Марлоу удивленно взглянул на меня. Ну еще бы! Когда это было, чтобы простой смертный не позволил что-то сделать вампиру-хозяину первого уровня? Смешно, честное слово! Я отступила на шаг, подняла руку с браслетом, чтобы было виднее, и приказала ножам действовать. Никакой реакции. Я тряхнула рукой и уставилась на браслет. Что это с ним?

— В Стране эльфов магия не действует, — мягко сказал Марлоу. — Не бойся, Кэсси, я ничего не сделаю Томасу. Наоборот, я хочу вам помочь.

Ну да, как же! Наверное, поэтому он сидел в первом ряду и смотрел, как палач разделывает Томаса на куски. Карьеру шпиона Марлоу начал еще в елизаветенской Англии; с тех пор он значительно преуспел этом подлом ремесле. Если хотя бы часть того, что о нем говорили, правда, я ни за что не позволю ему подходить к Томасу.

— Убирайся! — повторила я, думая о том, что в любом случае с Марлоу мне не справиться.

Однако вампир не стал спорить и вальяжно отошел в сторону, я же бросилась осматривать раны Томаса. Все было в порядке, он даже мог слегка приподнять голову.

— Я ничего не слышу, — прошептал Томас, и на его лице появилось блаженное выражение. Затем он закрыл глаза, и его голова бессильно опустилась на пол.

С замирающим сердцем я схватила Томаса за руку и принялась искать пульс; разумеется, я его не нашла. Я почувствовала, что у меня вот-вот начнется нервный срыв. Помню, однажды Тони затеял нешуточную разборку со своим конкурентом. Произошла стычка, в результате которой один из наших вампиров потерял руку и едва не остался без кишок. Когда его принесли к нам, я думала, что он мертв, но Эжени тогда сказала, что он находится в состоянии исцеляющего транса. Несколько недель тот вампир пролежал абсолютно неподвижно, а потом вдруг сел и спросил, кто победил — он или его противник. Я надеялась, что и Томас погрузился в исцеляющий транс, хотя чем я могла ему помочь? Вампиры либо исцеляют себя сами, либо не исцеляются вовсе — в их распоряжении не так уж много лекарств и магических снадобий. Мне оставалось только одно — оставить Томаса в покое и ждать, что будет.

Я взглянула на Приткина.

— Почему Марлоу не связан?

— Потому что он может нам понадобиться, — угрюмо ответил тот.

— А ты знаешь, кто он? — спросила я.

— Знаю лучше тебя.

Приткин отвернулся от Билли, который теперь раскачивался взад-вперед, вперив невидящий взгляд в стену, и в упор посмотрел на меня. В его глазах не было гнева, но я почему-то забеспокоилась. Такого взгляда я у него еще не видела. Он буквально прожигал насквозь; так смотрит загнанный зверь, когда ему угрожает опасность.

— Я должен объяснить тебе наше положение. — Он даже говорил быстрее обычного, словно торопился сказать что-то очень важное. — Мы прибыли в Страну эльфов, но совсем не тем путем, на какой я рассчитывал. Почти вся наша магия здесь не действует, а обычного оружия у нас очень мало. Один из нас серьезно ранен, двое на грани помешательства. Вдобавок тот дракон был стражем портала; он не справился с нами в одиночку и полетел за подкреплением. Если эльфы еще не знают, что мы здесь, то очень скоро узнают. И еще — вернуться через портал мы не сможем.

— Значит, Сенат схватит нас здесь? — спросила я, хотя вовсе не хотела услышать ответ.

Приткин издал какой-то звук, отдаленно похожий на смех.

— Ну нет, если только сенаторы сами не попросят эльфов пропустить их сюда. Для вампира попасть в Страну эльфов равносильно смертному приговору. Как и для магов.

— Он хочет сказать, что теперь все мы в одной лодке, — добавил Марлоу. — Мне ведь тоже нельзя здесь находиться, а эльфы, как известно, никаких объяснений не признают. Если меня схватят, мне конец. — Вампир улыбнулся. — Так что я позабочусь о том, чтобы не попадаться им в руки, и вас не отдам.

Мак насмешливо фыркнул.

— То есть пока мы держимся вместе, мы в безопасности. Поодиночке нам не прожить и дня.

Марлоу пожал плечами.

— В общем, да. И в качестве первого жеста доброй воли хочу предложить всем немедленно покинуть это место. У нас очень мало времени.

Приткин подошел к Билли и сильно хлопнул его по щеке.

— Он прав. Если эльфы нас обнаружат, то либо убьют на месте, либо отдадут в руки круга или Сената. — После второй оплеухи Билли попытался дать Приткину сдачи, но тот увернулся и, заломив руку Билли за спину, толкнул его ко мне. — Следи за своим слугой, — сердито бросил он. — Я буду следить за своим. Все, пошли.

Следующие несколько минут Мак еще раз проверял состояние моей магической защиты, а я пыталась уговорить потрясенного Билли встать и следовать за нами.

— Послушай, что с тобой происходит? — спросила я, когда он немного успокоился. — У тебя появилось настоящее тело. — Тут я ущипнула его за руку, и он поморщился. Большое дитя. — Ты же давно этого хотел, разве нет?

Впрочем, Билли не слишком горевал о своем теле, когда одалживал мое.

Несмотря на ошарашенный вид, Билли понемногу приходил в себя, на его щеках даже заиграл легкий румянец. Внезапно он наклонился и смачно поцеловал меня в губы. Я отшатнулась и отвесила ему оплеуху, но он лишь рассмеялся. В его сияющих карих глазах стояли слезы; Билли потер щеку, но его лицо светилось счастьем.

— Это случилось, это все-таки случилось, — как молитву, повторял он, потом вдруг вытаращил глаза и бросился к рюкзаку Мака. После недолгих поисков он выудил оттуда бутылку пива, глядя на нее так, словно это был слиток золота. Неловко обхватив вожделенную бутылку ладонями, он попытался свернуть крышку.

— Тебе этого не понять, Кэсс, — говорил он, глаза его лихорадочно блестели. — Ну да, иногда я входил в твое тело, но это же совсем не то, понимаешь? Ведь это была не настоящая жизнь, а теперь я могу все трогать, брать в руки, ощущать!

Потерпев очередную неудачу, Билли с яростным воплем попытался сковырнуть пробку о край стола, но пальцы не слушались, и бутылка выскользнула.

Я поняла, что взывать к его разуму совершенно бессмысленно, пока он не выпьет.

— Дай мне, — сказала я нетерпеливо.

Билли протянул мне бутылку, не сводя с нее глаз. Когда я открыла ее о край стола, он тут же выхватил ее из моих рук и залпом выпил почти все пиво.

— О господи, — проговорил он и упал на колени. — Боже всемогущий!

Я уже собралась попросить его прекратить этот спектакль, но меня опередил Мак.

— Твоя защита цела, — сказал он, — значит, все дело в гейсе. Их создатели обожают все усложнять. Чем сильнее заклятие, тем больше препятствий оно вызывает. А дюрахт — одно из самых сильных заклятий.

— Но моя защита раньше прекрасно действовала, а заклятие появилось, когда мне было одиннадцать, — возразила я.

— Поэтому ты и жила спокойно, просто ты была слишком юна для того, чтобы гейс начал проявлять активность. Пойми, твоя защита создана точно под твою ауру и сидит на ней плотно, как перчатка на руке. Но чтобы не свалиться, ей требуется устойчивое поле. Активный гейс — очень серьезная опасность, и твоя естественная защита находится в постоянной боевой готовности, чтобы противостоять захватчику. Но из-за этого мы не можем создать тебе искусственную защиту.