Улицы, застроенные одинаковыми домами, тянулись и тянулись, их монотонность вгоняла в сон. Такую Радужную Долину вполне можно было выстроить и на Луне. Шерри жила в последнем по ходу его движения микрорайоне, и на лужайке перед ее домом располагался стол, на котором хозяйка выставила на продажу разное барахло.

Он припарковался, подошел – это оказался карточный столик с набором разрозненных тарелок, пластиковых кружек для кофе и прочей белиберды: все по двадцать пять центов. Также на продажу были выставлены кое-какая мебель, спущенный водяной матрас, тренажер для укрепления бедер, коробка видеокассет с упражнениями Синди Кроуфорд. Возле каждого предмета торчала табличка: «Лучшая цена».

Валентайн сунул голову в открытую нараспашку входную дверь и спросил:

– Есть кто дома?

Чей-то резкий голос пригласил его войти – он вряд ли принадлежал той женщине, которую Валентайн видел и слышал в офисе Ника.

– Шерри Соломон здесь живет? – спросил он.

– Я же сказала: входите!

Закрыв за собой дверь, Валентайн шагнул вперед и сразу же наткнулся на маленькую собачонку с розовым бантом. Это был карликовый пудель, который оскалился совсем как настоящий пес. Валентайн отпихнул собачонку ногой:

– Пошел вон!

Шерри болтала в гостиной по телефону. На ней были тесные велосипедные штанишки и майка без рукавов с надписью «Университет Лас-Вегаса». Загорелая кожа просто сияла в лучах беспрепятственно лившегося сквозь окна солнца: штор на них не было.

– Вы из агентства недвижимости?

– Тони Валентайн, – представился он. – Мы встречались у Ника в офисе.

– А, да… Чем могу быть полезна?

– Я помогаю полиции в розысках Нолы, – соврал он.

– Мне надо бежать, – сказала Шерри своему собеседнику и повесила трубку. Затем подозрительно глянула на Валентайна: – Помогаете полиции? А я думала, что вы работаете на Ника.

Валентайн сглотнул. Да, соврал он неудачно: Шерри достаточно позвонить Лонго, и его песенка спета. Словно в ответ на его молитвы, в гостиной появился пудель. Он шатался словно пьяный матрос и написал на ковер лососевого цвета.

– Ой, Господи ты Боже мой! – завопила Шерри и помчалась в кухню за рулоном бумажных полотенец. Промокая лужу, она сказала: – Послушайте, Тони, я не знаю, что вы там затеяли, да это меня и не интересует. Лично мне глубоко плевать на то, что случилось с Нолой. У нее был шанс схватить судьбу за хвост, а она его просрала.

Схватить судьбу за хвост? Да, над этим стоило подумать…

– А как вы думаете, где она могла бы скрываться?

– В объятиях Фрэнка Фонтэйна, вот где.

– Почему вы так считаете? В полиции полагают, что на самом деле она ни в чем не виновата, да и Сэмми Манн так думает.

– Да все они идиоты – что полицейские, что Сэмми. Она его подельница.

Пудель снова пустил струю. Шерри снова промокнула лужу, а потом сунула намокшую бумагу пуделю под нос:

– Видел, маленькая сволочь? Сделаешь еще раз, и я тебя в приют сдам!

– Может, у него проблемы с мочевым пузырем, – предположил Валентайн: а вдруг, отпихивая, он что-нибудь повредил песику?

– Да у него вечно то одна проблема, то другая, – сказала Шерри без капли жалости. – Слушайте, мне бежать надо.

– Только один вопрос, – сказал он.

– Господи, да вы настоящая заноза в заднице, вам об этом говорили?

Кем только его в жизни не называли, но с такой явной и мерзкой гадючкой, как эта Шерри, он, по правде говоря, еще не сталкивался. Намеренно ровным тоном Валентайн произнес:

– Когда у Нолы был роман с Ником, вы с ней проживали вместе, не так ли?

– Да, а что?

– Вы рассказывали, что в ту ночь, когда Ник занимался с Нолой сексом на мостках над залом, Нола, как она позже вам поведала, увидела внизу, в зале, что-то, что показалось ей упущением в работе службы безопасности.

– Ну да. Как она сказала, там была драка или что-то вроде.

– Драка?

– Какая-то пьяная сучка принялась приставать к дилеру, ну тут и началось. Сучкин муж взбесился, принялся махать кулаками – а он был то ли профессиональным борцом, то ли кем-то в этом роде.

– И во время заварухи Нола и заметила это упущение.

– Полагаю, да.

– И она никому об этом не рассказала?

– Она только сказала мне, что при желании могла бы Ника попросту разорить. Я пыталась у нее вызнать, о чем речь, но она молчала. Наверное, ей была приятна сама мысль, что она держит Ника за яйца.

Пудель – теперь он выглядел куда лучше – принялся царапать ей ногу. Шерри подхватила его и позволила лизнуть себя в лицо.

– Вот какой у нас мальчик славный, – ворковала она, целуя собаку в нос. – Плохой дядька нас расстроил, правда? Приходит сюда, огорчает мамочку. Но мы больше такого не потерпим, правда?

Повернувшись к посетителю, она рявкнула:

– Ну что еще?

– Вы переезжаете к Нику? – спросил Валентайн.

– А вам какое дело?

– Просто интересно.

– Да, я переезжаю к Нику.

– Он об этом знает, или вы собираетесь устроить ему сюрприз?

Шерри буквально вытолкала его из дома. Валентайн увидел грузную даму, которая волокла по улице тренажер для бедер – на карточном столике лежали оставленные ею три доллара.

– Позволите дать вам совет? – спросил он у Шерри.

– Проваливай, – и Шерри хлопнула дверью.

– Не спешите продавать дом, – тем не менее посоветовал он и затрусил к своей чуть не добела раскалившейся машине.

На обратном пути Валентайн остановился у офиса Билла Хиггинса на Кларк-стрит и уговорил друга выпить с ним чашечку кофе. Хиггинс выбрал не отличавшееся опрятностью кафе в «Золотоносной жиле» – комплексе развлекательных заведений, которые когда-то составляли самый центр Лас-Вегаса. «Жила» была своего рода исторической достопримечательностью: именно там предавались пороку покорители Дикого Запада. Да и сейчас еще здесь хватало мелких казино и гостиниц, пребывавших, несмотря на неоновые огни и прочие сверкающие атрибуты, в различных стадиях запустения.

– Кофе здесь хороший, но еду, если опасаешься за жизнь, лучше не заказывать, – предупредил Билл, когда к ним подошла унылого вида официантка. – Я сам как-то раз видел здесь парня, который чуть не помер, потому как подавился пончиком с вареньем.

– Спасибо за предупреждение.

Официантка приняла заказ и, еле-еле волоча ноги, отправилась его выполнять. Хиггинс показал на полуразрушенные здания на другой стороне улицы:

– Видишь, вот там, на втором этаже, находится спортзал. Так вот, в свое время в нем тренировались самые крутые парни Вегаса – для них бокс был способом выбиться из гетто. Здесь и Марвин Хэглер – до того, как побить Томми Хернса[33]– тренировался. Тогда таких, как он, тренироваться в «Цезарь» не пускали, а ведь там был кондиционер и все такое прочее.