием к Эдварду.

Аннабелинда встала и направилась к двери.

— Я не хочу больше говорить с тобой. Я думала, что тебе будет интересно узнать о моей предстоящей свадьбе. Я думала, ты обрадуешься, что я сообщила тебе первой. — Она обернулась и, глядя на меня, умоляюще сказала:

— Люсинда, ты ведь не скажешь?..

— Конечно, нет. Я не сделала этого до сих пор, разве не так? А я знаю обо всем очень давно.

— По-моему, это бы все испортило.

— Я уверена, что Маркус способен понять тебя.

— Все дело в его семье. Я была удивлена. Я никогда не подумала бы, что он может чего-то испугаться. Но он трепещет перед своими родителями. Они должны одобрить его выбор. Думаю, они лишили бы его наследства. Аннабелинда взмахнула рукой. — Да, лишили бы, если бы он совершил что-то, нарушающее традиции его семьи.

— Например, женился на девушке, у которой есть незаконный ребенок?

— В твоем изложении это звучит ужасно.

— Это ужасно для бедного маленького Эдварда.

— Ну, этого не случилось. И мой дедушка Бурдон не считал, что произошло что-то необыкновенное. Он сказал, что такие вещи происходят в семьях сплошь и рядом, только все об этом помалкивают. Люсинда, обещай мне, что будешь молчать…