– Ты уверен, что я знаю ответ? – тем же тоном спросил монах.

Я рассмеялся и сказал:

– Какая связь между словами «Храм» и «Генератор»?

– В определенном смысле это синонимы, – в голосе Евгения было слышно едва уловимое облегчение; он знал ответ на мой вопрос, а это означало, что сделка состоится.

– Встретимся у моего дома, – сказал я, подтверждая заключение перемирия.

– Давай подумаем, что мы можем предпринять для исправления ситуации, – предложил я, когда Евгений пересел в мой планер и мы неторопливо полетели в сторону обширного городского парка. Там было где уединиться для размышлений, оставаясь в то же время в пределах города. Я уже рассказал ему практически все, в том числе и о подсмотренной сетевой беседе Красавчика с неизвестным собеседником.

– Беляев обманывает не только Бездну и людей, он вводит в заблуждение и своих временных союзников, – ответил Евгений.

– В чертежах Храмов есть одна интересная пометка – там указано оптимальное количество генераторов и параметры настроек для каждого из них. Если волки бездумно следуют этим указаниям, то когда будет изготовлен последний из Храмов, атланты перенесут их в одно место, расположат в определенной последовательности и восстановят Золотые Ворота.

– Что за ворота? – поинтересовался я.

– Точно не знаю, нo думаю, что это один огромный Храм, в котором созданы идеальные условия для жизни атлантов. Например, как для нас – в самом современном городе. Когда ты совершенно не задумываешься над его устройством, а только пользуешься благами: водопровод, свет, тепло, кафе и магазины, развлечения, телевидение, компьютеры, телефоны и множество других вещей… Понимаешь?

– В целом – да, – ответил я.

– Потому-то они и смешались с людьми, что без своих Золотых Ворот не могли найти другого способа выжить?

– Видимо, так, – согласился Евгений.

– Однако сейчас все обстоит иначе. Их время прошло, и, восстанавливая Древнюю Империю, они обрекают на вымирание нас. Ведь при нынешнем уровне науки они ни за что не остановятся на постройке одного Города-Храма. Постепенно их города покроют всю Землю…

– А восстановленные в Храмах Возрождения атланты заменят собой людей, – закончил я за монаха. – Как ни поверни – все равно люди оказываются лишними. Победит Бездна – мы станем одержимыми, победят атланты – превратимся в панцирных прямоходящих, ведь субстратом для восстановления древних атлантов наверняка будут наши бренные тела. При таких радужных перспективах люди-волки становятся просто агнцами божьими и, к слову, единственными нашими союзниками, поскольку не заинтересованы ни в том, ни в другом, так же, как и мы.

– Есть еще загадочный Красавчик, – подсказал Евгений.

– И Абсолютный Воин, если только это не один и тот же человек…

– По мнению «партизан», Воин живет в Храме, – возразил я.

– А по мнению Беляева, это выдумка Бездны, направленная против союза атлантов и волков, – ответил монах.

– Кто из них прав?

– Возможно, никто, – немного подумав, заключил я.

– У Красавчика есть своя особая тайна, но пока он сам не захочет ее рассказать – мы бессильны. Одно ясно – он не станет нам мешать, если мы не будем проявлять к нему излишнего любопытства. А если угадаем и наши действия совпадут с его замыслами, то даже поможет…

– Мы должны связаться с волками, – прервал мои рассуждения Евгений.

– Первым делом следует остановить производство Генераторов.

Я посмотрел вокруг и добавил:

– Этого будет недостаточно. Надо выключить по крайней мере один из действующих. Я ничего не имею против Храма Любви или Информации, но Храм Возрождения мне не по душе…

Произнося все это, я по-прежнему смотрел на окружающие нас сугробы и заснеженные сосны. Что-то изменилось в их сонном спокойствии: то ли с ветки упал снежок, то ли мне показалось, что шевельнулся один из кустов, засыпанных чистым белым снегом почти на полметра. Я включил питание, и планер немного приподнялся над землей. Евгений не стал тратить время на ненужные расспросы и внимательно присмотрелся к тем же кустам. Чутье меня не подвело и на этот раз. Теперь уже мы оба заметили, как дрогнула одна из веток. Я вынул из кобуры свой пистолет, а Евгений протянул руку к моей сумке и вооружился «жезлом» атлантов.

– Поехали отсюда на всякий случай, – предложил монах, и я не стал упираться.

Как только наша машина начала выруливать по направлению к шоссе, кусты и сугробы ожили окончательно. Причем ближайший «снеговик» поднялся буквально в трех метрах от планера. Я не стал мудрить и повернул штурвал так, чтобы диверсант очутился между бортом и толстой сосной. Воин успел поднять оружие, но только до уровня пояса, поскольку в то же мгновение оказался прижат к шероховатой коре. Послышался хруст ребер, и на лобовое стекло брызнула кровь. Я сдал назад, вывернул на свободное от деревьев место и увеличил скорость. Позади раздался треск автоматной очереди и звон разбитого стекла. Мы с Евгением пригнулись.

До шоссе было не меньше полутора километров заснеженного бездорожья и произвольно растущих сосен. Развить приличную скорость в таких условиях я не мог, но эти же сосны укрывали нас от пуль, поэтому я не стал суетиться. Пешие враги, даже если в их распоряжении лыжи, за нами угнаться не могли…

Так я думал первые двадцать секунд. Потом мое мнение резко изменилось, и я сосредоточился на максимально быстром слаломе между деревьев, а Евгений взял на себя уже привычную ему функцию бортстрелка, поскольку преследователи оседлали… снегоходы.

Маневренность наземных машин была гораздо выше нашей, а потому преимущество планера в скорости сводилось практически на нет. Еще преследователей было ужасно много, что, впрочем, не мешало им хладнокровно держать подобие боевого порядка и поливать нас перекрестным огнем, не попадая под пули соратников. Такая четкая организация наводила меня на грустные мысли о принадлежности врагов к хорошо подготовленному подразделению одной из недружественных сторон. Монахи в силу того, что у них из-за конспирации не было такого технического оснащения, отпадали, спецназ Беляева предпочитал автоматам импульсные винтовки, «партизаны» не имели представления о тактике… Оставались одержимые? Но тогда у нас были все шансы! Я резко развернул планер навстречу врагам и понесся по пройденному маршруту в обратную сторону.

Не все «снегоходчики» смогли повторить мой грациозный маневр, однако выстрелить успели многие. В бортах нашей машины появилось еще несколько пробоин, но нас пули пока не задели. Мой разворот был обусловлен, конечно же, не желанием покрасоваться. В той стороне, куда я направил планер, располагались два труднопреодолимых для преследователей препятствия. Во-первых, небольшое озеро, которое на самом деле было отстойником для сточных вод одного укрытого в глубине лесопарковой зоны военного предприятия и толком не замерзало вплоть до наступления самых лютых морозов, а во-вторых, в прилегающем к этой части парка квартале находился мой любимый дом… При чем здесь дом? Да при том, что покушавшиеся на меня «рогоносцы» пришли из Храма Возрождения, причем не наряжаясь людьми, а это могло означать лишь то, что этот Храм находится совсем рядом. Где, кроме парка? Вопрос – в той ли его части, куда я так спешу? Но я уже сделал свой ход, и переживать о его разумности было некогда. Если я был прав, то, оказавшись на территории Храма, мы автоматически избавлялись от преследователей…