Был еще один субъект – сержант Форман. Обычный оператор, до известной степени разбиравшийся в программировании, однако сержант это всего лишь сержант, да и появился он уже после обнаружения утечки информации. Нет, сержант на роль «крота» не годился.

В кабинет вошел Феликс. Они вместе прибыли сюда из центра, а теперь бились над проблемой «крота».

– Ну что, намыл чего-нибудь?

– Не намыл, – уныло отозвался Оллейн. – Садись, а я пойду по коридорам пошастаю, мне там лучше думается.

– Ну иди, пошастай, – согласился умница Феликс, сменяя товарища за терминалом. – На чем ты остановился?

– Директория четыреста восемь, отчеты о планировании.

– О, ты только на восьмом десятке?

– Представь себе…

Оставив кабинет, Оллейн направился в диспетчерскую, откуда можно было следить за всеми энергорасходами станции. Задумка блестящая, но ее могли испортить дежурные диспетчеры, рассказав «кроту» о визитах Оллейна. Поэтому с каждым из них старший агент поговорил предельно жестко: «Узнаю, что болтал, сгною в военной тюрьме».

Именно так он заканчивал с ними свои беседы, и по выражению лиц этих бедняг было видно – теперь не сдадут.

Пройдя два раза по большому кругу, на что ушло более получаса, Оллейн огляделся и свернул в диспетчерскую.

– Здравия желаю, господин полковник! – воскликнул, вскакивая, дежурный сержант.

– Сиди-сиди, – махнул рукой Оллейн, садясь за свободный терминал. – Ну как тут у вас, все в порядке?

– Сейчас-то в порядке, а ночью сбой был, едва статистика не порушилась!

– Ну так запасной-то архив имеется?

– Так у нас дубль не работает. Не знаю, кто напортачил, а только уже который раз основной массив заодно с архивом рушится.

– То есть как это вместе с архивом? – удивился полковник, поворачиваясь к сержанту.

– Очень просто, сэр, проходит команда очистить носители, вот оба массива и падают – основной и архивный. Если бы мы третий резервный сами не сделали, не знаю, как и справлялись бы.

– А третий почему не рушится?

– А он как временный оформлен. Просто большой раздел, где у нас еще игрушки хранятся, ну и кое-какие личные данные…

Поняв, что сказал лишнее, сержант замолк, в любой момент ожидая разноса, но полковник и не думал сердиться. Напротив, на его лице расцветала улыбка.

Основная программа шифрования, с которой работала спецсвязь, не позволяла вносить в нее изменения и требовала отчета о каждой отправленной депеше. Отчеты складывались в архив и папку регистрации, носившие статус постоянных. Если бы кто-то завел параллельный носитель с постоянным статусом, найти там отчеты о дублях было бы проще простого, но частная папка, носившая статус временной…

Оллейн встал со стула и, не прощаясь, вышел в коридор.

«Значит, нужно открыть все папки. Все запароленные папки», – размышлял старший агент. Разумеется, он понимал, что надеяться найти там что-то подозрительное было невозможно, ведь если бы там хранились дубли в открытом виде, программа давно бы сообщила о них. Однако проверить все же следовало.

– Ну что, прогулялся? – спросил Феликс, потягиваясь в кресле.

– Да, проветрился. Давай, иди-ка ты погуляй, кажется, я придумал новый способ учета. Он уменьшит количество ошибок.

– Ну-ну, дерзай, – усмехнулся Феликс, освобождая место. Он одернул мундир и вышел в коридор.

Вернувшись за терминал, старший агент Оллейн быстро открыл временный раздел и увидел, что папка Феликса обновлена. Он попытался ее открыть, но потребовался пароль. Пароля Феликса Оллейн не знал, но как старший в отделе он располагал «суперключом» – паролем, который открывал любые разделы.

Итак, ввод суперпароля, и вот она, папка Феликса.

Ничего особенного. Несколько фотографий, рецепты домашнего наноскоба.

Оллейн еще раз поочередно открыл фотографии, где Феликс был изображен с прежними сослуживцами, еще до службы в контрразведке. Не найдя в изображениях ничего предосудительного, старший агент начал проверять размеры файлов и уже на втором фото заметил, что размеры картинки слишком велики. Одна из фотографий «весила» примерно втрое больше, чем следовало.

Оллейн навел перекрестие скайдера на файл, ввел команду декодера, значок файла дрогнул и распался на четыре сжатых файла.

– Вот это уже интересно, – пробормотал полковник и, запустив разархивацию первого файла, даже сощурился, когда вдруг замелькали порядковые номера отправленных телеграмм, в строке получателя которых числился «левый» получатель.

– Браво, Рикардо, не прошло и пары месяцев, как ты во всем разобрался…

Старший агент осторожно повернул голову и увидел наставленный на него ствол штуцера.

– Заказывай курьерский борт! Немедленно!

– Ты же знаешь, Феликс, что тебе не дадут уйти…

– Заткнись и делай что говорят, Рики! Я не один полечу, ты станешь меня сопровождать. У нас с тобой образовалось срочное дело, и мы улетаем!

– Ты бы хоть дверь притворил, – заметил Оллейн, пристально глядя на вражеского «крота».

– Эти штучки у тебя не пройдут, Рики! Набирай код срочного вызова! Не переживай насчет двери, у нас тут немноголюдно!

Оллейн понял, что просчитался. К курьерскому борту можно пройти незаметно, а потом отправиться куда захочет Феликс, и никто не попытается его остановить, ведь рейс-то литерный.

В какой-то момент, что-то почувствовав, «крот» резко повернулся, однако выстрелить не успел. Из коридора грянул выстрел, и Феликса отшвырнуло внутрь комнаты. В двери появился сержант Форман. Выстрелив еще дважды, он пригвоздил «крота» к панели приборов.

– Что вы наделали, сержант? Что мы теперь сможем от него узнать?

– У него седьмой уровень форматирования. Даже с пулей в грудине он мог нашпиговать вас «болтами» из штуцера.

– Но как я теперь узнаю, кто он?

– Я сам вам скажу, кто он, – невозмутимо ответил сержант.

– Да кто вы такой, Форман? Что за тон! – вскипел Оллейн.

– Успокойтесь, полковник, я из военной разведки. Мы давно идем по его следу.

В этот момент прозвучал гонг – программа сообщила о завершении распаковки. Это вернуло Оллейна к реальности, и он стал торопливо перелистывать донесения, двигаясь от старых к новым. Ага, вот оно – сегодняшнее!

– О нет! Он успел сообщить маршрут спецборта! Сержант, немедленно свяжитесь с ними, нужно предупредить их!

– Поздно, сэр. Четверть часа назад спецборт вошел в Облако Мейера. В течение тридцати часов всякая связь с ними будет невозможна.

Корабль слегка тряхнуло, чуть сбился курс, автопилот тотчас его подкорректировал. «Грифон» прошел границу аномалии.