Она подошла сзади к Архдвер, которая устроилась на земле мордой к Хронену. Торговец тоже сел. Он едва взглянул на клинки, прежде чем передать их торговцу справа от себя. Тот даже не посмотрел на Архдвер, продолжая с искренним любопытством сверлить взглядом Марику, будто пытаясь проникнуть в тайны ее души. В нем чувствовалась некая сила, и Марика заподозрила, что он здесь не менее важная персона, чем Хронен.

Он вернул клинки Архдвер.

– Знаю, сестра, – продолжил Хронен. – Именно потому мы и здесь. Ищем источник. И занимаемся во многом тем же, чем и вы.

– То есть?

– Истребляем паразитов.

– Последнее, что я слышала, – Верхний Понат считается второй технозоной.

– Твои связи надежнее моих, сестра. У меня нет дальночующих. Полагаю, так оно и есть. Эта щена – ваша связистка? Ни за что бы не подумал, что она из стаи Дегнан.

Марика дернула ушами. В его словах послышалось нечто странное… Он лгал.

– Ходящая во тьму, – ответила Архдвер. Сунув лапу в поясную сумку, она достала что-то блестящее и подала ему. – Нарушающие закон должны заботиться о том, чтобы замести следы.

Хронен ощупал предмет и, что-то проворчав, передал его направо. Оба самца уставились на Марику. Морда Хронена осталась непроницаемой.

– Темносторонняя? Такая юная, да еще с темпераментом мамаши… Опасное сочетание.

– Да, весьма порывистая и непокорная. Но давай лучше обсудим более насущные вопросы. После того как мы уйдем, вы свяжетесь с Критцей. Напомни своим старшим, что территория братства в Верхнем Понате ограничена стенами и лишь в этих пределах разрешено чрезмерное использование технологий. Мнение старейшины Градвол по этому поводу остается неизменным.

– Мы передадим твое предостережение, если найдем среди этой толпы самца-дальночующего. Хотя сомневаюсь, что кто-либо нуждается в подобном напоминании. Как прошла охота, сестра?

Он все так же не смотрел на Архдвер, не сводя взгляда с Марики, как и самец справа от него.

Интересно, что у них на уме?

– Подозреваю, ты знаешь лучше меня, – ответила Архдвер. – У вас есть глаза, которые видят даже тогда, когда силты слепы.

– Здесь? Во второй технозоне? Боюсь, что нет, сестра. Должен признаться, нам немного повезло – мы помогли нескольким сотням дикарей отправиться к Всеединому. Но боюсь, это примерно то же, что пытаться вычерпать реку треснувшей чашкой. Они плодятся быстрее, чем мы успеваем делать дротики.

Марика за все время не заметила нигде щенков. Среди встреченных ею кочевников как стариков, так и молодняка было ненормально мало.

Между Архдвер и торговцем шло нечто вроде словесного поединка. Но о чем бы они ни говорили, опасности «дуэль» не представляла. Остальные самцы вернулись к своим занятиям, то и дело поглядывая на Марику будто на диковинную зверюшку, говорившую и поступавшую весьма непозволительным образом. Она вдруг почувствовала себя очень маленькой, ничего не знающей и крайне робкой.

– Грауэл, в этом мире творится много чего такого, о чем мы не знаем.

– Только сейчас сообразила?

– Я имела в виду…

– Я знаю, что ты имела в виду, щена. А я-то думала, ты лишь изображаешь невинность. Возможно, среди силт ты слышишь меньше, чем слышим мы у себя.

– Силты не сплетничают, Грауэл.

– Может, она не слышит потому, что не слушает, – заметила Барлог. – Она ни с кем не видится, кроме той связистки. – Барлог продолжала наблюдать за Хроненом столь же внимательно, как тот наблюдал за Марикой. – Говорят, что тебя может ждать великое будущее, щена. А я скажу, что ты никогда его не увидишь, пока не научишься видеть. И слышать. Смотреть и слушать. Каждая пылинка несет в себе смысл и урок, если не упускать их из виду.

– В самом деле? – Барлог говорила совсем как наставницы Марики. – Может, ты и права. Ты знаешь Хронена, Барлог? Между вами что-то есть?

– Нет.

– Он из стаи Ласп. Мама его знала еще щенком.

Барлог промолчала.

Встав, Архдвер подошла к своему копью, воткнутому в землю. Выдернув его, она рысью побежала по тропе, по которой их охотничий отряд пришел в лагерь самцов. Остальные неровной цепочкой последовали за ней. Сбитая с толку Марика присоединилась к ним. Впереди нее бежала Грауэл, позади – Барлог. Прежде чем покинуть поляну, она в последний раз оглянулась. Хронен смотрел ей вслед, как и его товарищ. Они о чем-то говорили.

Марика подумала, не следует ли отряду какое-то время спустя вернуться…

Архдвер не останавливалась вплоть до того места, где они оставили мешки. Приспособившись к ритму бега, Марика пыталась осознать значимость всего случившегося за этот долгий и кровавый день.

Две ночи спустя отряд пересек восточный рукав Хайнлин и направился на север. Остаток сезона прошел без происшествий. Большую часть времени Марика пыталась выучить урок, который сочла необходимым для нее Барлог, и училась притворяться той, кем, как считалось, ей следовало быть. Ей это вполне удавалось – она даже вновь завоевала расположение Архдвер, насколько это было возможно.

Ранний снег загнал их обратно в Акард на десять дней раньше запланированного. Марика подозревала, что Верхний Понат ждет еще более суровая зима, чем три предыдущие.

Она также чувствовала, что лето прошло для нее впустую. Вся его кровь и ярость нисколько не ослабили кочевников. Большая охота стала лишь жестом для умиротворения загадочных силт, издалека правивших Рюгге. Одно только было бесспорно: среди жителей Акарда не стало многих знакомых морд.

Марика побывала у Брайдик еще до того, как нанесла визит вежливости Горри. Она рассказала Брайдик о том, как провела лето, надеясь прояснить хоть что-то из увиденного. Но она почти ничего не узнала.

Брайдик поняла ее намерения.

– Всему свое время, Марика, – усмехнулась она. – Всему свое время. Когда отправишься в Макше…

– Макше?

– Следующим летом. Думаю, наверняка, судя по намекам моей кровной сестры. Если переживем эту зиму.

Если.

I

Марике не хватало еще четырех лет, чтобы считаться истинной сестрой-силтой, но она уже исчерпала все познания своих учителей. Меньше чем за четыре года она набралась знаний, которые другие не могли освоить за жизнь. Сестры все больше ее боялись. Им очень хотелось немедленно отправить ее в обитель Макше, но такой возможности у них не было.

Стояла середина четвертой зимы, жизнь замерла еще на несколько месяцев. Снег лежал слоем в пятнадцать, а то и двадцать футов. На севере завывавший в полях ветер местами наносил его до вершины стены крепости. Работницам приходилось прорывать в снегу туннели, чтобы не оборвалась связь крепости с энергостанцией. Нельзя было допустить, чтобы вода перестала течь. Если энергостанция замерзнет, крепость лишится связи с остальным сестринством Рюгге.