– Нет?

– Нет. Думаю, нам следует окрестить нашу ванну.

Хакла не нужно было просить дважды. Он быстро снял футболку. Полли, как всегда, благодарно улыбнулась. Она просто поверить не могла в то, что заполучила самого прекрасного мужчину на свете. Грудь Хакла покрывали золотистые волоски, они сбегали тонкой линией к его плоскому животу и ниже пупка.

– Поосторожнее с заклепками, – с легкой хрипотцой в голосе произнес Хакл.

Позже Нил долго резвился в мыльной пене, которую они в ужасном количестве оставили на полу.

Хакл задремал, потом резко открыл глаза и посмотрел на часы. В Англии было еще очень рано; Полли вряд ли проснулась. А ему хотелось говорить с ней долго, рассказать, как он скучает по ней, и в то же время объяснить, почему он задержится… Он сожалел о том, что убедил ее отвезти Нила в заповедник. Хакл знал, как надеется Полли на внезапное возвращение маленького тупика, но думал, что этого не случится.

В прошлом году Нил был птенцом, он вернулся к той, кого считал своей мамочкой. В этом году он стал подростком; у него уже не было тех мягких коричневых перышек, которые Полли так нравилось поглаживать. Хакл предполагал, что другие тупики – мальчики или девочки – покажутся ему более интересной компанией. Но и Полли неплохо было бы иметь компанию, в особенности теперь, когда Керенса вернулась на работу.

Позже, когда в небе начал понемногу разгораться рассвет, а во дворе зашумели рабочие, Хакл неохотно встал с постели, умылся над маленькой раковиной, почистил зубы, влез в джинсовый полукомбинезон и потащился вниз по лестнице в поисках крепчайшего кофе, перед тем как снова взяться за работу. Ему нужно оставить далеко-далеко позади все мысли о Маунт-Полберне. Он еще не скоро сможет поехать домой.

Понадобилось совсем немного времени для того, чтобы привлечь к Нэн-Фур немалый интерес местных жителей. В Маунт-Полберне имелось не так уж много машин и еще меньше развлечений для детей. Кто-то предлагал устроить парк с качелями на территории разрушенной церкви в верхней части города, но разрешения на это не дали: так можно было испортить общий вид объекта Всемирного наследия. Это разочаровывало, но причина запрета всем была понятна: качели не могли увенчать древний силуэт гордого приливного острова.

В общем, прогулка к фургону стала чем-то вроде экскурсии, и Полли обнаружила, что едва ли не каждый день ей приходится сгонять детишек с ужасно соблазнительной металлической лесенки фургона, и она даже подумывала, не повесить ли табличку «Не влезать!». Конечно, все местные жители были ее друзьями, им и в голову не пришло бы, что она может запретить их детям лазать по фургону, да и Полли не хотелось превращаться в миссис Мэнс и покрикивать на них. Так что она просто старалась не слишком морщиться, когда Нэн-Фур осаждала детвора.

Ей пришлось обратиться к Рубену, когда она пыталась в первый раз затопить печь. А он разозлился, что она не взяла его с собой, когда отправилась покупать фургон.

– Я бы сбил цену для тебя, – сердито заявил он. – Ты ведь знаешь, я лучше всех в бизнесе и все такое прочее. Ты сглупила, Полли. А глупость стоит дорого.

Полли кивнула.

– Так за сколько ты его купила?

– О, меньше чем за полцены, – беспечно ответила Полли.

Рубен на пару секунд умолк. Насколько знала Полли, для него это было весьма продолжительной паузой.

– Ха! – крякнул он наконец. – Ну, я бы мог и лучше все устроить.

Уж он бы мог! Полли страшно было даже подумать о бедняге Эване, оставшемся в своем стареньком домике за компьютером с двумя с половиной фунтами в кармане, которые Рубен отсчитал бы ему мелочью.

– Я знаю, – сказала она, потом с умоляющим видом посмотрела на него. – Но я подумала, что ты лучший и в том, чтобы растапливать печи.

На всякий пожарный случай она позаимствовала на маяке огнетушитель. Он был здоровенный и наверняка пригодился бы, если бы началась бомбардировка вражеской эскадрильей или в башню врезался самолет. Полли понадобилось добрых полчаса, чтобы спустить его по лестнице.

– Ладно, – сказала она. – Думаю, я готова.

На самом деле она была более чем готова. Сегодня ни свет ни заря к ней забрела Селина, делая вид, что просто проходила мимо, но надеясь на приглашение, и получила его. Она застала Полли за приготовлением партии соленой чиабатты и большого темного каравая кампаньярде. И тридцати двух булочек. И швейцарских рогаликов.

– Ты затеяла большой прием? – спросила Селина, тут же закатала рукава и радостно включилась в работу.

– Нет, – ответила Полли. – Это, вообще-то, просто репетиция. Тренировка. Наверное, я слегка увлеклась.

– Наверное? Может, если бы пять тысяч человек вдруг очутились здесь, чтобы послушать проповедь Иисуса…

Полли вздохнула:

– Знаю-знаю. Я просто соскучилась.

Селина осталась, и они болтали до тех пор, пока не появился Рубен и они не пошли вниз с огнетушителем.

– Вы кто такая? – грубо спросил Рубен.

– Это Селина, – осторожно сообщила Полли. – Она была замужем за Тарни, рыбаком.

– Вы в прошлом году устроили чудесную вечеринку, посвященную его памяти, – добавила Селина. – Это было весьма достойно.

– А, да! – сказал Рубен. – Я вас вспомнил! Вы кажетесь чуточку слишком пикантной для жены рыбака.

– РУБЕН! – воскликнула Полли. – Не будь таким Рубено-о-ом!

– Я просто озвучиваю весьма здравое наблюдение. Он выглядел как волосатая деревяшка. Она выглядит пикантно.

Полли невольно вскинула руку к губам. Но к ее крайнему изумлению, Селина захихикала.

– Да, он был такой! – И она громко засмеялась. – Он действительно выглядел как волосатая деревяшка!

Теперь Полли обиделась за Тарни.

– Мне кажется, он был симпатичным, – сказала она. – У него были такие красивые голубые глаза…

– Да, но видите ли… Уж очень много волос. На деревяшке. – Селина продолжала смеяться. – О боже… КАК ДАВНО никто не говорил о нем бесцеремонно!

– Вот видите! – воскликнул Рубен. – А по мнению Полли, она лучше знает, что именно я должен говорить.

– Неправда! – возразила Полли. – Я имею в виду… ну да, принимая во внимание… да, я, наверное, заблуждаюсь, полагая, что следует проявлять вежливость по отношению к тому, кто умер всего год назад.

– Да все в порядке! – сказала Селина. – Я ничуть не обиделась. Вообще-то, даже развеселилась. А вы собираетесь растопить ту печку в фургоне? Я приготовила гору всякой всячины для выпечки.

На самом деле участие Селины в процессе состояло в том, что она раскатала несколько комков теста, но Полли не стала об этом упоминать.

– Да, собираюсь, – ответил Рубен. – Отойдите-ка подальше.