…Когда мы с Димом почти управились с кашей, хозяйка посмотрела на меня:

– А племяннице моей ты и в самом деле, видно, приглянулся.

Я чуть не подавился:

– С чего вы взяли?

– Непростой рисунок у тебя на куртке. Такие кому попало не дарят. Да ты не смущайся, девушка она хорошая. Счастлив будет тот, кто с ней судьбу свяжет.

– Да я вроде как и не против. Вот только не все так просто.

– Все проще, чем тебе кажется.

– Видите ли, Литса, этот мир мне не родной.

– То-то я смотрю, необычный ты. Способности есть, а невежда невеждой.

– Ну, не так уж я и безграмотен.

– А я разве о грамотности? Не ведаешь своих способностей.

– Какие у меня способности? – удивился я. – Так, выучил пару фокусов из арсенала операторов первого уровня.

– Сколько лет учил? Под чьим руководством? – Литса смотрела с лукавым прищуром.

О чем это она? Личный опыт да книжка Баралора, которую я смог почитать лишь отрывочно. Вот и все обучение.

– Что вы, каких там лет! Не было у меня столько времени, а о наставнике и говорить не приходится.

– Вот я и говорю, способности у тебя, белый.

– Почему белый? – удивился я. Я ведь совсем не блондин.

– Чувствую я так. Все в тебе уравновешено, и способности у тебя к использованию энергии любого цвета. Всего поровну.

Вот так так, а я и не подозревал. Рассматривая свою ауру, я видел, что ни один цвет не имеет явного преимущества, но что это значит, не знал. Оказывается, я белый…

– Приятно слышать. А почему именно белый?

– Так получается. Белый свет, он когда появляется? Когда каждого другого поровну.

Откуда она знает о спектре? Ох, непрост этот мир, ох, непрост. И совсем он не отсталый. Просто другой. Не удивлюсь, если цвета спектра Литса чувствует, а не использует призму.

– Я всегда думал, что белый – это… – я замялся.

Выходило так: то, что я считал белым цветом, на самом деле зеленый. Ха, забавно, фраза «зеленый еще» приобретает совсем другой смысл. А что же тогда белый?

– Ну-ну, не смущайся, – подбодрила меня Литса. – Сколько лет живу на свете, а по-настоящему белых доводилось мне видеть нечасто. Тяготеют люди. К разным вещам тяготеют. Кто-то неравнодушен к славе, кто-то к корысти. Кто-то к поискам и доброте. Да-да, – добавила она, увидев мой удивленный взгляд, – доброта хороша. Вот только из-за своей излишней доброты Лодиус сидит в глуши как сыч. А он ведь маг не из последних.

– И давно он здесь сидит?

– Как сказать. По меркам простого человека – давно. Только маги по-другому время меряют, век-то им побольше отпущен.

– Так он не всегда был отшельником?

– Не всегда. Жил он рядом с людьми. Вот только слишком он безотказный. Люди с просьбами к нему идут, а он и рад всем помочь. Только невдомек ему было, что просьба просьбе рознь, и не все просят добра. А то как получается – бедняга, который нуждается, стесняется лишний раз попросить, а тот, кто и так обеспечен, – просит и просит. А отказать – не по его характеру.

– Что же получается, тетушка, помогать людям плохо?

Литса посмотрела на меня с укоризной:

– А то ты сам ответ не знаешь? Ты же белый.

Все хорошо в меру?

Умение ведуний читать мысли на лице собеседника может поразить человека несведущего. К тому же они чувствуют колебания ауры. Телепатия? Наблюдательность? Ни то и ни другое, вот только заметил я еще у Айлы – она часто угадывает, о чем я подумал. Тетушка ее в этом плане не была исключением. Скорее, она была еще более сильна – опыт, что ни говори.

– Ну вот, сам догадался. Как людям не помогать? Без этого и человек не человек. Иному не грех помощь предложить, если он о ней и не просит. Увидев тонущего в болоте, пройдешь ли мимо, не протянув ему руку?

– Нет, конечно.

– А поможешь ли воришке, что просит поднести мешок с овощами из чужого огорода?

– Еще чего не хватало!

– Вот то-то. Доброта и справедливость совсем не всегда одно и то же. У тебя же с этим все в порядке. Ты будешь добрым с добрым и справедливым со злым.

Я засмущался:

– Слишком я у вас, тетушка, положительным получаюсь.

– Так я кому попало помогать не возьмусь. Да и Айла не глазами тебя рассмотрела. Не печалься слишком, не так ты положителен, как тебе показалось, – Литса улыбнулась.

– А что случилось с Лодиусом? Почему он ушел от людей?

Литса посмотрела пристально, с сомнением, как бы взвешивая, рассказать или все же не стоит.

– Ладно, слушай. Молод ты еще, может, эта история тебя чему-то научит. Было это лет десять тому назад. Лодиус только вошел в силу, ему едва миновало семь десятков лет.

Это что же получается, Лодиусу никак не менее восьмидесяти? Для своего возраста он выглядит просто замечательно.

– Чему ты удивляешься? Вот, думаешь, мне сколько? – Литса рассмеялась, увидев сложную гамму чуств, отразившуюся на моем лице. – Ой, насмешил! Айле столько, на сколько она выглядит, можешь не сомневаться.

Я действительно подумал об Айле. Кто этих ведуний знает? Если Литса выглядит моложе своего возраста…

– Да и не так я стара, не пугайся. Ста лет еще не миновало. Мы с Лодиусом почти ровесники.

Непросты ведуньи, ох, непросты. Вот женюсь я на Айле… Женюсь? О чем это я? Почему эта мысль так часто заглядывает в последнее время? Хотя девушки достойнее найти просто невозможно. И еще она такая, такая… ну, вы меня понимаете. Вот опять сбился с мысли. Лет через пятьдесят Айла будет выглядеть так же, как и ее тетушка сейчас. А я? Буду уже глубоким стариком. Ужас.

– Ой, насмешил, белый, ой, насмешил! – Литса заливисто хохотала. Неужели все мои мысли так видны? – Далеко загадываешь. Айлу, похоже, такая перспектива не пугает. Узор суженого на куртке ведунья далеко не каждому вышивает.

Вот оно что! Колечко мое оказалось очень даже к месту. То-то я удивился, что Диму она подарила оберег, а мне плюс к тому украсила куртку изящным плетением.

– Ты про Лодиуса-то будешь слушать? – спросила Литса, отсмеявшись.

– Буду-буду, – поспешил заверить я.

– Проживал он тогда рядом с городком Грапином. В городах маги устраиваться не любят, в отличие от Магистров. Но в Грапине Магистра не было, и потому со всеми проблемами, которые не разрешаются простыми людскими средствами, люди шли к Лодиусу. Тот был только рад. Ты, наверное, заметил, сколь много зеленого в его ауре, это и есть отражение его характера – добрый он. В помощи он никому не отказывал. Брал за нее лишь то, что предлагали, никогда не пытаясь получить более. Что создавало ему репутацию чудака. Бескорыстие, увы, далеко не всегда понятно людям. И если у одних оно вызывает признательность, то другие часто воспринимают его как слабость. Но в основном люди относились к нему по-доброму. Так продолжалось до тех пор, пока не завелся в окрестностях Грапина душегуб. Стали люди пропадать, потом их находили мертвыми и ограбленными. И не только одиночки рисковали не доехать до места, но и небольшие караваны. Лес прочесывали, нанимали егерей и следопытов, но те никого не нашли. Тогда жители собрали делегацию и обратились за помощью к Лодиусу. Тот не смог отказать. Не его это дело, да только других магов поблизости не было. Не знаю, как и что там у них было, Лодиус подробности не рассказывал, он вообще об этом неохотно говорит, только злодея он поймал. Оказывается, тот разучил кое-что из колдовских штучек. Сил он был невеликих, но с помощью амулетов получалось у него умертвить людей, да после того и ограбить. Способности, увы, не делают людей ни лучше, ни хуже, лишь позволяют проявить себя.