Завтрак прошел спокойно. Алтор и Тай вернулись к прерванному обсуждению какого-то древнего талмуда, найденного последним в библиотечных залежах, а я слушал полный восторга рассказ Инталора о далеком пока доме, куда его заберет дедушка. И с облегчением понимал, что и эта тоска о родной земле и привычном мире потихоньку сглаживается и уже не грызет столь остервенело. Да, я был совсем не против вернуться в знакомые места, но, кажется, начал привыкать и к здешним пейзажам. И все ближе и понятней мне становилась всплывшая невесть откуда фраза «не важно, где ты, важно — с кем».

— И все-таки, что от меня потребуется? — уточнил менталист, когда мы вышли на улицу и направились на встречу с Мельхиором.

Таналиор вышел с нами вместе, но, распрощавшись на пороге, двинулся своей дорогой. Мне кажется, в этой библиотеке он был готов поселиться, если бы кто-то заботливый оборудовал там удобное место для сна и носил еду. Но терпеть настолько суровые лишения, как сон на полу и самостоятельное приготовление пищи, хаосит определенно не был готов. Что поделать, он — книжник, не способный представить себя вне цивилизации и без элементарных удобств, совсем не боевик. Хаоситы вообще крайне редко бывают боевыми магами, их психика к этому не приспособлена.

— Пусть лучше следователь сам все расскажет, хорошо? — после секундной заминки предложил я. — Он просил не особенно распространяться о подробностях. Полагаю, если от вас требуется консультация, на вас это правило не распространяется, но я лучше промолчу.

— Разумно, да. Об этом я не подумал, — медленно кивнул головой тот и, искоса глянув на меня, проговорил: — Знаешь, это все-таки огромная удача, что ты оказался здесь.

— Я думаю, рано или поздно на Инталора…

— За своего внука и за себя я очень рад, но сейчас речь именно о тебе, — перебил меня эль Алтор. — Это неожиданно, и я бы никогда не поверил, не увидев собственными глазами, но… эта перемена пошла тебе на пользу.

— Есть ощущение, что еще немного, и я даже соглашусь с этим утверждением, — хмыкнул я в ответ. — Но, может, вы все же просветите меня относительно собственных оговорок?

— Каких? — Маг хаоса удивленно вскинул брови.

— Про наблюдение за чем-то, связанным со мной и Тилль.

— Ах это! Нет ничего проще. Слышал ли ты, мой юный друг, о таком интересном заболевании, как «любовь с первого взгляда»? Пожалуй, именно благодаря подобным случаям возникла эта легенда об одной на двоих душе, — при виде моего вытянувшегося от удивления лица менталист удовлетворенно улыбнулся. — Близкие отношения двух влюбленных — это взаимная притирка двух деталей. От некоторых летят искры, некоторые легко прогибаются и подстраиваются, некоторые ломаются, некоторым оказывается проще разойтись в стороны, чем сгладить углы. А с первого взгляда чувства обычно вспыхивают, если двое подходят друг другу так точно, что им просто не нужно привыкать. Лично я очень люблю наблюдать подобные встречи. Увы, так везет сравнительно редко. Здесь же случай особенно изумительный, вы не только точно совпали, но вместо притирки выравниваете вмятины, решаете проблемы друг друга. Мне как специалисту по подобным… вмятинам особенно приятно видеть такую ситуацию. Надеюсь, я своими пояснениями не подтолкнул тебя к какому-нибудь опрометчивому поступку?

— Кхм. Пожалуй, нет, — кашлянул я и задумчиво качнул головой. — Скорее, кое-что прояснили.

Менталист покосился на меня одобрительно, а потом его отвлек расспросами мальчишка, которому эта тема разговора была совершенно не интересна. А я… пожалуй, несколько дней назад я мог отреагировать на подобные слова протестом или недовольством, но не теперь. Где-то в глубине души я и сам понимал то, о чем сейчас сказал этот древний маг. Не просто же так, в самом деле, нас с Тилль столь сильно потянуло друг другу в первый же вечер знакомства? Мы были не настолько пьяны, чтобы полностью потерять голову — выпитое лишь позволило преодолеть преграду, возведенную разумом.

И дальше я шел, наблюдая за разговором мальчика и деда и почти ни о чем не думая. Было приятно видеть, как Инталор оживает буквально на глазах. Он глядел по сторонам уже не со страхом, а с опасливым любопытством, не сжимался каждый раз при виде чужаков, не крысился на детей. Некоторая настороженность из глаз все равно не пропала, но он уже походил на нормального ребенка, а не на загнанного в угол испуганного зверька.

Мельхиор обнаружился в том же кабинете, в котором проходил наш предыдущий разговор, он опять разговаривал с какими-то посетителями. Правда, при нашем появлении не попросил подождать снаружи, в пустой приемной, где теоретически должен был помещаться секретарь, а сразу же отпустил пару совсем молодых эльфов, напутствовав их словами «пока достаточно, а дальше посмотрим».

— Хм. Действительно светлый. Действительно менталист, — растерянно проговорил он, рассматривая эль Алтора.

— К вашим услугам, — с легкой ироничной улыбкой склонил голову маг, представившись. Хозяин кабинета опомнился, тоже назвался и пригласил всех сесть, слегка озадаченно поглядывая на присутствующего мальчика. Потом не выдержал и все-таки спросил:

— А ребенку тут обязательно находиться?

— Ему обязательно находиться рядом со мной, дар Мельхиор, — мягко возразил менталист, ободряюще сжав плечо внука, заметно напрягшегося в ответ на недовольство темного.

— Ладно, я все понял, — поморщившись, Миль махнул на него рукой. — Боги с ним. Ох уж мне эти светлые! Но — в сторону все это, к делу. В убийстве Владыки оказался замешан юноша-менталист, и Фель высказал предположение, что вы сумеете помочь при его допросе. Видите ли, я почти уверен, что организатор убийства до сих пор неизвестен, а выдавать его они не хотят.

— И вы просите, чтобы я его прочитал, — резюмировал эль Алтор. — Вы сказали «они», был кто-то еще?

— Убийц двое, оба — студенты-целители, прибывшие в госпиталь для прохождения практики. Ребята сделали грязную работу, попытались подставить Бельфенора, но я здорово сомневаюсь, что они сами это все придумали. Полагаю, с организатором общался именно мальчик. Это разумно, не одни мы знаем, что менталиста невозможно толком допросить, — пояснил Мельхиор, а старый маг бросил на меня испытующий серьезный взгляд.

— Что не так? — уточнил он. — Почему это тебя тревожит?

— Девочка — моя внучка, — пояснил нехотя. — Я… — проговорил и запнулся, не зная, как кратко сформулировать причину собственного беспокойства, чтобы это не походило на жалобу. Но сейчас таланты собеседника здорово упростили задачу.

— Понятно, — спокойно кивнул он и обратился уже к хозяину кабинета: — Я бы хотел взглянуть на обоих детей, это возможно?

— Да, конечно. Полагаете, на них могли воздействовать? — заинтересовался темный, шустро поднимаясь с места и предлагая нам выйти.

— Да. Но не в том смысле, который вы вкладываете в это слово, дар Мельхиор, — качнул головой эль Алтор. — Тому, кто учится исцелять, обычно бывает очень непросто решиться на убийство, причем столь хладнокровное. Одно дело — попытаться уничтожить абстрактного врага на войне, но совсем другое — отнять жизнь у разумного существа в полном сознании и не в порядке самообороны. Как вы, надеюсь, знаете, внушить что-то с применением магии менталисту, целителю или стихийнику очень сложно, тогда как обратные концы всех трех осей, напротив, очень подвержены ментальному влиянию, их психика гораздо слабее и податливей. Такое вот своеобразное равновесие. Поэтому хаоситы, к слову, при столь большой разрушительной силе дара крайне редко становятся боевыми магами: причина исключительно психологическая. А мы имеем дело как раз с менталистом и целительницей, так что возможность магического воздействия на этих двоих минимальна. С другой стороны, дети гораздо более внушаемы и без применения магии. И мне действительно не помешает на них взглянуть, для начала — хотя бы поверхностно. Может, и не придется заглядывать глубже. Не хотелось бы, это… не полезно, особенно — для детей.