А что, если научный метод не совершенен? Что, если наука никогда не узнает всего? Что, если в Тибете есть телепорт в иные миры? Что, если под землей на глубине десятков километров есть Ад? Что, если на Юпитере растут яблони? А что, если нам немного приструнить нашу фантазию?

1. Что именно вам не нравится в науке?

Если вы критикуете науку, то было бы правильнее, если бы вы четко сформулировали суть своих претензий. Здесь удобно термин «наука» разделить на две части: наука как методология познания и наука как множество накопившихся фактов и некий особый взгляд на мир.

Наука – это научный метод. Все то, о чем мы говорили в первой части книги. Итак, вы сомневаетесь в научном методе, в его успешности? Почему? Про альтернативные способы познания я уже написал выше – никаких оснований предполагать несостоятельность науки в поиске ответов на вопросы нет. Да, существуют пока что нерешенные задачи науки (см. «Проблемность науки»). Но кто сегодня может их решить? Какая альтернативная концепция или система взглядов может дать исчерпывающий ответ? Может ли древняя «наука» астрология прояснить непонятные аспекты космологических теорий? Может ли «альтернативная медицина» гомеопатия предложить лекарство от рака или СПИДа? Мы многого не знаем. Но ведь история человечества говорит, что наука способна отыскивать ответы на такие вопросы, которым, казалось бы, суждено остаться нерешенными до скончания времен. Наука работает. Наука ищет ответы и находит их.

С другой стороны, наука – это некая сложившаяся картина мира, некий особый взгляд на вещи. Именно в этом аспекте ученых часто обвиняют в скептицизме, тотальном недоверии ко всему, бесчувственности и занудстве. Сюда же сыплются и обвинения в тотальном атеизме и бездуховности. Да, многие обвинения справедливы. Научный взгляд на вещи – это особый взгляд. Кого-то он может раздражать. Сверхкритичность науки – это необходимость. Это не презрение ученых к остальному миру. Это необходимое условие развития науки. Если принимать на веру любую чепуху, не пропуская ее через фильтр строгих доказательств, то мы очень быстро вернемся в первобытное состояние общества.

Также научные факты могут задевать чьи-то моральные, идеологические или религиозные чувства. Да и вообще, всегда сложно принимать что-то новое. Новые идеи, технологии могут вызывать страх и отторжение. Здесь, конечно, знающие люди, ученые, специалисты должны с пониманием относиться к своим согражданам. Без высокомерия и зазнайства (такое тоже, увы, бывает). Здесь и должна вступать в игру популяризация науки. Хороший популяризатор науки перебросит мостик от сложного и непонятного мира научных открытий к не посвященным в эти открытия людям. Хороший популяризатор аккуратно и в доступной форме разберет интересную, но трудную для восприятия научную головоломку.

Бывает, что «науку как метод» подменяют на «науку как картину мира». Это не одно и то же. Участник «Битвы экстрасенсов», допустим, заявит, что способен угадывать игральную карту за спиной у ассистента-экспериментатора. Ученый с радостью пригласит экстрасенса поучаствовать в контролируемом эксперименте для проверки его способностей. Экстрасенс отказывается, ссылаясь на то, что ученые своим скептицизмом, неверием и негативным настроем сбивают его экстраординарное тонкое состояние. Но при чем тут скепсис? Метод проверки никакого отношения к негативному настрою не имеет. Методы проверки одинаково хорошо подходят и для атеистов, и для верующих, и для верящих в тонкие миры, и для неверящих. Главное – следуйте инструкциям.

2. Прогностическая сила

Наверное, самый простой и эффективный способ подтвердить правильность и серьезность некоторой теории – это сделать с помощью нее точные и проверяемые предсказания. Для научных теорий предсказательная сила – солидный аргумент в пользу работоспособности теории. Хотя предсказания в науке делать очень сложно: у ученых много ограничений – методологических, инструментальных. Ученый не может делать предсказания, как астролог в стиле «завтра у вас будет все хорошо». Требования к ученым очень строгие – прогноз должен быть точный, четкий. Предположение, как правило, должно быть измеряемо количественно, в пределах допустимых погрешностей.

Псевдонаучные концепции постоянно делают экстраординарные заявления. Маги, эзотерики, экстрасенсы, астрологи оперируют своими якобы сверхъестественными способностями к предвидению. Но почему-то ни один астролог не сделал точного предсказания. Ни один экстрасенс не может пройти строгий проверочный эксперимент, подтверждающий его способности. Ни один ясновидящий ни разу не помог полиции отыскать пропавшего человека, а ведь их привлекали очень часто. Ни один авторитетный лидер нового эзотерического движения не сделал ни одного подтверждаемого и подтвержденного предсказания. Хотя, казалось бы, чтобы завоевать доверие ученых, многого не нужно. Силой своей глубочайшей экстрасенсорной мысли загляни под землю и опиши новый вид червей или бактерий, еще пока не известный науке, – и биологи будут на твоей стороне. Гигантским интеллектом опиши траекторию астероида и предскажи его падение на Землю, – тебя поддержат астрономы. Покажи физикам, в каком диапазоне энергий искать новую, неизвестную элементарную частицу. Раскрой нейробиологам хотя бы одну загадку о мозге.

Но нет, увы, молчат гиганты мыслей. А все предсказатели сильны только задним умом.

3. Что было бы, если…

На мой взгляд, самое лучшее доказательство эффективности той или иной теории – это успешное применение на практике и в технологиях. Вновь напомним, что практически любая псевдонаучная или антинаучная концепция имеет практические приложения. Что же было бы, если бы все они или некоторые из них реально работали?