— Перестань обращаться со мной как с ребенком, Сюзанна, — заявила Лола, садясь в постели.

— Тогда перестань, ради всего святого, вести себя как ребенок.

— Смени тон, — ответила Лола, подняв указательный палец и уперев его в дочь. — Не смей разговаривать со мной в таком тоне в моем собственном доме.

Она перевела взгляд на Чарли, и ее лицо смягчилось.

— Чарлин? — спросила она, протирая глаза. — Это правда ты?

— Мама, надень что-нибудь, — сказала Сюзанна, прежде чем Чарли успела ответить. — Мы подождем тебя в кухне.

Когда они уселись за кухонный стол, Сюзанна развела руками.

— Черт знает что! В один прекрасный день она спалит весь дом.

— Я слышу, — крикнула Лола из спальни. — Я все слышу.

— Прекрасно! — заорала в ответ Сюзанна. — На то и был расчет.

— Я стараюсь изо всех сил, — сказала Лола, выходя в кухню.

На ней был халат в цветочек и странная широкая повязка в волосах.

— Чарлин Лагер, — произнесла она и покачала головой. — Вылитая мать.

Она подошла к плите, включила вытяжку и закурила.

— Подумать только, что вы, девочки, снова нашли друг друга, — продолжала она. — В детстве вы были как сестренки — спали в обнимку, причесывали друг другу волосы, вместе купались в ванной.

— Да, — ответила Сюзанна. — Мы тянулись друг к другу, когда все вокруг казалось ненадежным.

Лола сделала вид, что не заметила горечи в ее комментарии. Она взяла с полки над плитой упаковку «Трео»[14]. Шипение упавшей в воду таблетки навело Чарли на мысли о Бетти. Сколько раз Бетти начинала утро с шипучей таблетки «Трео»! Лола проглотила жидкость в несколько глотков и принялась рыться в шкафах в поисках угощения.

— Мама, достаточно просто кофе, — сказала Сюзанна.

— Зачем вы пришли? — спросила Лола, включив кофеварку. — Мне казалось, ты меня совсем позабыла, Сюзанна.

Она бросила на дочь обиженный взгляд.

— Мы хотели поговорить о семействе Мильд, — сказала Чарли. — О тех, которые владеют Гудхаммаром. Ты ведь убирала у них?

— Да, было дело, — ответила Лола. — Когда-то я работала на этих высокомерных господ и их странных дочерей.

— Почему ты никогда мне об этом не рассказывала? — спросила Сюзанна.

— Да с какой стати мне рассказывать? — удивилась Лола, — Это было сто лет назад. Кстати, ты, кажется, ходила туда со мной несколько раз. Но ты была совсем маленькая, годика четыре-пять. Можно спросить, с чем связан ваш интерес к этому старому дому?

— В детстве Бетти несколько раз водила меня туда, — пояснила Чарли. — И я помню, что все кончалось ссорой.

— Поссориться с Бетти — проще простого, — ответила Лола и улыбнулась. — Я всей душой любила эту женщину, но когда у нее начинался спад, она становилась…

— Думаю, Чарли представляет себе, какой она была, — вставила Сюзанна.

— Моя мама тоже там убирала? — спросила Чарли, хотя была и так вполне уверена в ответе.

Лола засмеялась и пояснила, что нет, Бетти уборкой не занималась. Убирать она совсем не умела, а там, в Гудхаммаре, все было очень строго. Не дай бог пропустить хоть уголок. А теперь все ветшает и разрушается. Безумие, по мнению Лолы, бросить такой дом, даже не продав его — оставить такую роскошную старинную усадьбу просто разрушаться от времени. Но после того, что случилось с девочкой… наверное, они не хотели воспоминаний, заключила Лола.

— Как ты думаешь, что с ней случилось? — спросила Чарли. — Куда подевалась Франческа Мильд?

— Понятия не имею, — пожала плечами Лола. — Да и никто не знает. Либо сбежала, либо руки на себя наложила — по крайней мере, так в поселке болтали. Но никого из этой семьи я с тех пор больше никогда не видела.

Раздался телефонный звонок. Лола поднялась и вышла. Они услышали, как она сняла трубку и сказала, что само собой, она придет, да, она же сказала, что придет.

— Подруга звонила, — пояснила она, вернувшись в кухню. — Спрашивала про сегодняшний праздник урожая. Вы пойдете?

— Да, — кивнула Сюзанна. — Мы собираемся.

— Вот и здорово, — проговорила Лола. Потом она наморщила лоб, словно ее поразила неожиданная мысль. — Черт, а где мальчишки-то?

— В школе, — ответила Сюзанна. — Да, они ходят в школу, и тебе это известно, — продолжала она, видя удивление на лице Лолы.

— Я думала, сегодня суббота, — пробормотала Лола. — А оказывается, всего лишь чертова пятница. И праздник урожая, — продолжала она. — Ведь сегодня праздник урожая.

Сюзанна вздохнула по поводу этих бесконечных повторов.

— Я в курсе, — сказала она. — Как я уже сказала, мы тоже на него собираемся.

— А мальчики?

— Они будут у папы, — ответила Сюзанна. И добавила, поскольку Лола продолжала с удивлением смотреть на нее:

— Да, у них есть папа. Его зовут Исак.

— Я знаю, как его зовут, — ответила Лола. — Но мне показалось, что он свалил.

— Так и было. Но сейчас он, похоже, вспомнил о детях. Они пробудут у него неделю. А учитывая тот факт, что у меня тут не стоит очередь из родственников, желающих посидеть с моими детьми, я чертовски этому рада.

Чарли стало не по себе. Ей не нравилось слушать, как другие ссорятся, будто забыв, что они не одни.

— Расскажи о Франческе Мильд, — прервала она.

— Да я уже все и рассказала, — ответила Лола. — По крайней мере, все, что знала. Я просто убирала у них в доме. У нее в комнате, насколько я помню, черт-те что творилось. Она не хотела, чтобы я туда заходила. Говорила — ей не нравится, когда за ней убирают другие.

Лола улыбнулась.

— У нее был депресняк. Помню, я еще подумала — как можно впасть в тоску, сидя среди такой роскоши? Но, тем не менее, так и было.

Чарли с трудом сдержалась, чтобы не сказать: «Ты забыла, как она просила тебя купить ей вина? Стало быть, какие-то отношения вас связывали, раз она обратилась к тебе с такой просьбой». Но вместо этого она произнесла фразу, которую однажды сказал Андерс и которая ее тогда сильно насмешила:

— Между деньгами и счастьем нет корреляции.

Лола взглянула на нее и покачала головой.

— Видать, ты имеешь в виду, что деньги и счастье не так уж сильно связаны? Просто выражаешься по-умному? Я, знаешь ли, не ученый, но одно знаю точно — можно быть чертовски несчастным от того, что у тебя нет денег.

— Согласна на все сто, — ответила Чарли.

Лола пошла и подлила себе кофе, не спросив их, хотят ли они добавки. Потом она снова села, покачала головой.