— Да, нам обоим, это точно не повредит — подполковник открыл сейф, и шустро оформил нам по рюмке армянского целебного нектара и распаковал плитку темного шоколада.

— Ваше здоровье — поднимаю я тост и залпом выпиваю свою порцию. Хорошо пошла, как в сухую землю ухнула. По жилам побежала кровь, а голова начала прояснятся.

— Так зачем вызывали Александр Романович? — спросил я, хрустя шоколадкой.

— Хочу сказать вам, что тело Станкавучеса мы нашли, и оно уже опознано. Наши люди работали всю ночь, разбирая завалы. Наша работа завершена, и я хочу выразить вам свою благодарность, а также сделать предложение.

— Какое? — новость о том, что мой враг точно уничтожен, обрадовала меня очень сильно. Понятно, что в той, последней заварушке, ему было не выжить, но знать это наверняка, уже огромное облегчение.

— Я предлагаю вам перейти на работу в Комитет государственной безопасности. Вы отлично показали себя, да что там говорить, вы отработали лучше, чем все наши люди. И нам такие люди нужны. Что скажете?

— Скажу, что я вынужден отказаться. Да и вряд ли мне дадут уволится со службы. На то, чтобы меня внедрить сюда, потрачены огромные средства и много времени. Внедрение нового сотрудника, отнимет много сил. Моё руководство, я уверен, будет категорически против — придумываю я на ходу отмазку. Не хочу я тут работать, да я вообще работать не хочу. Деньги получать согласен, но мой главный принцип это — работа должна нравится и приносить удовольствие. А если иначе, это не работа, а пожизненная каторга.

— Послушайте Кирилл. Давайте на чистоту. Честно говоря, я вообще не понимаю, что вы тут делает. Мы конечно разговаривали с Марцевым, но как-то это всё не убедительно. Прерогатива ГРУ — внешняя разведка. Ну а то, чем занимаетесь тут вы, это как раз функции КГБ. Этот вопрос я обязательно подниму, когда вернусь в Москву. На чужую поляну полезли ваши руководители, а этого никто не любит. И не надо хитрить. Вам просто нравится работать именно тут, в этой местности. Вы молодой, и за эти годы успели обрасти друзьями, семьёй и связями. Понятно, что вам не хочется уезжать с насиженного места. Ну так и не надо. Работайте здесь, делать будете то же самое, что и раньше, но уже в структуре государственной безопасности.

Я задумался. В ГРУ, я просто не пойми кто, и вообще непонятно, знают ли про меня в управлении? Чего там Марцев намутил, одному богу известно. Да и что с ним и где он сейчас сам, тоже большой вопрос. Вряд ли он сможет продолжать свою деятельность при новом министре, скорее всего заслуженного полковника пихнут на пенсию, там более, что и возраст у него подходящий. Каждый новый руководитель хочет работать только со своей, проверенной командой, которую и будет всеми силами пропихивать на «хлебные» и ключевые места. А что будет, когда при очередной проверке кадров, всплыву я? Да ничего хорошего, наверное. Удивятся, начнут выяснять, чего это тут такой странный младший лейтенант делает. Ну а дальше последуют оргвыводы, самый оптимистичный вариант из которых, перевод забытого всеми сотрудника туда, где он «нужнее», ну или вообще всё раскопать смогут. Так может, пока свяжи ещё в памяти людей приказы и распоряжения старого руководства уйти из этой структуры? Перевод в КГБ полностью меня легализует, и «дутое» звание, и «придуманную» должность. Да вот только уволится на гражданку из КГБ будет гораздо сложнее, чем из непонятной для меня структуры, организованной Марцевым. Тут работают до пенсии или до безвременной кончины, но и это не все минусы. Выезд за границу чекистам, предельно усложнён. Даже после распада СССР, просто поехать в туристическую поездку, например, в Турцию, будет для меня целым квестом, с походом по различным структурам, ведь каждый сотрудник этой всесильной спецслужбы, является носителем государственных тайн.

— Какие условия вы мне можете предложить? — нужно выиграть время, и подумать ещё.

— Должность оперуполномоченного, повышение в звании на одну ступень. Как я и говорил, останетесь работать тут. То, что ГРУ указало нам на нашу недоработку, это хорошо, хотя и обидно за наш просчет. Но мы признаём свои ошибки и делаем из них выводы. Это просто счастливый случай, что на месте оказались вы и смогли вскрыть этих недобитков, а также их связи с иностранной разведкой. Тут действительно, есть стратегические объекты, за которыми нужно негласное наблюдение со стороны. Я думаю, таких «наблюдателей» нужно прикрепить и к другим подобным объектам. Это конечно не мне решать, но свои выводы и предложения я до руководства донесу, и я думаю, что ко мне прислушаются. Пока же будете числится в местном управлении, это я и сам решить в состоянии. И ещё одно условие. Вся проведённая операция, должна пройти только как наша. Вы меня поняли? ГРУ к ней никакого отношения не должно иметь, выявили и уничтожили банду, сотрудники КГБ. — подполковник пристально смотрит на меня — Что скажите?

— Ну а как вы этот вопрос утрясёте с моими кураторами? — вот же хитрожопые! Видимо серьёзно пукан у подпола подгорает, раз он на такие ухищрения готов идти.

— Это мои проблемы. Тут вариантов несколько, самый простой, оформим вас задним числом как агента, ну или, если конечно получится, чего я обещать и гарантировать не могу, оформим вас задним числом, ещё до проведения операции.

— Ну понятно. Наказаны будут не виновные, а награды получат не причастные — усмехнулся я. Это мне знакомо, и я не удивлён. Еще при моей былой службе в милиции так было. Опер ищет преступников, не спит ночами, проявляет инициативу, рискует семьёй, здоровьем, да иногда и жизнью, ходит по грани закона, а в итоге, молодец не он, молодец начальник, который сумел «организовать» работу своего подчиненного. Ну а опер… а что опер? Ну снимем ему очередной строгий выговор или неполное служебное соответствие и пусть радуется, что вообще на службе остался, да и вообще, мог бы и побыстрее сработать, возился слишком долго лентяй.

— Ну зачем так-то? — укоризненно смотрит на меня подполковник — да поощрения получат несколько сотрудников, которые не имели отношения к вашей работе, но они это заслужили, другими своими делами. Не переживайте, вас без внимания не оставим, вы отработали на пять с плюсом и заслуживаете нашей благодарности.

— Принципиально, я не против, но вы сами должны утрясти этот вопрос с Марцевым. У меня связь с ним только односторонняя. Решите вопрос — хорошо, ну а если нет…