— Сожалею, Лори, но сегодня ты точно не овдовеешь. А я совсем не против таких пробуждений, если в конечном итоге ты будешь оказываться у меня в руках.

— Пусти! — сверкнула глазами бунтарка.

— Раз поймал, теперь уже точно не отпущу, — шепнул ей на ухо Грейсток и ещё крепче прижал к себе мятежницу.

Так как ничего колюще-режущего в поле зрения не попалось, пришлось воспользоваться подушкой и начать лупить этого… неодетого. Вот где, спрашивается, его пижама?! Наверное, там же, где и мозги. Впрочем, мозги у Грейстока, вероятней всего, были в том месте, на которое я в последнее время находила неприятности и проблемы, раз уж ему хватило ума (или правильней будет сказать — не хватило) уснуть со мной в одной постели.

Убью мерзавца.

Увы, убить подушкой здорового мужика — невыполнимая задача (душить, Лорейн, надо было). Особенно если у этого самого мужика хватка, как у пираньи. Не успело чудовище открыть глаза, как я лишилась подушки, но отчаиваться не стала: подскочив с кровати, запустила в него ещё одной, добавив сверху вазой.

Жаль, Кристофер умел уворачиваться и травмироваться категорически отказывался.

Я же говорю, мерзавец.

Спасибо хоть штаны, валявшиеся на полу, успел натянуть, пока я искала, чем бы ещё в него метнуть.

— Мне кажется, Лори, ты повторяешься. Все эти подушки, вазы… Я думал, ты более изобретательна, — вместо того чтобы покаяться, начал насмехаться.

И это стало последней каплей, переполнившей океан моей ярости.

— Ещё и веселится… Убить тебя мало, Грейсток!

В глазах потемнело, я рванулась к нему, собираясь придушить голыми руками, но вместо этого сама оказалась в удушающих объятиях. Дёрнулась, мысленно себя ругая, за неосмотрительность и порывистость, и в который раз изумляясь, сколько же в нём силищи.

Не удивительно, что с одного удара вырубил бедолагу Шона.

— Пусти! — моё требование больше походило на рычание разъярённой тигрицы.

Но Грейсток, увы, не впечатлился.

— Раз поймал, теперь уже точно не отпущу, — заявил нагло, обжигая своим дыханием.

— Ты что, пил? — поморщилась, ощутив лёгкий алкогольный душок.

Мой вопрос и красноречивое выражение заставили Грейстока отстраниться, и я наконец смогла выдохнуть.

Пригладив пятернёй растрёпанные после сна волосы, Кристофер хрипло проговорил:

— Немного.

— Отмечал издевательства над Шоном? — схватила перекинутый через спинку кресла пеньюар и быстро его надела, желая спрятаться от жадного взгляда герцога.

Теперь уже Кристофер морщился. Не то потому что оделась, не то потому что с утра пораньше вспомнила о бывшем любовнике.

— Просто пытался отвлечься.

— От чего? От расследования? — отвернувшись, хмыкнула. — Так ты на нём особо и не сосредотачивался, иначе бы были результаты.

Он открыл было рот, явно собираясь брызнуть в ответ ядом, но потом вдруг передумал. Глубоко вдохнул, выдохнул и проговорил подозрительно вкрадчивым голосом:

— Ночью я был пьян и плохо соображал.

— Это твоё обычное состояние.

Грейсток недобро сощурился, даже весь напрягся — мышцы на груди, на руках ещё резче обозначились, хоть я честно старалась не смотреть ни на его руки, ни уж тем более на грудь, потому что Кристофер полураздетый был ничем не лучше Кристофера одетого. Другими словами, выглядел отвратительно. Для меня.

Хоть его бывшие, да и вся прекрасная половина Хальдора, наверняка со мной не согласятся. Но я не половина Хальдора. А потому сосредоточилась на мысли про отвратительно и прикроватном коврике. Там такие занимательные узорчики…

— Я пытаюсь извиниться, Лорейн, — снова взяв себя в руки, спокойно проговорил истребитель моих нервов. — И чтобы загладить вину, приглашаю тебя на прогулку. Сегодня воскресенье, праздники, ярмарки. Нам обоим не помешает развеяться и немного развлечься.

Наверное, он всё ещё был пьян, иначе бы ничего подобного мне точно не предлагал.

— Извини, Крис, но я не любительница изощрённых развлечений.

— Думал, тебе захочется узнать о Шоне…

— Я о нём могу узнать здесь и сейчас.

— Лучше на ярмарке.

Снова улыбается.

— Мой ответ останется прежним: я не мазохистка.

— Предлагаю сделку. — Грейсток надел рубашку, обнаружившуюся под кроватью. — Прогулка в обмен на то, что тебя однозначно порадует.

— Развод?

А ещё снова глаза закатывает.

— Я оставлю тебе эту спальню.

Надо же!

— И где же ты будешь спать?

— А тебя это разве волнует? — дёрнул он бровью.

— Не особо, — поймав смешинки в тёмных глазах, снова сосредоточилась на ковровых узорах.

— Ну так что, Лорейн? Один день со мной, и эта спальня будет в полном твоём распоряжении. Ты меня здесь больше не увидишь.

Хорды… Ведь знает же, как заинтересовать женщину.

— И я врежу замок.

— Как тебе будет угодно.

— И ты расскажешь о Купере.

Замялся на миг, а потом быстро произнёс:

— Разговаривать о твоих бывших — не самая приятная для меня тема, но обещаю, мы и её коснёмся.

Представила себя одну в этой спальне и поняла, что готова заплатить даже такую высокую цену, как день с Грейстоком, за спокойный сон и бесстрессовые пробуждения. 

— Хорошо, — кивнула, стараясь не обращать внимания на выражение абсолютного удовлетворения, проступившее на лице мужа. — Отправимся на ярмарку.

Успокоила себя тем, что пусть ещё одно воскресенье загублено по милости Кристофера, но хотя бы по утрам больше не будет сюрпризов.

Пока Энни помогала мне собраться на прогулку, я сидела в кресле возле камина (никаких пуфиков и туалетных столиков в этой комнате отродясь не водилось) и, попивая чай, размышляла о том, как я дошла до жизни такой, ну до есть до свидания с Грейстоком. Что называется, докатилась…

— Какое платье изволите надеть? — закончив с моей причёской, поинтересовалась служанка.

— Самое страшное, — решительно сказала я, но поймав недоумение в глазах девушки, со вздохом добавила: — Тёмно-бордовое с коричневым жакетом.  

Несмотря на то, что солнце светило вовсю, проникая в спальню косыми лучами, на улице было довольно прохладно. Погода стремительно менялась, что едва ли могло стать для хальдорцев сюрпризом. Мы привыкли к таким вот погодным вывертам.

Энни кивнула и направилась к платяному шкафу, а я раскрыла одну из утренних газет, которые по моей просьбе принёс дворецкий. Как и предполагала, наши с Кристофером имена снова значились на первых полосах. Заголовок, напечатанный крупными, жирными буквами, «Охота на любовников», должен был привлечь внимание среднестатистического читателя и заставить его распрощаться с парой-тройкой монет. Не знаю, как насчёт среднестатистического читателя, а моё внимание он привлёк однозначно, как и содержание статейки, в которой описывались догонялки, затеянные вчера Грейстоком.