— Нужно было кричать как следует, — отрезала она. — А ты что-то там пискнул, и все. Честно слово, при виде пиццы мужчины и то вопят громче!

Карлос скрипнул зубами.

— Хочешь сказать, они сомневаются в моих сексуальных способностях?

— Вне всякого сомнения, — хихикнула Кейтлин.

— Ладно, будь по-твоему! — Мысленно послав все к черту, Карлос запрокинул голову и издал оглушительный рык, за этим последовало утробное уханье, в котором звучало нескрываемое торжество удовлетворенного самца.

За окном послышался гром аплодисментов.

— Вау! Вот это да! Держу пари, ты произвел на них неизгладимое впечатление.

— Извини, если не удалось достаточно убедительно изобразить оргазм. Как-то не приходилось раньше этого делать. — Он бросил на нее выразительный взгляд. — В отличие от некоторых.

— О, наш котик решил показать коготки? Может, я просто… — Кейтлин поспешно прикусила язык.

— И давно ты научилась притворяться? — осторожно спросил Карлос.

— А кто сказал, что я притворялась? — моментально ощетинилась Кейтлин. — Если хочешь знать, я прекрасно обходилась без мужчин — так сказать, собственными силами. Хочешь посмотреть, как я это делаю?

— У тебя были мужчины? — Он сделал вид, что не слышит.

— Конечно. Десятки. А может, сотни. Впрочем, я не считала.

— Не верю ни единому твоему слову. — Карлос насмешливо фыркнул.

— Дело твое. — Кейтлин небрежно пожала плечами.

— Ты была когда-нибудь влюблена?

— А тебе какое дело?

— Ты была когда-нибудь влюблена? — Карлос придвинулся ближе.

— Нет. — Кейтлин беззвучно застонала. — Я обожаю приключения. Мне нравится путешествовать, изучать новые языки, другую культуру, пробовать незнакомые блюда и учиться новым танцам. Я люблю риск. Но когда речь идет о сердечных делах, я становлюсь невероятно осторожна.

— Почему? Боишься, что кто-то разобьет тебе сердце?

— Возможно. Еще девочкой я была безумно привязана к сестре — а потом потеряла ее. Потом я привязалась к мистеру Фуфикинсу — его я тоже потеряла. Может, поэтому я принялась собирать коллекцию редких вещиц… потому что знала, что они всегда будут со мной.

— А кто такой мистер Фуфикинс? — осторожно спросил Карлос.

— Мой кот. Он был такой красивый! Весь черный, как пантера, с янтарными глазами. А потом у него обнаружили кошачью лейкемию, и пришлось его усыпить. Он был обречен… — на глаза ее навернулись слезы, — как и наши с тобой отношения…

— Прости.

Наступило молчание. Кейтлин заморгала, стараясь не расплакаться.

— А возлюбленный у тебя был? — осторожно спросил Карлос.

— Вот уж не знаю, можно ли его так назвать… — Кейтлин тяжело вздохнула. — Нет, он говорил, что любит меня, но… по-настоящему я никогда… Нет, я не любила его, — решительно закончила она. — Просто была слишком одинока.

— Тогда ты и научилась имитировать оргазм?

— Ты прямо зациклился на этом! — оскорбилась Кейтлин.

— Ну… ты была неподражаема.

— Ха! Что ж, спасибо. Прикажу высечь это на своей могильной плите, — фыркнула Кейтлин.

— И я невольно задумался, как бы это выглядело, если бы ты не играла…

— Любопытство сгубило кошку, — буркнула Кейтлин.

— А я все-таки рискну. — И прежде, чем Кейтлин успела что-то сказать, Карлос, приподняв край москитной сетки, уселся рядом с ней на тюфяке.

Спина Кейтлин покрылась гусиной кожей. Но радостное возбуждение, охватившее ее, мгновенно сменилось страхом.

— Карлос… — заикаясь, прошептала она.

— Ш-ш-ш. — Он обхватил ладонями ее лицо. — Я никогда еще ни одну женщину не хотел так, как тебя. — Губы Карлоса прижались к ее щеке.

— Карлос, не нужно, ты ведь сам сказал, что не намерен остаться со мной…

— Я хочу подарить тебе наслаждение.

— Зачем? Только потому, что мне пришлось изображать его? Нет! Не хватало еще, чтобы ты сделал это из жалости! Такого унижения я не переживу.

— Каталина, я испытываю к тебе сложные чувства… но только не жалость.

Она уже открыла было рот, чтобы попросить его объяснить, о каких чувствах идет речь, но промолчала.

По щеке ее скатилась слеза.

Карлос нагнулся к ней.

— Мне жалко — не тебя, себя. Потому что мне посчастливилось встретить самую прекрасную женщину в мире, а она не может быть моей.

— Ох, Карлос… — Она потянулась к нему.

Обняв ее, Карлос вытянулся на узком соломенном тюфяке. Кейтлин, всхлипнув, спрятала заплаканное лицо у него на плече.

Он был такой теплый, такой… такой замечательный. Она знала, что любит его — и будет любить всегда. Вздохнув, она закрыла глаза и сама не заметила, как погрузилась в сон.

Карлос проснулся, когда яркий солнечный свет, ворвавшись в хижину, ударил его по глазам. Одна из деревенских женщин довольно бесцеремонно отдернула занавеску — увидев, что Кейтлин с Карлосом еще спят, она смущенно отвела глаза в сторону и посторонилась. Из-за ее плеча высунулась другая — поставив на пол поднос с едой, она потянула приятельницу за руку, и обе женщины, пересмеиваясь, убежали.

Карлос выглянул наружу. Над горами стелился туман. Увидев возле хижины рюкзаки, он поспешно спустился за ними. И тут его окликнул Ажай. Старый вождь направлялся к нему в сопровождении одного из местных жителей. Оба довольно ухмылялись во весь рот.

— Я Арнуш, — представился мужчина. — Я немного говорю по-английски. Ажай просил передать, что желает вам счастья в браке.

Карлос кисло улыбнулся.

— Передай вождю мою благодарность, — коротко буркнул он.

Арнуш что-то пробормотал. Потом снова повернулся к Карлосу:

— Ажай приглашает тебя в мастерскую. После того как поешь, разумеется.

— Договорились. — Вскарабкавшись по лестнице, Карлос вернулся в хижину, переоделся в собственную одежду, после чего разбудил Кейтлин. Свою жену. Свою очаровательную новобрачную.

Местные женщины принесли «новобрачным» роскошный завтрак: свежие гуавы, бананы, рис и горячий чай. Поев, они отправились в мастерскую.

Ажай и Арнуш уже дожидались их там, мирно попивая чай. Увидев Кейтлин, вождь заулыбался и бросил ей несколько слов на местном наречии. Сложив руки и почтительно склонив голову, она ответила на том же языке.

Карлос старательно повторил этот жест, хотя понятия не имел, о чем речь.

— Арнуш, не мог бы ты позвать нашего проводника? — попросил он.

— Пойду отыщу его. — Арнуш торопливо выбежал из хижины.