Сначала он забрал с багажной карусели обычный чемодан с одеждой и другими вещами. За чемоданом последовала огромная, набитая до отказа брезентовая сумка — размером чуть не с Марка, который был невысок.

— Что там? — спросил я.

— Коньки, защита и шайбы.

Не успел он рассказать больше, как из багажного отделения выкатилась третья вещь — полдюжины хоккейных клюшек, связанных изолентой.

По дороге на парковку я спросил:

— Зачем тебе вся эта фигня? Будешь играть в хоккей на песке на пляже?

— Я все разузнал. Неподалеку от съезда с шоссе I-4 на I-75 есть ледовая арена.

Правда? Это было недалеко от моего дома.

— К тому же, — продолжил Марк, ловко подхватывая все сумки, — в Тампе скоро будет своя команда.

— Чего?

— Будет называться «Молния», если ничего другого не придумают. Вот увидишь, Джо, хоккей здесь скоро станет популярнее кубинских сигар!

— Хоккей в Тампе? Ага, прямо. Скажи еще, что они Кубок Стэнли выиграют!

— О, маловерные… Как бы то ни было, я уже связался с местной любительской командой и меня пригласили играть.

— Правда?

— Ага, сегодня же.

— Сегодня? Ты ведь только прилетел.

— Знаю! Поэтому надо поторапливаться.

— А как же дело?

— Как думаешь, кто читает все отчеты, которые ты посылаешь? Агенты на них и не смотрят. Следит за делом одна Джейн. Я единственный во всей штаб-квартире изучал отчеты с самого первого дня. Я не так много знаю о Рамси, как ты, но в деле понимаю больше остальных. Тебе все равно придется работать со мной, а сегодня вечером я играю в хоккей.

Мораль: Марк был сам себе хозяин. За два с половиной месяца, которые он провел с нами в Тампе, он стал практически незаменимым. У него был опыт службы в армии — в основном в военной полиции, — и он помогал мне разбираться с тем, чего я сам об армии не знал. Более того, он знал все имена, всплывавшие в деле, все стороны, все даты и все ключевые факты. В Бюро обычно считают аналитиков вспомогательным персоналом, но для меня Марк стал ценнее любого агента. Я относился к нему с пиететом, и Корнер тоже высоко его ценил.

С самого начала января мы с Марком и с Терри, если у нее не было других заданий, ежедневно встречались чуть раньше полудня, чтобы определить, куда нам двигаться дальше. Тот день не был исключением. Марк первым делом протянул мне какую-то схему. Я взглянул на нее, но был слишком занят другими вопросами, чтобы заметить, что там написано.

— Видишь, чего не хватает? — спросил Марк, поднося бумагу ближе к моему лицу.

— Да, стопроцентного зрения и работающей головы. Ради бога, объясни все сам. У меня нет времени гадать.

— Документы, о которых нам рассказал Род, — сказал он, проводя пальцем по одной из колонок. — Это те, пропажу которых мы подтвердили, вот те, о которых знали военные, а здесь — те, что видели шведы.

— И чего же не хватает?

— Список кажется внушительным, правда?

— Согласен. Проделана огромная работа.

— Но он не полный.

— Не полный? — переспросил я, забирая схему у него из рук.

— Джо, ты и правда немало выудил у Рамси. Этого более чем достаточно, чтобы его осудить.

— Но?

— Я вижу, что документов не хватает.

— Как?

— Ребята-армейцы помогли мне свериться с подобной базой данных в Германии, а затем я навел справки. Через отдел планирования Восьмой ПД проходило гораздо больше документов — и уровень секретности у них был выше. Род об этом не упоминал.

— Вот черт.

— Как я и сказал, мы немало накопали, но полный список нам может дать лишь сам Рамси. Сейчас у нас нет точных данных — мы можем лишь строить догадки.

Не успел он закончить, как я встал из-за стола и пошел к двери.

— Ты куда?

— А ты как думаешь? Позвоню Роду, узнаю, согласен ли он со мной повидаться.

— Я думал, вы завтра встречаетесь.

— Нет, благодаря тебе уже сегодня.

— Джо, не ходи неподготовленным.

— Я готов. Мне просто не нравится думать, что я еще многого не знаю.

— Как насчет Муди? Она уже едет сюда.

— Скажи, пусть возьмет отгул — ей не помешает.

Род сказал мне, что хочет еще поработать. Он был на мели и сильно просрочил плату за аренду такси. Начальник велел ему кататься весь вечер или искать другую работу. История была стара как мир: я думал, что избавление от триппера и той язвы, что жила с ним в одном трейлере, поможет Роду вернуться на путь истинный. Но он бы нашел способ все испоганить, даже если бы ему дали миллион баксов в год и огромный люкс в отеле «Плаза».

— Давай так, — сказал я, — подбери меня на своем такси в обычном месте, возле «Эмбасси Сьютс», в половине седьмого. И не опаздывай.

— Ты меня не слушаешь, Джо. Я должен сегодня работать. Мне нужны деньги.

— Я слушаю, Род, — ответил я, — и даже лучше, чем тебе кажется. Сегодня я нанимаю твое такси на три часа, прямо как японские туристы, которых ты возишь раз в сто лет. Я привезу поесть, а пока мы ужинаем, счетчик будет крутиться.

— Из «Перреры»? Там дают такую вкуснятину.

— Как скажешь.

— Можно мне ропа-вьеха и плантаны[29] двойной обжарки?

— Да ради бога. Привезу ропа-вьеха и плантаны. Суп из черной фасоли не желаете, сэр?

— Por supuesto, — ответил Род почти без акцента, — и холодный чай, sin azúcar[30].

— Принято, — сказал я, чувствуя себя почти как повар из забегаловки в Буш-Гарденс, каким я всегда боялся стать. — И вот еще, Род…

— Да?

— Почисти свою тачку перед встречей. Не хочется мне ужинать по колено в страницах из «Маятника Фуко».

Как ни удивительно — впрочем, стоило ли удивляться, учитывая обстоятельства? — Род приехал в 18.29. Меня ждал приятный сюрприз: за исключением небольшой пачки листов, зажатых между пассажирским сиденьем и центральной консолью, в такси Рода было чисто. Сам он тоже привел себя в порядок — должно быть, по пути заглянул в туалет «Макдоналдса».

— Хорошо выглядишь, — сказал я.

— Спасибо. Ты тоже. Но ты всегда сама строгость, агент Наварро.