Димчорчский папа начал следующими отвратительными словами:

— Оскар! Я хочу, чтобы вы поняли ясно, что я придерживаюсь своего протеста против греховного вмешательства в судьбу моей бедной дочери. Мистрис Финч! Я хочу, чтобы вы поняли, что я прощаю вашу непристойную погоню за двумя незнакомыми докторами, учитывая положение, в котором вы находитесь теперь. После ваших восьмых родов, как мне помнится, вы были в крайне возбужденном состоянии. Молчите. Вы теперь опять находитесь в таком же состоянии. Оскар! Я отказываюсь, из уважения к собственному достоинству, присутствовать на совещаниях, которые могут последовать за посещением этих двух специалистов. Но я готов давать вам советы для вашего же блага. Я умываю руки. Умойте и вы свои. Мистрис Финч! Сколько прошло времени с тех пор, как вы поели в последний раз? Два часа? Вы вполне уверены, что два часа? Хорошо. Вам необходимо принять что-нибудь успокоительное. Я назначаю вам теплую ванну и прошу сидеть в ней, пока я не приду к вам. Оскар! В вас мало решительности, друг мой. Попробуйте воспротивиться понастойчивее всем планам моей дочери и тех, кто руководит ею, — планам, сопряженным с большими издержками и повторением посещения специалистов. Мистрис Финч! Температура должна быть девяносто восемь[10], а положение тела наклонное. Оскар! Я уполномочиваю вас (если нельзя будет остановить их иначе) высказать мое окончательное мнение. Позволяю вам сказать: «Я этому воспротивлюсь с одобрения мистера Финча. Меня, так сказать, поддерживает мистер Финч». Мистрис Финч! Я хочу чтобы вы поняли цель ванны. Молчите. Цель — вызвать определенную реакцию организма через кожу. Кто-то из женщин должен следить за вашим лицом. Лишь только она заметит испарину на лбу, пусть бежит за мной. Оскар! Вы дайте мне знать, к какому выводу они придут, посоветовавшись в комнате моей дочери. То, что они скажут не тогда, когда только выслушают вас, но после того, как они узнают мое мнение. Мистрис Финч! После ванны вы оденетесь полегче. Я запрещаю, из опасения за вашу голову, всякое стеснение тела шнуровками или тесемками, затягиваемыми вокруг талии. По той же причине я запрещаю надевать подвязки. Вы воздержитесь от чая и лишних разговоров. Вы будете лежать раздетая, на спине. Вы…

Что еще предстояло сделать несчастной женщине, я не расслышала. Мистер Финч скрылся с ней за углом дома. Оскар стоял у двери нашей половины, пока к нему не присоединился Нюджент, возвращавшийся в гостиную, где мы их ожидали.

Спустя несколько минут братья вошли.

Я заметила, что во время посещения докторов Нюджент упорно держался на заднем плане. Предложив провести медицинское освидетельствование глаз Луциллы, он, казалось, решил ни во что более не вмешиваться. И теперь, когда наш маленький комитет опять собрался на совещание, он воздерживался от активного вмешательства в обсуждение.

— Я привел Оскара, — сказал он Луцилле. — Я рассказал ему, как далеко расходятся мнения докторов. Он знает также, что вы решились руководствоваться более благоприятным для вас мнением Гроссе. Больше он ничего не знает.

Нюджент резко оборвал речь и сел отдельно от нас в конце комнаты.

Луцилла тотчас же накинулась на Оскара.

— Почему вы скрывались? — спросила она. — Почему вы не были со мной в самую важную минуту моей жизни?

— Потому, что я слишком горячо сочувствовал вашему тяжелому положению, — отвечал Оскар. — Не считайте меня невнимательным к вам, Луцилла. Присутствуя при обследовании, я не был бы в состоянии управлять собой.

Мне такой ответ показался слишком ловким, чтоб Оскар мог придумать его тут же. Притом, произнося последние слова, он взглянул на брата. Можно было сказать почти наверняка, как ни коротко было время между их встречей и появлением в гостиной, что Оскар советовался с Нюджентом и тот научил его, как отвечать.

Луцилла приняла его извинение с большой готовностью.

— Мистер Себрайт объявил, Оскар, что зрение мое потеряно безвозвратно, — сказала она. — Herr Гроссе, напротив, ручается, что операция возвратит мне его. Нечего и говорить, которому из двух я верю. Если б я могла настоять на своем, Гроссе сделал бы мне операцию прежде, чем уехал в Лондон.

— Он отказался?

— Да.

— Почему?

Луцилла передала ему причины, по которым Гроссе считал необходимым отложить операцию. Оскар выслушал ее внимательно и, прежде чем ответить, взглянул на брата.

— Насколько я понял, — сказал он, — вы решаетесь сделать операцию немедленно и затем выдержать шесть недель заключения в темной комнате и еще шесть недель провести в полной зависимости от вашего доктора. Подумали ли вы, Луцилла о том, что это значит отложить нашу свадьбу, по крайней мере, на три месяца?

— Будь вы на моем месте, Оскар, вы тоже отстранили бы все, что препятствовало бы вашему исцелению, даже свадьбу. Не предлагайте мне подумать, милый мой. Я могу думать только о том, что увижу вас.

Это смелое, откровенное признание заставило его замолчать. Он случайно сел против зеркала так, что мог видеть свое лицо. Несчастный быстро передвинул стул.

Я взглянула на Оскара и заметила, что он пытается поймать взгляд брата. Подученный Нюджентом, в чем я теперь уже не сомневалась, Оскар коснулся вопроса, не выходившего у меня из головы с тех пор, как у нас зашла речь об операции.

(Здесь надо сказать, что свадьба Оскара и Луциллы была еще раз отложена вследствие опасной болезни Луциллиной тетки. Мисс Бечфорд, приглашенная, конечно, присутствовать при бракосочетании, была так внимательна, что просила не откладывать из-за нее свадьбу. Но Луцилла не согласилась праздновать свадьбу в такое время, когда женщина, которая была для нее второю матерью, лежит при смерти. Ректор, неравнодушный к деньгам мисс Бечфорд, одобрил решение дочери, и Оскар принужден был покориться. С тех пор прошло уже три недели, и мы получили известие, что старушка выздоравливает и через две недели будет в состоянии присутствовать на свадьбе. Венчальное платье невесты было уже привезено, отец невесты приготовился уже совершить церемонию, и вдруг возник вопрос об операции, угрожавший новой отсрочкой месяца на три, по крайней мере. К этому прибавилось еще следующее осложнение. Если Луцилла настоит на своем решении, а Оскар будет упорствовать в своем намерении скрыть от нее истину, к чему это поведет? Ни к чему иному, как к следующему: если операция удастся, Луцилла откроет обман собственными глазами, и откроет его до, а не после свадьбы. Как она к этому отнесется, никто из нас не мог предугадать. Таково было наше положение, когда мы сидели вместе после посещения докторов.) Не успев привлечь внимание брата, Нюджент был вынужден вмешаться лично.

— Позвольте мне заметить вам, Луцилла, — сказал он, — что вы обязаны обсудить вопрос со всех сторон, прежде чем принять окончательное решение. Во-первых, Оскару будет, конечно, очень тяжело покориться новой отсрочке. Во-вторых, Herr Гроссе, как он ни искусен, не всемогущ. Операция может не удаться, и трехмесячная отсрочка окажется бесполезной. Вы должны об этом подумать. Отложив операцию на после свадьбы, вы примирили бы все интересы и отсрочили бы только на месяц или около того время восстановления вашего зрения.