class="p1">Предатель-водосток свисал до окна кухни, раскачиваясь на ветру. Все — теперь осталось лишь спалить дом. Можно начинать обливать бензином.

— Боюсь, никогда не забуду, — сказал Наткет.

Он поднял взгляд. Флюгер не шевелился и указывал на северо-восток. В сторону леса, против ветра.

Наткет не знал, что и думать. Может, подсознательно он ждал именно такого результата, но в итоге оказался к нему не готов. Нарушая законы природы, флюгер нахально игнорировал ветер.

И это случилось из-за того, что нож замкнул контур? В таком случае, если Наткет хоть что-то понимал в электричестве, флюгер должен срабатывать при каждом дожде.

Хотя, признался себе Наткет, раньше, если он оказывался на улице в плохую погоду, то за флюгером не следил. Может, в грозу тот действительно указывал на Истинный полюс? Правда, на полюс ли? Должно же быть хоть какое-то научное объяснение этому явлению? Магнитная аномалия, эфирные волны, гравитация… Да, черт возьми, — что-то заклинило!

Снова лезть на крышу и проверять, не было ни малейшего желания. В двух гигантских морских звезд Николь точно не поверит.

Тем не менее факт остается фактом — изобретение Честера работает. Правильно или нет, еще вопрос, но компас указывал туда же, где велись раскопки.

Прихрамывая, Наткет шагнул к дому. Ушибленная нога ныла, но боль постепенно уходила. Повезло — отделался лишь ушибом да испугом.

— Эй! — окликнул его Дилавети.

Соседу удалось найти просвет в ограде, и круглое лицо теперь выглядывало из зелени, точно ожившая картинка из серии «Найди десять индейцев». Наткет огляделся — не мелькнет ли среди листвы еще пара соседей.

— Сосед, второе стихотворение, а?

Наткет наградил его полным тоски взором. Дилавети смутился.

— Хотя не стоит, да? Говорят, от падений люди теряют память. Как тебя зовут-то, помнишь?

— Надеюсь, — вздохнул Наткет.

— Тебе лучше отдохнуть, — посоветовал Дилавети. — Работа по дому — опасная штука. Всегда нужно быть начеку. Кстати, у тебя сломался флюгер.

— Я заметил, — усмехнулся Наткет и поплелся к двери.

— Добрый день! Мы рады, что вы с нами, на волне радио «Свободный Спектр»! — Марв Краузе развалился в кресле. — И, как всегда, мы хотели поприветствовать нашего постоянного слушателя Густава Гаспара. Думаю, песня тебе понравится…

Он хотел добавить «вонючка», «очкарик» или еще что-нибудь обидное, но сдержался. Эти слова не для эфира. Вместо того он поставил нужную песню — тринадцатиминутную композицию малоизвестной финской команды, состоящую исключительно из грубых ругательств и барабанных соло. Хотелось надеяться, что Гаспар знаком с финским языком.

То, что радио «Свободный Спектр» было, мягко говоря, нелегальным, Большого Марва не смущало. В случае чего, никто не сможет отозвать лицензию. Он мог говорить все, что думает, и не бояться, что ему заткнут рот бумажкой с печатью. И на налогах заметная экономия. Худшее, что могли сделать власти, — оштрафовать да конфисковать оборудование. А для этого сперва надо найти аппаратуру, а потом еще и доказать, что именно на ней велось вещание… В общем, мороки больше, чем дохода, а как следствие, никто не будет этим заниматься.

Аппаратуру Большой Марв спрятал в старом пикапе прямо посреди двора. Для подпольной радиостанции лучшего места не сыщешь — на виду у всей улицы, но кто догадается? Как говорится, прячь дерево в лесу, а технику — на свалке. И, похоже, тем же принципом руководствуется и пресловутый консорциум Кабота. Вот только за фиктивными раскопками динозавров они прячут что-то посерьезнее, чем пара ретрансляторов.

— Почему вы его так ненавидите? — вдруг раздалось справа.

Краузе выпрямился и, не рассчитав, стукнулся головой о крышу автомобиля.

— У-у-у… Черт! — Потирая макушку, он повернулся.

В окно машины заглядывала незнакомая рыжеволосая девушка. Симпатичная.

— Здравствуйте, — сказал Большой Марв. — У вас машина сломалась? Бывает, бывает… А топливо вы проверяли? Обычное дело, когда у такой хорошенькой девушки не заводится машина, перво-наперво надо выяснить, есть ли в баке хоть капелька бензина…

— Это не ответ на мой вопрос, — нахмурилась девушка.

Краузе почесал затылок.

— Да? Какой? — переспросил он, хотя прекрасно его расслышал.

— За что вы ненавидите Густава Гаспара?

— Ненавижу? Вот еще, — Краузе покачал головой. — Я его презираю. А почему — не ваше дело. Кто вы вообще такая?

— Меня зовут Рэнди, — представилась девушка. — И это мое дело.

— Да ну? — Большой Марв усмехнулся. — Нет уж, это дело касается только меня и очкарика, и нечего совать в него свой носик.

— Вы муж Мартины Торрис? — сказала Рэнди.

— Марты Краузе, — поправил Большой Марв. — И что с того?

Девушка задумалась.

— У нее был вкус, — сказала она.

Краузе вспыхнул. Был бы на месте Рэнди мужчина — давно бы лежал на траве с парой переломов. Ей повезло, что принципы Большого Марва не позволяют ударить женщину. Пыхтя как паровоз, Большой Марв выбрался из пикапа.

— Что вам надо? — грубо сказал он.

По сравнению с Большим Марвом, Рэнди выглядела совсем уж маленькой и хрупкой. Как и положено принцессе на фоне великана. Вид у Краузе действительно был страшный — он не скрывал возмущения, лицо перекосило, а волосы стояли дыбом. Однако девушка не вздрогнула. Задрав голову, Рэнди смотрела Краузе прямо в глаза, так что в итоге механик не выдержал и отвел взгляд. Симпатичная? Да она красавица… Краузе рассердился на себя, поняв, что впервые после смерти Марты обратил внимание на девушку.

— Хотела посмотреть, — пожала плечами девушка.

— С какой такой радости? Здесь не зоопарк. Давайте-ка, проваливайте отсюда. — Он махнул рукой в сторону ворот.

— Невежливо, — покачала головой Рэнди. — Мы, конечно, не знакомы… Но Мартина была моей сестрой.

— Что?! — Краузе вздрогнул, как дуб под ударом молнии, но на ногах устоял.

— Я разве на нее не похожа? — спросила Рэнди, поправляя прическу.

— Ни капли, — заверил ее Краузе. — У Марты не было сестер.

— Вы о них не знали, — сказала Рэнди.

— Естественно — их же не было.

— А я думала, вы знаете о прошлом своей жены. Жаль…

— Дамочка, — осторожно сказал Большой Марв. — У вас с мозгами все в порядке?

Девушка фыркнула. Большой Марв осмотрел ее с головы до ног. И какого врача нужно вызывать? Сумасшедшие бывают разные: кто считает себя Наполеоном, кто Цезарем, а кто и вовсе вишневым тортом. Но чтобы вот так — считать себя сестрой жены незнакомого человека, такое он видит впервые. Конечно, Наполеонов он тоже не встречал, но подобное безумие было хотя бы понятно.

— О прошлом своей жены я знаю все, — заверил он ее.

— Это вы так думаете. С чего вы взяли, что она все вам рассказала?

— А чего рассказывать-то? Я и сам видел.

— С раннего детства? — ехидно спросила Рэнди.

— И раньше, — ответил Большой Марв. — Когда