Что?! Какая фасоль!?

– Нет. Я хочу поговорить с тобой о том, какой ты не решительный.

– Сакорро, а почему бы тебе не выпрямить бананы? – сказала я, прожигая взглядом низкую обаятельную женщину, работающую в доме поваром.

– А-а-а, бананы… – протянула она. – Ну, конечно, как я могла забыть их выпрямить.

Я взглядом поблагодарила её, и Сакорро вышла из кухни.

– Ты, что, хочешь остаться со мной наедине? – испуганно спросил Чамуко.

– Как быстро до тебя доходит! – удивилась я.

Теперь я понимаю, почему он так медлит с признанием. И дело не только в стеснительности.

– Что ты мне хотела сказать? – присаживаясь за стол, спросил у меня Чамуко, смотря невинным взглядом.

Я тоже отодвинула стул и присела слева от него.

– Скажи мне, как можно быть таким не решительным? – начала я. – Чего ты ждёшь с Глорией? Когда, наконец, ты признаешься ей, что она нравится тебе?

– Я и хотел, но в последний момент у меня свело язык, и я не знал, что мне делать. Я не знаю, что мне делать… – чуть не плача ответил он мне.

Как жалок он был в этот момент… Наверное, я сильно надавила на него своими вопросами, но ведь я не связала его и не заставила слушать, а по-дружески решила поинтересоваться.

– Всё очень просто, – сказала я уже мягче и без насмешек. – Скажи ей томным голосом:

Я схожу по тебе с ума, дорогая, ты будешь моей невестой?

– И всё! Она у твоих ног.

– Всего-то? – удивился он.

– Конечно! Давай, попробуй сказать это мне.

Я уселась с ногами на стул, чтобы было удобнее, и была готова слушать его речь.

– Я-я-я… с – схожу по тебе с ума, – последнюю часть он так протороторил, казалось, будто он хочет поскорее избавится от этих слов.

– Не годится, – чуть не рассмеялась я. – Таким голосом ты даже пыль не поднимешь. Надо что-то делать с твоей речью.

Чамуко смотрел на меня расстроенными глазами, у него никак не получалось произнести это, а я понимала, что Глория, возможно, никогда не услышит от него это признание.

– Так, давай становись около меня, бери мою руку и повтори всё это снова.

– Я схожу по тебе с ума, милая. Ты будешь моей невестой? – произнёс он, сжимая мою ладонь обеими руками.

То ли он, наконец, вошёл в роль, то ли я его порядком достала, но он сказал это так, что я чуть сама не поверила в его признание.

Я довольно улыбалась. Мой урок не прошёл зря. Глории очень повезло, что она встретила такого парня, как Чамуко. Он любит её всем сердцем. Любит, так, что слова от эмоций забываются и всё тело охватывает дрожь, когда она рядом.

Жаль, что не все способны на такие чувства.

На кухню вошла Сакорро, и я отпустила Чамуко по своим делам.

Но через пять минут Чамуко прибежал обратно.

В обморочном состоянии и еле отдышавшись, он попросил позвать Глорию.

Я решила, что он, наконец, готов признаться ей и посоветовала ему подняться самому к ней. Но он словно укушенный бешеным псом, метался из стороны в сторону и что-то бормотал себе под нос про хозяйского сынка.

***

– Прошу тебя Милли, – запел Блондин старую песню, когда мы встретились в коридоре. – Я больше так не могу. Я люблю тебя.

– Хватит, Иво.

– Поверь, ты – любовь всей моей жизни.

Я не хотела снова слушать его, я ещё не пережила всё, что произошло между нами и мои раны до сих пор ссадят от боли.

Меня спасла Глория, которая как раз вышла из комнаты.

– Хватит, врать, – сказала она ему.

– Что ты сказала?! – удивлённо переспросил Блондин.

– Я говорю, перестань врать моей подруге!

Глория кричала на него, и я не понимала в чём дело. Я знаю, что она любит меня и что готова всегда влезть за меня в любую драку, но это реакция была мне не понятна.

– Милли! Не обращай на него внимания, – приказным тоном сказала она мне. – Этот подлец любит другую женщину.

– Что?! – возмутился Иво. – Что ты такое несёшь?!

Глория силой впихнула меня в комнату, чтобы я не слушала то, что говорит мне Блондин.

– А ну-ка, объясни, что всё это значит! – яростно обратился к подруге Иво.

– Не собираюсь тебе ничего объяснять, иди отсюда!

Глория вытолкнула Иво за дверь, а я и слова не успела сказать, так и стояла, открыв рот.

Когда мы остались в комнате одни, я потребовала у Глории, чтобы она немедленно мне все рассказала.

– Это правда, Милли, – сказала мне Глория. – Он тебя использует.

– Использует?

– Милли! – всё ещё кричала Глория. – Поверь мне! Разве я тебя когда-нибудь обманывала!

– Нет.

– Вот именно. Не подпускай его больше к себе.

Я заметила, как на глазах подруги появились слёзы. Я не знала, что происходит. В глубине души я не верила в это, я знала, что Иво любит меня, я надеялась, что его слова – правда. Но с другой стороны Глория… с ней у нас особая связь и она бы ни за что не обманула бы меня.

– И кого он любит? – спросила я, проглотив ком, подступившей обиды.

– Другую женщину, но не спрашивай, кто она.

– Откуда ты знаешь о ней? – с каждым ответом у меня появлялось всё больше вопросов.

– Я не скажу тебе. Знаю и всё. Просто держись от него подальше, – с этими словами Глория ушла, оставив меня наедине со всем этим.

Я чувствовала, что она не договаривает мне что-то. Я была уверенна в этом. Но, что?

Выйдя вслед за Глорией, я наткнулась на Блондина, всё ещё покорно ожидавшего меня с обратной стороны двери.

– Вали отсюда, – сказала я ему прямо в лицо и прошла мимо.

***

Сегодня должен приехать Падре, они все были на взводе, когда меня похитили со свадьбы и, узнав, что со мной всё в порядке и я, наконец, дома, он сообщил, что немедленно приедет.

Я вошла в гостиную, где Глория уже заняла внимание священника, и случайно стала свидетелем их разговора, но то, что я услышала – не обрадовало меня.

Широко раскрыв глаза от изумления, я смотрела на Глорию так, как смотрела бы на отца, если бы я нашла его. Всё ещё не веря своим ушам, я попросила повторить последние слова.

– Да, Милли, Иво любит меня, – сквозь слёзы сказала Глория.

– Так вот почему ты не сказала, мне кто она. Предательница!

Извинившись перед Падре, я вылетела из гостиной. Глория догнала меня на кухне и, схватив за локоть, развернула лицом к себе.