class="p1">Мы стояли в библиотеке, окруженные книгами, некоторые из них Рейчел держала раскрытыми. Одна из них оказалась средневековой рукописью, иллюстрирующей знаки зодиака и телесные функции, которые они контролируют: Весы – тонкий кишечник, Скорпион – гениталии…

Мишель переводила взгляд с нас на дверь в кабинет Патрика.

– Мы делаем все возможное, – ответила она, – но мы не хотим нанять кого-нибудь быстро и совершить ошибку. А пока… – Пожала плечами и вышла обратно в залитый солнечным светом сад.

Больше Мишель нам ничего не сказала. Пока на следующий день не зазвонил телефон Рейчел.

– Это белладонна, коронер абсолютно уверен, – сообщила Мишель.

В ее голосе звучала нотка сухой напряженности, разрядкой для которой мог стать только взрыв – итог, который она изо всех сил старалась предотвратить. Мы сидели на краю сада, держа телефон между нами и сделав громкость настолько низкой, насколько это было возможно.

– Когда они закончили вскрытие, – продолжала Мишель, – то обнаружили это вещество в его тканях и крови. В больших количествах. Огромное количество яда.

– Самоубийство? – пробормотала Рейчел.

– Конечно, нет, – ответила Мишель. – Как ты могла такое сказать?

«Потому что, – подумала я, – мы с Рейчел прекрасно понимаем, что альтернатива гораздо хуже». Я изучала профиль Рейчел, ища хоть малейшее проявление чего угодно – удивления, вины, – но она выглядела просто ошеломленной.

– Что мы можем сделать? – проговорила я, заполняя тишину.

– Ну, идет расследование. Полиция свяжется с вами. Они уже позвонили мне и сейчас опрашивают персонал Клойстерса.

– Это мог быть несчастный случай? – спросила Рейчел. В этом вопросе я расслышала дрожь отчаяния. Осознание еще одной тяжелой потери, которую ей предстоит пережить. Нам обеим предстоит пережить ее.

– Они считают это убийством. – Мишель сделала паузу, прежде чем добавить: – В настоящее время мы рекомендуем всем сотрудникам оказывать содействие детективам, но, конечно, если вы хотите, чтобы при расследовании присутствовал адвокат, это ваше дело.

* * *

Через два дня детективы из тридцать четвертого участка в Инвуде захотели поговорить с нами по отдельности, а от Лео по-прежнему не было никаких вестей.

Одна из них, детектив Мёрфи, встретила нас в приемной и сообщила Рейчел:

– Когда мы закончим беседу с Энн, мы пришлем за вами машину в Клойстерс.

Рейчел кивнула и бросила на меня последний взгляд, прежде чем направиться в сторону музея, оставив меня одну в полицейском участке, под мерцающим желтым светом ламп.

Я представляла, что допрос будет проходить в отдельной комнате с металлическим столом и неудобными стульями, возможно, с односторонним зеркальным стеклом. Но меня провели в кабинет детектива Мёрфи – уютное помещение, напомнившее мне кабинет преподавателя, полное стопок бумаг и выцветших семейных фотографий в слегка потускневших рамках. Она жестом указала на кожаное кресло в углу и села лицом ко мне за свой стол. Там был и второй детектив, с которым я еще не была знакома. Он прислонился к шкафу с документами, время от времени поглядывая на часы, висевшие над дверью кабинета Мёрфи.

– Я уверена, что вы были огорчены известием о смерти Патрика, – начала она. – Мы проводим беседы со всеми, кто был в здании в тот день. Это обычная процедура.

Я мимолетно задумалась, бывала ли она в Клойстерсе до этого, любила ли в обеденный перерыв бродить по галереям и размышлять о мумифицированных телах, покоящихся в наших саркофагах.

– Давайте начнем с самого главного. Вы видели Патрика в день перед его смертью, верно?

– Да.

– И как Патрик выглядел в тот день? Как он выглядел в целом?

– Он выглядел нормально. Немного напряженным. Это было трудное время для него. И для нас.

– Понятно. Стресс. Он не казался сердитым или испытывающим дискомфорт?

– Нет, насколько я заметила, нет.

– Вы видели в Клойстерсе кого-нибудь в последнее время? Кого-нибудь необычного? Кого-нибудь, кого вы не знаете?

– Кому-либо было бы трудно остаться незамеченным в служебной зоне Клойстерса, – сказала я, – а библиотека почти не использовалась этим летом. Все посетители занесены в журнал регистрации, и вы можете с ними связаться. Что касается гостей музея… – Я пожала плечами. – Мы видим их тысячи каждый день.

– А как насчет отношений? – Детектив проверила свои записи. – У него была девушка? Парень?

В голове быстро пронесся образ Патрика, держащего Рейчел за запястье, их силуэты, видневшиеся сквозь дверь его дома, то, как Маргарет рассказывала об их совместном отдыхе на Лонг-Лейк.

– Насколько я знаю, нет, – солгала я.

– Мы пытаемся установить мотив, – сказал другой детектив. – В данный момент мы не можем понять, зачем кому-то понадобилось убивать Патрика.

– Не знаю, – сказала я. – Действительно не знаю. Все любили его – сотрудники Клойстерса, персонал Метрополитен-музея… Его очень уважали. Иногда у событий нет причины. Мотива. Иногда это просто невезение.

– Как правило, отравление – это не невезение, – заметила детектив Мёрфи.

– Мы постоянно беспокоимся о том, что в Клойстерсе могут произойти случайные отравления, – сказала я. Я не знала, правда ли это, но это казалось вполне правдоподобным, учитывая количество детей, которые посещали музей, и количество ядовитых растений, которые мы выращивали.

– Значит, вы не можете вспомнить никого, кто мог бы иметь мотив для убийства Патрика? Никакой вражды? Никаких разногласий на работе?

– Никаких.

– Когда мы расспрашивали Лео Битбурга, – сказал другой детектив, – он упомянул, что между Рейчел и Патриком что-то было. Вы когда-нибудь видели что-либо, указывающее на это?

Я старалась говорить как можно непринужденнее, изо всех сил пытаясь скрыть свою озабоченность тем, что Лео уже побывал в участке, но даже не подумал обсудить это со мной.

– Я работаю там только с начала лета, так что не знаю.

– Лео Битбург сказал, цитирую: «Рейчел и Патрик были вместе почти год. Это было общеизвестно в Клойстерсе. Они все время были вместе». Но вы никогда этого не видели?

Оба детектива пристально смотрели на меня, но я лишь пожала плечами.

– Я все еще новенькая, – напомнила я.

– Вы считаете Рейчел своей близкой подругой? – спросила детектив Мёрфи.

– Да, – подтвердила я. – Мне так кажется.

– И она никогда не говорила с вами о Патрике?

– Нет.

– Хорошо. – Детектив Мёрфи сделала пометку. – А что насчет вас? Были ли у вас с Патриком какие-либо отношения вне музея?

Я подумала о том дне, когда мы ездили в антикварный магазин Кетча, о том, как Патрик стоял надо мной, заглядывая мне через плечо – так же, как это делал отец, когда проверял мои работы. Но я покачала головой и ответила:

– Нет.

– А что вы знаете о белладонне? – продолжал детектив Мёрфи.

– Что она ядовита. И что в Клойстерсе ее выращивают с момента открытия в тридцатых годах двадцатого века.

– Вам известно,