способен тошнотворную картинку воспринять. Дальше мне осталось лишь ухватиться за ощущение, возникшее при соприкосновении с чужим разумом, сосредоточиться на нём и перебросить девчонке вид выловленного из реки покойника.

Беляна оказалась крепким орешком и тут же ответила освежёванной кабаньей тушей, я отмахнулся образом жарившейся над костерком крысы и в ответ заработал удар розгами. Больно не было, но душу резануло ощущение необычайной обиды, так что я без промедления шибанул девчонку воспоминанием о том, как под плетью лопается кожа, ты замираешь на миг и лишь после этого начинаешь орать как оглашенный.

Барышня ойкнула, и тут нас поменяли местами, напротив меня встала Заряна.

«Черти драные! — мысленно ругнулся я, сетуя на собственную неосторожность. — Так можно и чем лишним поделиться!»

А миг спустя внутри меня раскрылся огненный цветок! И вновь ощущения эти оказались прекрасно знакомы — нафантазировать нечто подобное было попросту невозможно, девчонка несомненно обладала атрибутом. Вот тебе и дом Пламенной благодати!

От изумления я едва не ответил собственными впечатлениями о том, как во мне проросло огненное семя, но в самый последний миг опомнился и перекинул воспоминание о возникшем в руке полевом цветке, преподнесённом в подарок Рыжуле.

Заряна расплылась в улыбке, а Буремир рубанул меня саблей. Точнее — саблей рубанули его самого. Затупленной учебной саблей по кольчуге с поддетым под него стёганным жакетом. Ха! Я припомнил, какие ощущения испытывал, когда в дух врастал атрибут, поделился ими с дворянчиком, и того передёрнуло.

К концу занятия все раскраснелись и взопрели, будто не мыслеречь отрабатывали, а баржу с углём разгружали.

— Идите обедать, — отпустила нас наставница. — Трапезная в левом крыле. Ровно через час вас заберут со двора на отработку приказов. Не опаздывайте!

Все повалили на выход, а я вспомнил, как легко забрался мне в голову бес, и потому задержался. Казначей ясно дал понять, что лишь траты на обучение помогут избежать скорой встречи с любящими родственниками, и чем спускать деньги на всякую бесполезную ерунду, я решил озаботиться защитой сознания от поползновений других тайнознатцев и потусторонних тварей.

Дамочка поглядела с несказанным удивлением.

— Чем-то могу помочь? — поинтересовалась она.

— Хочу записаться на полный курс.

— Вот как? Заниматься предпочтёшь в общей группе или индивидуально? — Наставница оценила моё замешательство и улыбнулась. — Индивидуально — это не в постели, просто сосредоточимся на тех моментах, которые будут наиболее актуальными именно для тебя.

Я окончательно запутался и потому выложил всё как есть:

— Не желаю, чтобы кто-нибудь шарил у меня в голове.

— Такое уже случалось прежде?

— Однажды.

— И насколько… глубоким было проникновение?

Я понял суть вопроса и ненадолго задумался, потом неопределённо пожал плечами:

— Не слишком-то.

Дамочка кивнула.

— Хорошо, я поставлю тебя в своё расписание.

Я поблагодарил наставницу, сбежал на первый этаж и вслед за остальными вышел во двор. Большинство соучеников обступили красного как рак паренька, с которым наставница поделилась воспоминаниями о родах, и лишь Заряна с Беляной да ещё примкнувший к ним Буремир уже шагали к левому крылу учебного корпуса. В трапезную и прямиком к скорым неприятностям.

Или же те неприятности караулили меня? Кто бы подсказал…

Глава 19

Взгляд сам собой зацепился за группу парней и девушек моих лет и чуть старше в повседневном платье. И пусть их одежду, как и школьную форму прочих учеников, неизменно отмечали нашивки в виде огненного репья, у всех рядышком красовались ещё и родовые гербы.

Дворянчики!

От компании разодетых учеников отделились долговязый юнец с тщательно уложенными волосами и нисколько не уступавшая ему ростом девица, плоская будто доска, что только подчёркивало платье с туго-натуго затянутой шнуровкой корсета. Дурнушкой она отнюдь не была, но черты лица показались слишком уж резкими. Ещё и выкрасила губы тёмно-красной помадой, а длинные ногти — кровавым багрянцем.

— Леда, ты только погляди, кто к нам пожаловал! — повысил голос юнец будто работающий на публику балаганный фигляр. — Заряна из дома Пламенной благодати!

— Та незаконнорождённая, которую прижили от ведьмы? — подхватила девица. — Глазам поверить не могу!

Заряна сбилась с шага и остановилась. Беляна замерла рядом и подбоченилась — это могло бы сработать, если б позу черноволосой пигалицы принял и Буремир, но дворянчик сделал вид, будто случайно шёл рядом. Вступаться за незаконнорождённую барышню он не пожелал, более того — шарахнулся от нее, как от чумной.

Ну а я мысленно помянул чертей драных и ускорил шаг.

— Я тоже совершенно сбит с толку! — картинно округлил глаза дворянчик. — Не понимаю, как в столь уважаемую школу допустили бесовское отродье!

— Наверное, переспала с кем-то, как её мамаша! — выдала девица явно заготовленную шпильку, и Заряну аж затрясло.

Но — сдержалась и ледяным тоном произнесла:

— Тем недалёким клушам, которые всего добиваются, раздвигая ноги, невдомёк, что кого-то ценят за их таланты!

Долговязая дворяночка взвизгнула и замахнулась, намереваясь влепить Заряне пощёчину, я шагнул вперёд и принял удар на себя. Узкая ладошка хлестанула по щеке, барышня вскрикнула от боли и отшатнулась.

— Он использовал приказ отторжения! — пожаловалась дворяночка, баюкая отбитую руку.

Её кавалер выпучил глаза и рявкнул:

— Да я тебя!.. Да я от тебя мокрого места не оставлю, подлец!

— Умолкни, червь! — не остался я в долгу. — Прикуси свой поганый язык, пока его калёными щипцами не вырвали! — Надменные интонации Лучезара удались мне наилучшим образом, долговязый паренёк аж задохнулся от возмущения, чем я и не преминул воспользоваться. — Это ж надо было так распустить свою женщину! Мой совет: вбей в неё хотя бы малую толику хороших манер, пока этим не пришлось заняться кому-то другому!

Девица залилась краской, молодой человек стиснул кулаки, но кидаться в драку не стал.

— Я — Чаросвет из семьи Оранжевого тумана! Изволь представиться, негодяй!

Перебранка привлекла всеобщее внимание, и помимо дворянчиков на шум потянулись и другие ученики. Я с презрительной ухмылкой огляделся и небрежно обронил:

— Семьи Оранжевого тумана?.. И всё?

Лучезара было хлебом не корми, только дай порассуждать о величии своего рода, он и дворянские дома ни в грош не ставил, а уж семьи, не входящие в оные, и вовсе за часть благородного сословия не считал.

У дворянчика чуть дым из ушей от столь явственно выказанного пренебрежения не повалил, и затягивать паузу я не стал, объявил:

— Помимо всего прочего, я с полным на