– Фиксирую очень странное поле вокруг источника аномалии, – задумчиво произношу, изучая данные со сканеров. Вспышка опасности заставляет дернуть корабль в сторону, уходя от внезапно ожившей системы обороны. Плазменный сгусток, вылетевший из развалин, оставленных после падения дредноута, как-то странно теряет не только в скорости, но и даже в размерах, буквально пролетев первые несколько метров. Все это осознаю фоном, а сам уже целюсь из лазерной пушки в орудийную систему. Спуск!

– Что за черт? – спрашиваем мы с Карлом почти одновременно, не понимая, почему лазерная волна внезапно исказилась в пространстве и превратилась скорее в большой маломощный конус, чем точечный удар. Снова смещаю маневренными двигателями корабль в сторону, пытаясь понять, что делать.

Сам источник аномалии, древний корабль моего вида, находился скрытым под чем-то похожим на громадный купол из того же металла, что и корпус дредноута. Неровный, грубый, он был усеян множеством небольших проемов по всей поверхности. Помимо них было несколько и больших, явно рассчитанных на габариты шагающих танков или чего-то подобного. Вокруг купола находилось с десяток конусоподобных башен с множеством орудийных систем. Такие же постройки были размещены и на отдалении, создавая второе кольцо защиты. Да и поверхность спутника обладала тысячами скрытых проходов, скорее всего создающих единую систему туннелей для жуков.

Вот только упавший дредноут сильно поломал всю выстроенную структуры защиты. Всей своей массой он обрушился прямо на эти постройки, вминая их в поверхность. Разрезанный пульсирующими жгутами, громадный корабль еще в полете распался на несколько больших частей и тысячи поменьше, создав эдакий град. Все защитные башни, да и сам купол попали под удар. Причем в куполе были видны четко различимые дыры, открывающие еще больше ходов внутрь. В самом эпицентре столкновения виднелся кратер, а поверхность пошла громадными трещинами, местами подымая новые небольшие холмы. Но даже так, после столь мощной бомбардировки, все еще оставались активные оружейные системы, продолжающие вести огонь.

Уже две такие системы вели по нам огонь, а я не в силах был ответить. Окутывающий рассеивающий щит практически нивелировал эффективность лазеров, а вот плазменные сгустки страдали меньше, продолжая оставаться ощутимой угрозой, пусть и значительно уменьшаясь в размерах.

– Нужно приземляться, – в очередной раз ныряю вниз, – готовься прыгать на ходу, – командую я, опуская корабль как можно ниже и замедляя его до минимума.

– Понял, – кивнул Карл, отстегивая фиксаторы кресла. Руки заняты маневрированием, и я пытаюсь сделать то же самое телекинезом, но внезапно ощущаю дикое сопротивление, словно само пространство не пускает мои импульсы силы. Будто их что-то замораживает, покрывая коркой льда и не давая… На вспышку опасности реагирую с опозданием, сосредоточившись на проблеме с псионикой. Успеваю слегка провернуть корабль в плоскости, но плазменный сгусток все же врубается в корпус, мгновенно прожигая тот. Внезапно сгоревшая часть маневренных двигателей прямо в момент движения резко бросает арсианскую машину вниз. В голове идет откровенное непонимание, куда делся энергетический щит несколько ругательств, а затем мы на скорости врубаемся прямо в обломки дредноута. Мощный удар сминает нос корабля, а меня бросает вперед, чуть ли не вырывая из фиксаторов кресла. Успевший отстегнуть часть из них Карл врезается всей своей массой в спинку позади, и наступает темнота.

Нейросеть и встроенная аптечка помогают достаточно быстро прийти в себя, но от этого легче не становится. Даже несмотря на то, что броня погасила большую часть урона. Удар был настолько силен, что корабль смяло чуть ли не в два раза. Зажатый со всех сторон, пытаюсь задействовать телекинез, чтобы выбраться из этих железных тисков. Вот только окружающее поле продолжает мешать мне. Рука непроизвольно тянется к лазерному пистолету, но результат оказывается предсказуем. Оружие выпускает волну, но та практически моментально гаснет, рассеявшись, не приводя ни к чему полезному. Да что это за чертовщина?

– Карл, ты как там? – наконец интересуюсь я у псиона Организации.

– Отвратительно, – честно отвечает тот. – Броня спасла, но было все равно больно. Энергетический щит почему-то не сработал, – позади начинается активное шевеление, будто Кринт пытается освободиться.

– С кораблем произошло то же самое. А все это странное поле, не дающее работать ни вооружению, ни щитам, ни псионике. Черт, а ведь у нас, по сути, тогда ничего нет, кроме кулаков… да, и плазменного ножа, – медленно тяну я, вспоминая про запасное оружие. Кисть быстро нащупывает его, проверяя наличие, а затем я уже более целенаправленно начинаю активно освобождаться, пытаясь пролезть в видимую дыру надо мной.

– Технология жуков? Или кронвудов? Хотя первые могли это использовать на своих кораблях, и тогда никакой абордаж им не страшен, – отвечает Карл. – Ладно выбираемся из этой груды металлолома.

Данный процесс занял прилично времени. С большим трудом мы буквально протискивались через покореженные обломки корабля, который словно всеми силами пытался удержать нас внутри. Используя мышечные усилители и плазменный клинок, все же получилось выбраться из этой тюрьмы. Благо сила тяжести на спутнике была ниже, и было гораздо легче убирать массивные куски. Но время все же уходило. Запаса кислорода оставалось еще часов на пятнадцать, и все. С одной стороны, это немало, а с другой – пополнить его было негде. Оставалось только двигаться вперед, невзирая ни на что. А над головой все продолжался отчаянный бой в космосе, потихоньку уменьшавший свою интенсивность. Впрочем, на решимость обеих сторон идти до конца это, по всей видимости, не влияло, и арсиане с жуками продолжали сжигать друг друга в яростном сражении.

– Что у тебя сохранилось? – поинтересовался замерший рядом Кринт, когда мы прикидывали маршрут. Верхушка купола виднелась впереди, вот только пробираться через обломки дредноута и останки защитных сооружений будет нелегко. Это не говоря о том, что всегда оставался шанс нарваться на врагов.

– Взломщик. Лазерный пистолет, который в этом поле бесполезен, – указал я поочередно на свое предплечье, а затем на пояс, – и плазменный нож, – активирую клинок и с облегчением вздыхаю, что хотя бы он работает в этом странном поле.

– М-да, без псионики нам придется туго, – вздохнул Карл, покрепче сжимая собственный клинок. Потертая броня с видимыми следами от повреждений выглядела печально, но хотя бы все еще работающие мышечные усилители могли помочь в бою. – Ладно, будем сражаться по старинке, прямо как во времена до Содружества.

Молча киваю и ускоряюсь. Первый прыжок в условиях пониженной гравитации подкидывает высоко в воздух, позволяя немного осмотреться. Приземляюсь на останки стены одной из башен. Новый прыжок, и я замечаю метрах в двухстах впереди какое-то движение, причем в направлении купола. Точнее разглядеть не получается, и я снова устремлюсь вниз. Слегка вминая кусок металла, пытаюсь снова прыгнуть. Вспышка опасности, и поверхность под ногами внезапно уходит в сторону, отчего я неуклюже валюсь на бок. Пытаюсь выровнять равновесие телекинезом, на мгновение забывая, что он не доступен. Ничего не получается, и я просто падаю, а рядом со мной из скрытого под куском металла прохода появляется жук.