Элеанор зашипела, длинным, долгим звуком неодобрения, ее темные глаза опасно вспыхнули.

— Немедленно забери ее и покинь это место, Байрон. О чем ты только думаешь?

Он разразился смехом.

— Ты такая противоречивая, Элеанор. Когда были попраны права Саванны, ты восприняла это в штыки, но моя Спутница жизни не имеет права голоса относительно того, что делать или куда направиться.

— Если с ней что-нибудь случится, это коснется и тебя, — заметила Элеанор.

— Разве не то же самое произошло с Грегори и Саванной?

Элеанор огрызнулась:

— Грегори не мой младший брат. Отправляйся к своей Спутнице жизни, прежде чем я надеру тебе уши за твою наглость.

— Сохрани надирание ушей для одного моего племянничка, — он наклонился и поцеловал ее в кончик носа. — У вас есть место, где остановиться?

— Мы арендовали виллу. Джозеф решил испытать «вкус жизни», как он выразился. Влад нашел одну, которой мы можем пользоваться и оставаться в безопасности. Мы будем более чем рады, если ты остановишься с нами. Джозеф будет в восторге. Он уже расставил на балконе свои краски и выглядит невероятно стильно в своем берете. Как насчет тебя? Где ты останавливаешься?

— Под землей.

— Ты должен казаться уважаемым человеком, Байрон. Не беспокойся, я найду что-нибудь крайне подходящее для тебя, так что ты сможешь привести свою Спутницу жизни в безопасное жилище.

— Grazie, я не подумал об этом. Дай мне знать об его местоположении, когда найдешь. Я сообщу тебе, когда поговорю с Антониеттой. Кстати, свидетельств присутствия вампиров на данной территории я не видел, но это не означает, что их нет среди нас. Будь осторожна, Элеанор.

— И ты. Я так рада была повидать тебя, — неохотно она позволила его рукам выскользнуть из ее. — Не откладывай слишком долго присоединение своей Спутницы жизни к нашему миру, Байрон. Твое место на родине, ты же знаешь. Всегда было. Именно ты сам наложил на себя наказание, покинув наших людей, сражаясь с вампирами, когда на самом деле ты истинный и одаренный художник.

— Я страстно желаю ощутить в своих руках золото и серебро, найти идеальные драгоценные камни в священных пещерах, — Байрон улыбнулся ей, но тени скользили в его глазах. — Бывает время, когда я обнаруживаю, что мысленно создаю ювелирные изделия в то время, как должен заниматься более важными вещами. Теперь, когда у меня есть Антониетта, меня так и тянет создать для нее что-нибудь прекрасное.

— Каждый ремесленник высоко ценится нашим народом, Байрон, — напомнила Элеанор. — Особенно мастер, способный находить драгоценные камни.

— Это мир, непохожий ни на какой другой. Никто не сможет понять его, если не рожден, чтобы творить. Эмоции принесли с собой потребности, которые я бы не хотел иметь.

— Твое ремесло будет нуждаться в тебе всегда, Байрон. Ты мастер, равному которому наш народ не видел на протяжении веков. Принц часто жалуется мне, что лишь ты мог создать идеальные подарки для Рейвен. И что он не собирается просить об этом другого.

— Он так уверен, что я вернусь?

— Все надеются на это.

— Немногие братья были удачливее меня, имея такую сестренку. Увидимся позже, — твердое тело Байрона распалось на капли, и он туманом поднялся ввысь над лабиринтом и направился к массивному палаццо.

Он покружился над башнями и башенками, проскользнул через скульптуры крылатых горгулий и опустился до второго этажа, к окну, всегда приоткрытому на несколько дюймов. Далеко внизу он заметил проблеск движения на узкой, извилистой тропке, бегущей вверх по горе, прочь от палаццо и прочь от города. В обычных обстоятельствах он бы не обратил на это внимания, но было что-то подозрительное в том, как жена Франко Скарлетти, Марита, шла по тропинке. Она намеренно старалась держаться в тени деревьев, а не идти открыто по дорожке. Он видел, что она не желает, чтобы кто-нибудь из палаццо заметил ее.

Байрон, кружась, вновь поднялся в небо, почти лениво поплыв сквозь облака, при этом не упуская из виду женщину, которая скользила между деревьями. Он видел, как ее голова постоянно поворачивалась то влево, то вправо, как беспокойно метались глаза, как сутулилось ее тело. Она несла небольшой пакет, завернутый в коричневую бумагу и обвязанный веревкой. Дорога стала более крутой, неуклонно убегая прочь от города и холмов, ведя вглубь местности, куда-то вверх.

Байрон уловил запах кошки. Аромат был диким, едким и дьявольским. И тотчас же его внешняя леность полностью исчезла, он насторожился, несясь по небу к роще деревьев на вершине горы. Ряды и ряды деревьев усеивали склон. Он покружился вокруг стволов. Запах был сильнее всего в роще. Большая кошка провела некоторое время, потираясь об кору, растягиваясь на ветках. Ветер изменился, шепча Байрону. Принося вместе с собой запах свежепролитой крови. Медный запах пропитал воздух, разносясь ветром.

Марита закричала. Этот звук вспугнул птиц, заставив их сорваться с мест, где они устроились на ночь, и разлететься во всех направлениях, так что на какой-то момент было слышно лишь громкое хлопанье крыльев. Кружа и мягко падая вниз, исполняли свои номера летучие мыши. Байрон двигался вместе с ними, приняв их облик, чтобы затеряться среди них, охотясь на кошку. Понимая, что та осведомлена об его присутствии. Понимая, что она также охотиться.

Крик Мариты резко оборвался, заставив Байрона отвлечься от поиска, чтобы убедиться, что на нее не напали. Женщина без сознания лежала на земле. Листья на деревьях были покрыты черным блестящим веществом, которое капало с них на землю прямо возле неподвижного тела Мариты.

Байрон опустился на землю, стараясь быть легким и невесомым, не желая оставлять следов. Разорванное, окровавленное телу мужчины свисало с веток дерева, как припрятанное про запас мясо. Луна осветила ствол, черный от крови. Марита лежала у основания дерева. Байрон склонился над ней, чтобы проверить, не ранена ли она. Она, казалось, дышала без труда. Пакет выпал из ее вялой руки, так что он положил его в карман своего пальто, не сомневаясь в правильности своего поступка.

Последнее в чем он нуждался, так это нести вниз с горы тело женщины и тратить время на ее истерику. Марита была способна ввести целое палаццо и весь близлежащий городок в полную панику. Байрон осмотрел жертву. Мужчина выглядел лет на тридцать. Он предполагал, что увидит: тяжелую смерть, практически разорванного диким животным и частично съеденного человека. Смерть произошла час или чуть раньше назад. Марита должно быть наступила в лужу крови, поскользнулась и упала еще в одну. Очевидно, страх оказался слишком силен для нее.

Кошка была близко, очень близко и почувствовала приближение хищника. Поэтому ушла прочь из этого места. Он, возможно, был бы в состоянии выследить ягуара, но не мог оставить Мариту приходить в себя посреди лужи крови. С едва заметным вздохом он поднял ее из грязи и начал вместе с ней спускаться вниз.

Марита почти сразу же зашевелилась, издавая стоны страха и презренного страдания. Байрон торопливо опустил ее на землю, отступил назад, чтобы дать ей пространство, и стал ждать. Пометавшись мгновение, она села прямо, взглянула на свою пропитанную кровью одежду и пронзительно завизжала. Байрон подождал, но она и не думала останавливаться. Ее глаза закатились, и она вновь начала терять сознание.