что, когда она с ним, то и думать должна только о нем. Но она не умела притворяться и уже явно была не с ним.

Машина стояла около соседнего от ее дома. Елена специально попросила Олега остановиться подальше. Однако выходить не спешила, ожидая его окончательного решения. Но чуда не произошло…

– Я даю тебе два дня. А потом буду действовать сам, – произнес он таким тоном, в котором не было и капли компромисса, и смотря при этом прямо перед собой.

Елена почти судорожно вздохнула. Ну вот и все, маховик закрутился, и она не сможет его остановить.

– Давай в субботу. Сережа уедет к матери в деревню… – Она не успела договорить, как он перебил ее:

– Ты не поняла. Я не собираюсь прятаться ни от твоего мужа, ни от кого бы то ни было вообще. И буду встречаться со своим сыном открыто.

– Я просто хотела сделать все постепенно. – Ее голос слегка дрожал, и она невольно опустила голову, понимая, что еще немного и не выдержит, сорвется. Его, как ей казалось, в данный момент спокойный и даже сытый голос, раздражал неимоверно. Олег ничего не ответил и она, помедлив лишь минуту, вроде как еще на что то надеясь, наконец вышла из машины. И если раньше, буквально бежала домой, то теперь ее ноги передвигались с трудом. Она шла словно на Голгофу. Ей предстояла совсем недостойная роль. Разрушить собственную семью. Что может быть омерзительнее…

Никита выскочил из своей комнаты, когда она уже сняла туфли в прихожей.

– Мама, мама! Смотри, какой мы с папой самолет собрали! – Он провел моделью в воздухе, имитируя при этом рев двигателя самолета.

– Здорово. Только хорошо бы и об уроках подумать. – Елена пыталась быть строгой, но улыбка, все же невольно прорывалась сквозь плохое настроение.

– Да, ничего, завтра сделаю. Я же во вторую смену, – отмахнулся сын. Он хорошо учился и понимал, что мама строжится больше для порядка. Через минуту его как ветром сдуло. Зато появился Сергей.

– Привет. – Он поцеловал ее, смотря при этом недовольно. – Опять кафедра?

– Привет. Да, задержали немного. – Елена, стараясь не смотреть на него, сразу прошла в ванную. Ей срочно надо было переодеться и принять душ.

– Совсем не немного. У меня ужин успел остыть, – произнес он, слегка повысив голос, уже закрытой двери. И даже не подозревал, что Елена с той стороны меньше всего сейчас думала о еде. Она сидела на полу ванной, куда ее просто придавило от чувства вины, и плакала. Нет, она будет тянуть до последнего и ничего ему не скажет. Сергей этого всего совсем не заслуживал. Хотя и понимала, что лишь ненадолго отстрочит объяснение, но все же.

А к столу вышла и вовсе улыбающаяся. Сергей уже успел поставить перед ней аппетитное блюдо и она почти с жадностью набросилась на него, будто и не была сегодня в ресторане. Впрочем, ей там не до еды особенно было.

– Слушай, давай ка с этим заканчивай. – Муж сел напротив и внимательно посмотрел на нее.

– Да все нормально, – отмахнулась Елена.

– Ну да, нормально. Только вон щека дергается. И вообще, как ты и хотела, я везде разослал свое резюме, и ты знаешь, из пары мест мне уже позвонили. Так что скоро сменю свое спокойное место и буду больше получать. Правда, ужин придется, похоже тебе готовить.

Елена даже замерла с вилкой в руке.

– Ты это серьезно. Ну… про работу?

– Нет, шучу… Блин, конечно серьезно. – Он даже вроде разозлился. – Правда теперь похоже допоздна меня дома не будет. Там прямо сказали, что рабочий день у них ненормированный, особенно для программистов. Я конечно не сторонник всех этих вечерних посиделок на работе и считаю, что работа не должна быть всем в жизни, и семья должна вечером ни где-нибудь болтаться, а сидеть ужинать за столом, но чувствую, скоро без жены останусь. Ты, похоже, на кафедре ночевать начнешь. Только у меня одно условие.

– Какое?

– Все свои подработки оставишь.

– Но… – собиралась было она возразить.

– Никаких но. Никита не должен быть брошен. Ты же знаешь мое к этому отношение.

– Знаю, – произнесла она с улыбкой, правда и слезы при этом не смогла сдержать. Она оценила, что муж ради нее наступил на горло своим убеждениям.

– Ну вот, думал порадовать. – Сергею совсем не понравилось, что жена собралась плакать. Он обошел стол и, опустившись перед Еленой на корточки, обхватил ее за талию. – Что с тобой? – Но потом до него вроде дошло и он очень нежно произнес:

– Давай ка спать. Я тут сам все приберу.

– Я люблю тебя, – произнесла она, взяв себя в руки и с улыбкой, но получилось все равно довольно грустно. Муж ничего не ответил, только подхватил ее на руки и отнес в спальню. А она уже засыпая, подумала о том, как же ей повезло, какой он у нее заботливый.

Елена сидела в парке на скамейке, кутаясь в легкий плащ, пытаясь таким образом спастись от осенней непогоды и одновременно всеми силами отбиваясь от навязчивых мыслей. Это был самый дальний уголок огромного парка, но и сюда доносились веселые голоса тех, кто еще хотел с помощью самообмана продлить летние каникулы. Но она чувствовала себя чужой на этом празднике жизни. И музыка, раздававшаяся из динамиков, ее абсолютно не трогала и даже раздражала. О каком веселье может вообще сейчас идти речь, когда все вокруг рушится…

На самом деле, было не так уж и холодно, но, у нее внутри была своя погода, свой климат, почти зима. А сердце почти останавливалось, будто задумывалось на какое-то время, а стоит ли и дальше помогать держаться на плаву своей хозяйке, состояние которой достигло такой степени неуверенности и неопределенности, что казалось, она вряд ли сможет внятно ответить хоть на один вопрос, касаемый ее жизни. Все в ней настолько было зыбко сейчас. Словно Елена ходила по краю невидимого обрыва.

Она в сотый раз прокручивала вчерашний разговор с сыном, когда прикладывала максимум усилий, чтобы сохранить нейтральный тон и не навязывать свое мнение. И в который раз поражалась, насколько взрослым он стал. Трудно представить, что ребенок в десять лет может быть таким рассудительным. Никита все понял правильно и верно, как ей казалось,