– Протестую, – сказал мистер Метц, но как-то неуверенно.

– Принимается. Присяжные не принимают во внимание все сказанное после слова «четырежды», – подчеркнул судья Франклин.

– Мы закончили допрашивать этого свидетеля, ваша честь, – заявил мистер Шелтон и покачал головой, как бы признавая – если это все, на что способен мистер Метц, я разочарован. Затем, наклонившись к Хэнку, мистер Шелтон что-то ему шепнул. Я задал себе вопрос, знал ли мистер Метц о предыдущих показаниях мистера Моргана в суде или даже об отчете о его аресте, и пришел к выводу, что прокуратура штата столь же некомпетентна, как и офицер Хикс. Они передали дело в суд без каких-либо доказательств, кроме слов отвергнутой женщины, обвинений мстительного и разгневанного полицейского и показаний профессионального тюремного стукача. Мне было интересно, что внесут в это дело показания Томми и Карла, но их я мог услышать лишь следующим утром. Судья объявил перерыв до завтра. Я хотел поговорить с Хэнком, но знал, что Шелтоны мне не разрешат, поэтому просто поймал его взгляд, поднял вверх большой палец и улыбнулся. Мне подумалось, что не будет ничего удивительного, если уже завтра утром все обвинения будут сняты.

По дороге домой я думал обо всем произошедшем. Прежде чем я покинул здание суда, миссис Шелтон подошла ко мне и сказала, что дело еще не закрыто и рано радоваться. Лично я думал, что все складывается наилучшим образом, и так ей и сказал.

– Пока все неплохо, – ответила она, – но я видела, как присяжные выносили приговор еще и не в таких случаях.

Дома я нашел в холодильнике несколько булочек и сосисок, сделал себе пару хот-догов. С хлеба пришлось срезать плесень, но это меня не смутило. Хорошо, что сосиски оказались свежими. Потом я вышел на улицу, покормил Скелета и, пока он ел, сидел рядом с ним и гладил его. Ночь обещала быть теплой и ясной, я решил поспать рядом с ним, на улице. Принес из дома подушку и спальный мешок, подарок Хэнка на Рождество. Скелет вилял хвостом, а я рассказывал ему, что сегодня случилось в суде.

Солнце садилось поздно, так что было еще светло, когда я увидел бредущих по улице Ли и Роджера и подозвал их. Они знали, что вместо школы я был в суде, и им не терпелось узнать, что случилось. После уроков они играли в парке в футбол, а теперь направлялись домой.

– У Хэнка все складывается отлично, – сказал я. – Спасибо Шелтонам – их стараниями свидетели обвинения выглядели настоящими идиотами.

Я рассказал им все, и они посмеялись, особенно над тем, как миссис Полк вынудили признаться, что Хэнк бросил ее после двух свиданий.

– Они отличные адвокаты, – заметил Роджер. – Мой папа говорит, лучше их не найти.

– Да, – согласился я. – Миссис Шелтон велела мне не радоваться раньше времени, но я не могу. Сегодня все прошло так классно.

– Я хотел тебе сказать, – пробормотал Ли, – что к нам вчера пришли друзья моих предков и стали спрашивать насчет тебя. Сказали, им очень тебя жалко из-за всего, что с тобой сделал Хэнк. Я ответил, что Хэнк ничего с тобой не делал, но они не поверили. Сказали, дети часто не говорят, когда с ними такое случается.

– Ну, вам-то я бы рассказал, – заметил я, прекрасно понимая, что Хэнк любил меня как дедушка, которого у меня никогда не было, а миссис Доусон заменила мне бабушку.

– Я просто хотел дать тебе знать. Они думают, он на сто процентов виновен.

Я посмотрел на Роджера.

– А ты что-нибудь слышал? – спросил я у него.

– Ну… позавчера я был в «Грейсонс» и увидел, как туда вошли миссис Вудрафф и миссис Полк. Спрятался за витриной и подслушал их разговор. Миссис Полк разглагольствовала на тему того, как Хэнк скоро получит по заслугам. Ну, чего еще от них и ожидать-то.

Мы еще немного поболтали, и они пошли домой, когда уже начало смеркаться. Я свернулся в спальном мешке рядом со Скелетом и вскоре уснул. Будильник зазвонил в семь утра, но я уже давно так хорошо не высыпался.

Я пошел в дом, вымылся, надел все самое лучшее – то, что подарила миссис Доусон. Покормив Скелета, сварил себе кофе и овсянки, поел и пошел в суд, всей душой надеясь, что сегодня буду давать показания. После всего, что случилось вчера, я ждал этого момента с нетерпением.

Придя, я увидел, что парковка вся заполнена машинами. Вчера все было совсем иначе, и я задался вопросом, не потому ли это, что новости о суде разошлись и людям стало интересно, что случится сегодня. Я надеялся, что общественное мнение будет в пользу Хэнка, хотя оно, конечно, не влияло на решение суда.

Войдя в зал, я чуть не упал. Он еще не был заполнен полностью, но все к тому шло. Приблизившись к столу, за которым сидели Шелтоны и Хэнк, я увидел на стуле рядом с ними разлинованную бумажку с надписью «Занято». Я улыбнулся, и миссис Шелтон просияла улыбкой в ответ.

– Мы же не можем без нашего счастливого талисмана! – воскликнула она. Я сел и стал ждать начала второго дня в суде.

В дверь за судейской скамьей вошел мужчина и приблизился к Шелтонам. Склонившись, он сказал им что-то, чего я не расслышал. Мистер Шелтон улыбнулся и спросил у миссис Шелтон: «Ты этим займешься или я?» Я задумался, чем они собираются заняться. Судя по выражениям их лиц, оба они были довольны, и я вновь ощутил надежду, что все обвинения будут сняты.

– Давай ты, а я останусь с Джеком, – ответила миссис Шелтон.

Мистер Шелтон что-то сказал Хэнку, оба поднялись и пошли в кабинет судьи, располагавшийся за его скамьей. Наклонившись к миссис Шелтон, я попросил объяснить мне, что происходит.

– Нам кажется, мистер Метц хочет сделать предложение, – сказала она.

– Какое?

– Пока до конца не известно. Это и хотят выяснить Чак и Хэнк. Мне кажется, он хочет смягчить обвинения, но мы не пойдем на сделку. Однако же предложение означает, что он в отчаянии.

Звучало неплохо, но я ожидал большего. Я думал, все обвинения вообще будут сняты.

Когда мистер Шелтон и Хэнк вернулись, вид у них был далеко не такой довольный. Мистер Шелтон был даже, можно сказать, расстроен.

– Что такое? – спросила миссис Шелтон.

– Неожиданный свидетель, – ответил он. Я видел достаточно драм о судебных заседаниях по телевизору, чтобы понять, о чем речь. В последнюю минуту решил явиться еще один человек, чтобы дать показания против Хэнка. Такого нельзя было допустить, но это все равно случилось. – У нас всего двадцать четыре часа, чтобы продумать наши вопросы.

– И кто он?

– А вот и самая плохая новость. Старший брат Хэнка, Тед.

Меня окатила волна раздражения. Почему родной брат Хэнка хочет давать показания против него?

– И что он собирается сказать? – спросил я. Адвокаты Хэнка, как и я, обвели его глазами, ожидая ответа. Взглянув на меня, Хэнк ответил Шелтонам:

– Я предпочел бы обсудить это наедине.