– А что делали вы?

– Какое-то время мне было не до инноваций. Судьба распорядилась так, что в августе 1991 года 6-е управление КГБ СССР оказалось в стороне от действий ГКЧП. Его просто не втянули в танк называемый «путч», и потому меня при «чистках заговорщиков» не тронули. А после даже назначили первым заместителем «демократического» главы КГБ – Вадима Бакатина. Я не сработался с этим тяжелым человеком, который крошил налево и направо всю систему государственной безопасности. К тому же, на меня «навесили» отношения с новыми государствами на юге, в Закавказье, Средней Азии и в Молдавии. Союзные структуры рушились, лилась кровь, «горячие точки» вспыхивали одна за другой. Пришлось насмотреться такой мерзости, в такую грязь окунуться, что и врагу подобного не пожелаю. В общем, подал я в отставку в 1992-м…

– Но что мог бы предложить стране «АНТ», если бы эксперимент с ним оказался удачным?

– Тяжело об этом вспоминать. Время назад не вернешь. Но сделать можно было многое. Хотя, надо признаться, многие технологии были еще «сырыми», они нуждались в доводке, причем с помощью государства – потому что сил у небольших команд энтузиастов просто не хватает.

«АНТ», скажем, финансировал очень сложного человека, изобретателя Александра Деева, ныне, увы, покойного, его аппараты, которые он называл «генераторами Д-поля». Мы их разбирали и не находили ничего необычного. Всё то же электромагнитное излучение. Видимо, секрет был в его гармонике. Но Деев делал особые приспособления, которые, будучи установленными в моторе грузовиков, приводили к снижению расхода топлива на 15–20 процентов.

Мы познакомились тогда с Семеном Новоселовым, который сейчас собрал в своем коммерческом центре целую группу оригинальных изобретателей. У них там разработаны плазменные и ультразвуковые активизаторы горения, применив которые, можно на 20 процентов уменьшить расход горючего в котлах электростанций. Эти люди проводили успешные эксперименты по управлению погодой, в 1998 году выезжая в Малайзию – устраивать дожди. Правда, я считаю, что это очень опасные эксперименты, последствия которых для климата планеты еще не выяснены. Новоселов и его товарищи занимаются лазерно-электромагнитно-ультразвуковыми воздействиями на природу. Надо сказать, что им удавалось увеличивать выход нефти из скважин почти наполовину. Работая над новейшими системами опреснения морской воды и очищения природных водоемов, они создали малоразмерный нефтеперерабатывающий завод. Этакий модуль-контейнер и небольшая колонна реактора, а внутри них – настоящий комплекс из электрокаталитических высоковольтных генераторов, генераторов электромагнитной бегущей волны и прочего, что составляет, так сказать, секрет фирмы.

Выигрыш – невероятный. Очистке и переработке всего в одну стадию, в один «прогон», подвергаются все углеводороды. На выходе получаются «семьдесят шестой» и «восьмидесятый» бензины, которые можно затем стабилизировать. Выход готовых продуктов из сырой нефти на таком мини-заводе получается вдвое большим, нежели на больших традиционных заводах-великанах с их крекингами-риформингами. Даже лучшая американская технология переработки с вакуумным риформингом нефти дает лишь 65 процентов глубины. То есть, из тонны нефти даже у янки получается лишь 650 кило полезных нефтепродуктов. А наш заводик перерабатывает «черное золото» на 98 процентов. И при этом энергии на переработку кубометра нефти тратит в три-пять раз меньше.

Отходов просто нет. Если после обычных производств остаются тяжелые, вязкие остатки, мазуты и гудрон, то каталитически-электромагнитная «кроха» и эти адские фракции перегоняет в отличное, топливо. Например, из кошмарного гудрона выходит печное горючее, смесь керосина с мазутом.

Давно есть технико-экономические обоснования и бизнес-планы на модули, рассчитанные на переработку трехсот тысяч тонн нефти в год, на сто и на пятьдесят тысяч. Мобильные заводики способны работать прямо у группы скважин, на месте превращая сырую, грязную, смешанную с водой нефть в чистейшие нефтепродукты. Экономический эффект просто голову кружит: ведь отпадает надобность в тысячах рабочих, и сырье не надо гнать по дорогим нефтепроводам за сотни-тысячи верст на большие заводы. Его можно перерабатывать на месте.

Поверьте, я могу говорить на эти темы очень долго. Беда в том, что в нашей стране никто не хотел и до сих пор не хочет замечать эти разработки.

– Но то было при загнившем режиме КПСС. Неужели ничего не изменилось в эпоху славных реформ? Ведь класс капиталистов просто с руками должен рвать все то, что помогает снизить затраты производства!

– Сложный вопрос. С 1992 года я ушел в частный бизнес. С товарищами организовали мы компанию «ЦИНТ» – Центр исследований наукоемких технологий. Тогда мои знакомые работали в Службе безопасности президента под началом знаменитого Александра Коржакова и очень мне помогали. Скажем, адмирал Георгий Рогозин. Они свели меня с Международным фондом содействия малому предпринимательству в России, и вскоре «ЦИНТ» собрал около сорока необычных технологий со всей страны. В каких областях? В области новых материалов, экологии и медицины. В 1994-м поехали мы в Женеву на 28-й международный салон изобретений, вернувшись домой с восемнадцатью наградами: четырьмя большими золотыми медалями, с шестью малыми и с россыпью серебряных да бронзовых. Горды тогда были безмерно. Но в России встретили полное равнодушие…

И наш «ЦИНТ» приказал долго жить. Кстати, Георгий Коломейцев, зарабатывавший немалые деньги на внедрении своей агробиотехнологии в колхозные времена, тоже оказался лишним в рыночной России. Все приглашают его, требуют совершить чудо за его же счет, ахают при виде результатов – но платить ничего не хотят. Ему приходится зарабатывать деньги за рубежом.

– А чем, если не секрет, вы занимаетесь сейчас?

– Пробовали мы еще многое. Создали своеобразное объединение под маркой «Гринмастер», которое занялось коммерциализацией оригинальных разработок. Вот сейчас выдаем «на гора» уникальный плазменный аппарат для сварки. С точки зрения классической науки он работать не должен, однако работает – да еще с каким качеством сварных швов. Связи со своими знакомыми изобретателями стараюсь не терять, приобретаю новые.

Сейчас же мы налаживаем производство уникальной ветроэнергетической турбины. Альтернативная энергетика, знаете ли, давно меня увлекала. Я уверен в том, что у РАО «ЕЭС» и вообще у нынешней централизованной энергетики нет будущего. Она слишком прожорлива и неэкономична, и подсчеты показывают, что из ста единиц энергии, извлекаемой из-под земли в виде газа, до потребителя доходят только шесть-семь единиц. Все остальное теряется.

В России, как водится, нашей чудо-турбиной никто интересоваться не стал, но мы нашли спрос в Европе. Когда мы отправили турбину в Австрию, там ее решили попробовать: поставили на мостовой кран и провезли по заводскому цеху. От встречного потока воздуха, соответствующего слабому ветерку, русский агрегат выдал 1200 оборотов в минуту. Внешне он выглядит очень эффектно, футуристически – три особых сопла в овале. Поток воздуха, попадая в эту систему, ускоряется в четыре с лишним раза. Вот так и работаем – на иностранцев.