Лиза-Майя начала накручивать прядь волос на палец.

– Дальше пошла новая жизнь. Я очень надеялась, что, став другой личностью, теперь, когда Геннадию уже до меня не добраться, я буду счастлива.

– Какая наивность! – фыркнул Роман. – Бандиты Волкова, если они действительно следили за вами, вмиг бы поняли, что Кнутова смылась, пробили бы по базе данные, вышли на семью, с которой вы обменялись биографией, пригрозили им и выяснили бы правду. Более глупой истории ни разу не слышал! Зачем с кем-то обмениваться документами? Да еще со знакомыми? Надо было раздобыть новые паспорта на любую фамилию и смыться. Вот уж начудили!

– Мне показалось, что так будет лучше, – всхлипнула Лиза-Майя. – Я могла работать врачом…

– Странно, что Виталий согласился на это идиотство, – не успокаивался Бунин. – Предложи мне жена подобное, уж я бы ей…

– Он не хотел, – шмыгнула носом Федина, – говорил те же слова, что и вы, но я ему пообещала: «Если согласишься, я возьму из загашника деньги, и ты откроешь бизнес». И он сразу воскликнул: «Хорошо, поступим по-твоему».

– Поступили вы не сказать, что умно, – не утихал Бунин.

Лиза-Майя вытащила из сумочки носовой платок.

– Да. Я поняла это. Действовала второпях, ничего не обдумала, страх ум затмил. А Виталий очень хотел начать тратить деньги, поэтому подписался под моим планом. Наши друзья по обмену ради спасения ребенка были готовы на все. Я дурацкую кашу заварила, мне ее и кушать. Ведь я надеялась на счастье, но стало только хуже. Сейчас объясню…

То, что она поступила глупо, Лиза-Майя поняла почти сразу. Едва они с мужем, став Фединой и Яковлевым, перебрались на новое место, как ей пришла в голову простая мысль: если Волков захочет, он легко их найдет, и его люди сразу поймут, под чьим именем теперь живет младший брат Евгении. Лиза снова запаниковала, а муж стал требовать денег на бизнес.

– Надо подождать, – упрашивала его жена, – опасно лезть в тайник.

– Красиво получается, – заорал Виталий, – значит, когда для твоего душевного спокойствия потребовалось из нычки семьсот тысяч гринов изъять, ты про опасность забыла. А как обо мне речь зашла, так дуля? Я согласился на идиотизм, придуманный тобой, исключительно ради открытия собственного дела! Хочу торговать БАДами, со всеми уже договорился, нужен стартовый капитал. Гони обещанные доллары!

– Нет! – затряслась супруга. – Я боюсь!

Разразился скандал, в процессе которого супруг заявил:

– Не желаешь держать слово? Ну и… с тобой! Поеду к Геннадию, повинюсь, пообещаю рассказать, где деньги захованы. Волков меня простит, примет назад в семью, поможет фирму основать, а вот тебе тогда капец.

Услышав это, Лиза-Майя рухнула в обморок, а когда очнулась, Виталий сидел рядом и держал ее за руку. Увидев, что супруга пришла в себя, он извинился:

– Прости, со зла ляпнул. Никогда подлости я не совершу, эти деньги нас разведут, лучше б их не было, одно горе от них.

Лиза-Майя обняла его.

– Я виновата! Следовало отдать миллионы Геннадию! А я дурацкий обмен документами затеяла.

На следующий день после этой неприятной сцены Виталий показал жене газету.

– Волкова арестовали! Ему немалый срок светит. Вот и дождались. Можно ехать за баблом.

Лиза-Майя хотела привычно возразить, объяснить, что люди, подобные Геннадию, тебя даже из-за решетки достанут, но, сделав над собой огромное усилие, прошептала:

– Хорошо.

И вроде жизнь наладилась. Волкова осудили, отправили на зону, он там через некоторое время умер. К лже-Фединой никто не приходил, в обмане ее не уличал, на улице в спину: «Лиза! Кнутова! Ау, не делай вид, что ты меня не слышишь», – не кричал. Виталий-Андрей успешно торговал БАДами, в семье появился достаток. Лиза-Майя некоторое время служила в обычной муниципальной поликлинике, но ей там скоро надоело. Кроме того, у нее оказался слабый иммунитет, проходя по коридорам, где змеились очереди кашляющих, чихающих, сморкающихся людей, она постоянно заражалась, брала бюллетень. В конце концов ей пришла в голову мысль получить второе высшее образование, стать психологом и заняться психотерапией, брать частных клиентов. Она поступила на психфак, честно отучилась два семестра и поняла, что ей не стоит тратить несколько лет, она все освоила, ни к чему разбазаривать время и деньги, диплом надо купить в Интернете и вывесить в кабинете на стену, никто из пациентов его проверять не станет.

Я слушала Федину и понимала, что она похожа на своего отца, беззастенчиво укравшего чужие деньги, в жилах женщины течет кровь авантюристки, ей в голову приходят такие решения проблем, о которых честный человек и не помыслит: сменить личность, купить диплом…

Через некоторое время Лиза-Майя остыла к психотерапии, зато у нее вспыхнул интерес к пластической хирургии, в голове стала оформляться идея создания собственной клиники. Желание стать преуспевающей бизнесвумен захватило Кнутову-Федину, и она осмелилась запустить лапку в запас. В хранилище она заглядывала всего два раза, заплатила настоящим Фединым семьсот тысяч и дала «лимон» мужу на раскрутку бизнеса. Произведя простое вычитание, можно подсчитать, что в тайнике должно было остаться чуть меньше двадцати восьми миллионов трехсот тысяч долларов, ведь до нее еще Виталий брал деньги на новую иномарку.

Волков был мертв, никто к ней с требованием вернуть украденное не приходил, похоже, на свете не осталось ни одного человека, который знает про капитал, но в дочери Андрея Павловича по сию пору жил страх. Вдруг раздастся звонок в дверь и появятся люди в масках и с пистолетами? Вдруг, когда она вскроет «банк», откуда ни возьмись появятся грабители и убьют ее? Это уже была настоящая фобия, ее следовало лечить. Лиза-Майя могла сама себе назначить нужные препараты, в ее кабинете часто появлялись пациенты со страхами. Бывшая невропатолог, а ныне доморощенный психотерапевт, понимала, как можно помочь человеку, у которого, например, при одной мысли о том, что ему надо куда-то лететь на самолете, начинается паническая атака. Для пациентов у Кнутовой-Фединой находились и необходимые слова, и бланки с печатями. Но с собой она справиться не могла, пить таблетки не желала. Она отлично знала побочные действия лекарств, не хотела гробить желудок, печень, почки. Бежать к психотерапевту и выкладывать перед посторонним человеком правду тоже не собиралась. Она постоянно удивлялась: ну как пациенты, придя впервые к ней на прием, начинают вываливать перед незнакомым человеком свои секреты?

Поняв, что даже после смерти Волкова страх быть убитой из-за денег остался, Кнутова-Федина решила, что воспользуется капиталом лишь в случае самой крайней необходимости, и нервы слегка успокоились. Но свято место пусто не бывает, теперь у нее возник новый ужас: что, если кто-то узнает про обмен личностями, заинтересуется, почему она так поступила, и выяснит всю правду до донышка? При одной мысли о том, что тайна вылезет на свет, у лже-Фединой начиналась сердечная аритмия. Но как же ей хотелось стать владелицей собственной клиники! И в конце концов это желание победило ужас, Майя поехала в «банк» и… нашла там всего три миллиона долларов.