Он был уверен, что Тамира – ее настоящее имя, и выговорил его с трудом, с раздутыми от гнева ноздрями. Он никогда не простил бы людей, которые надругались над его прошлым, осквернили его память и боль, посмеялись над дорогими ему именами. Все они заслуживали одного – смерти.

– Тамира!.. Я могу оказать тебе услугу. Если ты выйдешь ко мне, я убью тебя быстро. Нет – ты будешь умирать долго. Если потребуется, ты будешь гнить семнадцать лет, каждое мгновение призывая смерть.

Дикарка слышала каждое слово Анвара, и по ее спине побежал мороз. Она и Михей оказались в ловушке, но довершали начатое. Хранилище манило к себе так, словно в нем находился ключ к спасению. Оно казалось лифтом в небеса, но лифт мог рухнуть в преисподнюю.

Дверь открылась, и только сейчас Тамира сумела увидеть, что толщиной она не меньше двадцати сантиметров. В помещении автоматически включился свет – несколько вмонтированных в металлическую облицовку круглых светильников.

Тамира сделала шаг, другой. Слева находился стеллаж, заполненный бумагами, картонными коробками. Справа – круглый стол. «Шаммурамат» находился под защитой стеклянного колпака.

Не так Дикарка представляла себе «проклятый камень». Беспорядок в хранилище делал его похожим на запасник, где хранится все невостребованное. «Шаммурамат» отбывал срок в этой темнице. Силился блеснуть гранями при свете светильников, но тщетно; тусклый свет дразнил, отнимал у него последние силы… Семнадцать лет он находился в темнице. И Тамира засомневалась относительно Анвара. «Вряд ли, – подумала она, – хозяин надолго задерживался здесь».

Она была права. Для Анвара камень давно превратился в символ мести и блистал красотой в честь вендетты. Он был единственным свидетелем, когда Анвар поставил на карту свою жизнь для исполнения священной обязанности кровной мести, как того требовали его интересы. Анвар строго следовал правилам вендетты, используя хитрости, засады, тайные убийства. Он пересилил себя и не поддался соблазну выйти за пределы мирной жизни. Он не стал бандитом, но нашел отдушину в том, что его люди стали на тропу терроризма, а он финансировал их операции. В этом он обрел душевное равновесие и шел по жизни не шатаясь. Здесь, в этой темнице, была открыта последняя тайна Анвара Эбеля…

Камень не произвел на Дикарку сильного впечатления. Наверное, потому, что она видела его копию, которая с успехом заменила оригинал. И все же алмаз сделал свое дело. Он действительно обладал гипнотической силой и, приковав к себе внимание девушки, заставил ее забыть о смертельной опасности у нее за спиной.

Она попробовал поднять колпак, но он оказался неподъемным. Тогда Тамира налегла на него плечом и опрокинула на пол. Колпак не разбился, но оглушительно задребезжал. Рядом с алмазом лежал черный замшевый мешочек – не новый, с витой тесьмой. Дикарка положила алмаз в мешочек и сунула его в карман.

– Я самая богатая невеста на свете, – вслух сказала она. Повернулась и, прежде чем выйти из хранилища, бросила взгляд на полку стеллажа. Там лежал пистолет. Она взяла его и вышла в кабинет. Бросив взгляд на Михея, который, казалось, замер и ни разу не шевельнулся, погасила свет в кабинете. Подошла к окну, которое стало единственным выходом отсюда, и открыла створку. Но отпрянула, когда снизу раздался выстрел.

«Нам не помешали бы бронежилеты до пят», – рассудил Красин. Втроем они шли на штурм и в то же время защищали агентов, отвлекая внимание боевиков на себя. «Благородная» миссия могла окончиться в любой момент тремя точными выстрелами.

Сергей был напряжен. Не представлял, как можно быть расслабленным в такой обстановке. Пульс перевалил за полторы сотни ударов в минуту. Горло пересохло. Губы сжались в тонкую полоску и затвердели. Крылья носа раздувались.

Схожее состояние испытывали и его товарищи. Поляков был похож на робота. Он отчего-то ставил ногу на полную ступню, печатал шаг, как на параде. Ленарт был более раскован.

Красин воспроизвел в голове план виллы, набросанный Тамирой. Так же мысленно стал на место Садыка и разбил свой отряд на две группы. Хотя бы два или три человека должны контролировать окна кабинета и территорию под ними. Столько же отправились к запасному выходу, выводящему к бассейну. Красин оперировал условными обозначениями Дикарки на плане. Запасной выход был не менее богато декорирован, чем центральный. Модерновый портал, сдвижные застекленные двери, ночная подсветка.

Разделяться ни сейчас, ни дальше было нельзя. По команде Красина все трое свернули, поравнявшись с центральным порталом, и, не меняя темпа, пошли вдоль фасада, минуя белоснежные вазоны с благоухающими цветами. Остановиться их заставила одна автоматная очередь, потом другая. Короткая пауза, и Красин «объяснил природу четырех пистолетных выстрелов»:

– Наши…

Потом добавил:

– Огрызаются.

Нужно было срочно принимать решение. Самое целесообразное в этой ситуации – ворваться на виллу через центральные двери и ударить противника в спину. Эффект «засадного полка» был виден уже сейчас. Но не отпускала мысль о «запасном» выходе агентов. Им отрезали путь через систему коридоров, лестниц и комнат, и у них осталось окно. И Красин наконец-то принял решение.

– Вперед, – скомандовал он и продолжил путь вдоль фасада. Он морщился при автоматных очередях, при ответных выстрелах.

Огонь велся из двух стволов. «Они в работе по уши».

Едва они завернули за угол, в десяти метрах впереди раздался одиночный выстрел. В неярком свете, просачивающемся из окон на первом этаже, они увидели двух боевиков. Оба стояли в пяти-шести метрах от стены, автоматы направлены на окна второго этажа. Не сговариваясь, Красин, Ленарт и Поляков надавили на спусковые крючки. «Узи» снова загрохотали немыслимыми очередями. Было трудно поверить, что мимолетное нажатие на спусковой крючок может привести к такому результату. У боевиков словно взорвались десятки крохотных гранат, запрятанных под одеждой.

– Ни крови, ни хрена, – снова прокомментировал Сергей. И дал оценку своим действиям: – Чтобы заметить нас, не нужен радар.

Поляков нервно хрюкнул, когда они разворачивались на месте, подобно кремлевским курсантам.

Ленарт с тоской посмотрел на ворота, будто проник взглядом за забор и увидел машину… Но мгновение спустя ощутил «обратную тягу» – камень, суливший богатство, притягивал, тащил к себе, как на веревке. Он был так близок, что Вадиму казалось, до него можно было достать рукой.

Отпрянувшая было от окна Тамира снова прильнула к нему. За распахнутой створкой она различила стрекочущий шепот скорострельного оружия. Кто-то вел огонь из оружия с глушителем; боевиков Тамира отмела сразу. Кто скрывается с бесшумным оружием, когда даже Михей избавился от глушителей и «размножил» число обороняющихся, стреляя с двух рук и поочередно?

Она захватила краем глаза обнадеживающую картину, которая выбила из ее глаз слезу. В легком соленом тумане растворились три знакомые фигуры. Они походили на призраков, шли плечо к плечу, как будто поддерживали друг друга.