– И поэтому ты плеснула ей водой в лицо? Поступить так не очень-то красиво с твоей стороны, Дани. Ведь она наша гостья и вскоре станет членом нашей семьи.

– Я сделала так потому, что она стояла там, где ты сейчас, и кричала на весь дом. Я хотела, чтобы она ушла от моей двери, – объяснила она и холодно спросила: – Неужели мне придется воспользоваться тем же самым способом, чтобы избавиться от тебя?

Колт задохнулся, еле сдерживая охватившую его ярость, готовую вырваться наружу.

– Не надо так со мной, Дани, – сказал он и с презрительной усмешкой добавил: – Ты нисколько не изменилась. Такая же избалованная девчонка, которой наплевать на всех, кроме самой себя.

Дани знала, что он вымещает на ней свое раздражение, но терпению ее приходил конец.

– Для тебя самым лучшим сейчас было бы уйти, Колт. Ты очень меня раздражаешь.

– А что же сделаешь? – Он указал на маленький шрам в уголке его глаза. – Расцарапаешь мне лицо? Пора повзрослеть, Дани, и перестать вести себя как маленькая дрянь!

Дани подняла руку, чтобы дать ему пощечину, ибо злость охватила ее, но рука замерла в воздухе, когда она увидела отчаяние в его глазах. Он был ее братом, и она любила его, и, если он хоть немного смягчит свою собственную боль, выместив раздражение на ней, пусть будет так. Она не могла простить себе того, что однажды в детстве ударила его. Дани не собиралась повторять своей ошибки, раня его в самое сердце.

– Пожалуйста, – прошептала она, сглатывая слезы, – позволь мне пройти, Колт. Мы оба будем сожалеть о том, что наговорили друг другу.

Он смотрел на нее, и его глаза наполнялись влагой.

Колт отступил в сторону, низко опустив голову. Он винил себя. Зачем он пришел сюда? Впрочем, он знал ответ: Лили заставила. Сказала, что он не сумел настоять на своем решении перед родителями, – и это отвратительно. И теперь, чтобы загладить вину, он должен разобраться со своей сестрой, которая посмела напасть на нее. Он пообещал поговорить с Дани и выяснить, можно ли помириться, поскольку ему самому надоели бесконечные разногласия в семье.

– Дани! Колт! Что здесь происходит?

Они мгновенно очнулись от оцепенения. В комнату ворвалась Китти, фиалковые глаза ее сверкали, а щеки пылали яростным огнем.

– Вы кричите друг на друга на весь дом!

Ее взгляд упал на чемоданы, стоящие у двери, и она медленно подняла глаза и посмотрела на Дани:

– Что это значит? Куда, позволь спросить, ты направляешься ?

Дани мечтала только, чтобы этот кошмар поскорее закончился.

– Я переезжаю, Китти. В квартиру над магазином. Я думаю, вы согласитесь – я никогда не смогу жить своей собственной жизнью до тех пор, пока остаюсь под этой крышей.

– Как ты можешь так расстраивать отца после того, что сделала прошлой ночью? – возмутилась Китти. – Ты не думаешь ни о ком, кроме себя!

Дани смело встретила ее ледяной, полный обвинения взгляд:

– Я никого не хочу расстраивать.

– Но ты сделала это прошлой ночью, – повторила Китти.

– Хорошо, – уступила Дани. – Но я не хотела. Это произошло случайно, как я и пыталась объяснить.

– Ты расстроишь его еще больше, если уйдешь, – предупредила Китти.

– Подождите! – неожиданно вмешался Колт, переводя в замешательстве взгляд с одной женщины на другую. – Что это значит? О чем вы говорите?

Дани и Китти переглянулись, и ни одна из них не знала, что сказать.

– Итак? – нетерпеливо настаивал Колт.

Дани решила, что скрывать бессмысленно: рано или поздно Колт все равно узнает. Она начала говорить, затем увидела, как вошел слуга, чтобы забрать чемоданы, подождала, пока он удалился – Китти с осуждением наблюдала за разворачивающейся вокруг нее сценой, и повторила свою версию случившегося.

Когда Дани закончила, Колт коротко спросил:

– И что будет теперь?

– Не знаю, что ты имеешь в виду, – удивилась сводная сестра. – Я сожалею, что все так расстроились, но что сделано, то сделано.

Колт начал увещевать ее, как ребенка:

– Сестричка, ты провела ночь с мужчиной. Теперь, я полагаю, он должен поступить честно и достойно и жениться на тебе, чтобы спасти твое доброе имя. Ведь, если все станет известно, ни один порядочный человек не захочет взять тебя в жены.

Дани не удержалась от смеха – какие глупости говорит брат!

– О Колт! Никогда не думала, что услышу такую чушь из твоих уст. Неужели ты думаешь, что я выйду замуж только затем, чтобы меня меньше презирали? – Она энергично покачала головой. – Нет, братец, я не собираюсь отказываться от своих планов на будущее только для того, чтобы доставить удовольствие пуританам!

Китти помахала рукой, требуя тишины:

– Хватит спорить! Слуги и так уже слышали довольно, чтобы судачить полгода.

Колт ничего не сказал, задумчиво глядя на Дани. Неожиданно Дани обняла брата и тихо сказала:

– Не думай обо мне плохо, Колт. Я просто делаю то, что считаю лучшим для себя.

Он кивнул, отвернулся и ушел. Мозг его лихорадочно работал, ему было крайне необходимо получить ответы на тревожные вопросы о его собственном будущем, которые невольно подняла своей маленькой, но категоричной речью Дани.

Дани и Китти смотрели ему вслед, и когда он отошел достаточно далеко, чтобы не слышать их, Китти тихо призналась:

– Вчера вечером он сказал, что хочет жениться на Лили.

– Я знаю.

Китти с любопытством посмотрела на нее.

Дани рассказала мачехе о визите Колта в магазин и произошедшую позже сцену с Лили… но снова промолчала о том, что поведала ей Люрлин.

Китти печально вздохнула:

– Он никогда не будет счастлив с этой девушкой.

– Боюсь, что нет, – согласилась Дани, – но, как он мне сказал, это его дело. – Она вернулась в комнату и взяла свою сумочку. – Теперь мне действительно нужно идти. Экипаж ждет.

Она поспешила к дверям, но Китти закричала:

– Подожди!

Она повернулась, думая, удастся ли ей вообще когда-нибудь уйти.

Глаза Китти затуманились болью.

– Помни, Дани, это твой дом и мы тебе рады всегда.

Дани закусила губу и бросилась в объятия Китти.

Они крепко обнялись.

– Поверь мне, – прошептала Дани, – я не хотела никому причинять боль.

Китти кивнула и попыталась улыбнуться дрожащими губами.

– Знаю, что ты не хотела, Дани, и верь: я понимаю тебя, чувствую, каково тебе сейчас. Я в твои годы тоже хотела быть независимой, самостоятельной, иногда мои поступки не вписывались в рамки устоявшихся норм поведения для воспитанной молодой леди.