келье. Иконы, несколько стульев, кровать. Комната не очень большая. Он только, что вошел и сел передохнуть.

Стук в дверь.

Игумен: – Молитвами Святых отец наших…

Ферапонт (не дожидаясь, что игумен прочтет молитву до конца): – Аминь. Входите, отче.

Входят Исайя, Самуил, Варфоломей.

Ферапонт встает, кланяется: – Чем обязан?

Игумен: – Прошу любить и жаловать. Отец Исайя (Исайя слегка кланяется). Отец Самуил (не подает виду).

Ферапонт (к игумену): – Случилось что?

Игумен: – Отец Ферапонт, я вас на часок освобождаю от подготовки к приезду архиерея. Отец Исайя и Отец Самуил приехали из Москвы. Из Патриархии. Инспекционная поездка. Вот хотят поговорить с вами и задать вопросы.

Ферапонт: – Прошу Вас (приглашает жестом присесть).

Исайя садиться. Игумен быстро уходит. Самуил стоит.

Ферапонт: – Отче? (вопросительно, к Самуилу)

Тот молча делает жест, что постоит.

Исайя: – Отец Ферапонт, нам поручили задать вам несколько важных вопросов.

Ферапонт: – Я весь во внимании. Странно, что такая скромная персона заинтересовала кого-то в Москве…

Исайя: – Вопросы будут разные. Для начала несколько уточняющих. Вы приехали в епархию из Санаксарского монастыря?

Ферапонт: – Это будет что-то вроде допроса?

Самуил: – Скорее товарищеская беседа.

Ферапонт: – Да, оттуда.

Исайя: – А в чем причина вашего отъезда оттуда. Архимандрит Зосима на хорошем счету у архиепископа.

Ферапонт: – Отчего такой интерес к столь забытым событиям?

Исайя: – Мы хотели бы услышать ответ.

Ферапонт: – У нас разные взгляды на послушание и мы по-разному понимаем, что такое монашеская жизнь.

Самуил: – Говорят, что вы отказались принимать продукты – дар от благотворительной организации. Большая гуманитарная помощь, которую Патриархии любезно предоставили спонсоры. И часть этой помощи пошла в Санаксар.

Ферапонт: – Отказался. Эта, как вы выразились, благотворительная организация – Помощь и Утешение распространяет кошерные продукты. И православным монахам не пристало употреблять в пищу освященные раввином продукты.

Исайя: – Вы антисемит?

Ферапонт: – Нет. Я не антисемит. А почему вы задаете такой вопрос?

Исайя: – схиигумен Иероним. Он был вашим духовным отцом в Санаксаре?

Ферапонт: – Иероним отошел к Господу много лет назад. Царство ему Небесное, вечный покой (крестится).

Исайя: – Он каким-то образом влиял на принятие вами этого решения?

Ферапонт: – Я хорошо знаю канонические правила.

Исайя: – Хорошо. Вы удовлетворили наше любопытство.

Ферапонт: – А вы не могли бы объяснить, в чем дело?

Исайя: – Не в чем. На вас это никак не отразиться. Вы будете служить тут. Или в этой епархии.

Ферапонт: – Мне не очень нравится эта беседа. А если я не буду отвечать на вопросы?

Исайя: – Придется ехать к архиерею и отвечать там. Тут удобно. Никуда ехать не надо. Мы сами к Вам приехали.

Ферапонт: – Хмм…Мне кажется лицо ваше мне знакомо.

Исайя: – Возможно.

Ферапонт: – А вы меня не узнаете?

Исайя: – Нет. Хотя…Нет, не припоминаю.

Ферапонт: – В Оптине вы бывали?

Исайя: – Бывал. Вы там послушничали?

Ферапонт: – В некотором смысле?

Самуил: – А я не помню Вас. Возможно, я уже не был настоятелем…

Ферапонт: – Каин…(тихо).

Самуил: – Что– что?

Ферапонт: – Вас там уже не было.

Самуил: – Мне показалось, что вы что-то другое сказали (хмурится). Странный, конечно, путь, из Оптины в Санаксар…Не находите?

Ферапонт: – Не думаю…

Исайя: – Странно, что вы были правой рукой Зосимы в Санаксаре, и так вот, глупо, стали неугодным из-за какой-то мелочи. Я бы сказал, досадного недоразумения.

Самуил: – Сейчас много лжестарцев. Понимаете, какое смутное время. И старцы эти забирают сердца верующих людей у Церкви, привлекая к себе людей, обожествляя по сути себя. И люди расколоты, разрознены. Они должны верить Богу, а кто им эту веру даст? Только Церковь единая. Во главе с Патриархом. Архиереями на местах. Вот Зосима…Ну, кто он? ПТУ закончил. Слесарь. Даже семинарию не одолел. А вы – человек с высшим образованием, и не просто с высшим для галочки, а образованный, интеллектуал. И странно, что вы не смогли там ужиться с ним? Увлекся он чересчур хозяйством? Административной работой? Ну, а вам-то что? Могли бы занять его место, если бы были умнее…

Ферапонт: – Задавайте другие вопросы.

Исайя: – У вас в монастыре произошел странный случай. И о нем писали газеты. Местные и даже центральные.

Ферапонт: – Вы имеете в виду эти пасквили? Да там пару слов правды, остальное вымыслы.

Исайя: – Очень интересно. Инок Серафим установил череп собаки на палке и написал: «СМЕРТЬ СОБАКАМ!» Зачем? Из-за него попал в больницу охранник музея, милиция приезжала. Это что, колдовство?

Ферапонт: – Я все изложил в объяснительной. Она в милиции.

Исайя: – А нам изложить?

Ферапонт: – Все это из-за давнего спора музея и монастыря, хотя никакого спора и нет, по сути.

Самуил: – Как нет?

Ферапонт: – Вот сейчас решен вопрос, что музей переходит в собственность епархии…И, по-моему, это худшее решение вопроса.

Самуил: – Почему?

Ферапонт: – Там уникальные фрески, кто их сможет сохранить, как не светские ученые? Погибнут они и всё.

Исайя: – То есть вы и в вере сомневаетесь?

Ферапонт: – Как это?

Исайя: – На все Воля Божья. Погибнут – стало быть, так надо.

Ферапонт: – Кому надо?

Самуил: – Господу нашему…

Ферапонт разводит руками: – Я свое мнение высказал.

Исайя: – Ну, все-таки. Зачем Серафим это сделал?

Ферапонт: – Охранник музея выпускал на ночь пса, а территория музея и обители по сути одна, монахи и трудники не могли ночью выйти из корпуса…Боялись. Собака несколько раз бросалась на людей. Кусала. Серафим по глупости это сделал. Думал, что собаку это напугает. А про охранника он и не думал…

Исайя: – А зачем им ночью выходить? За алкоголем?

Ферапонт: – Бывает и так. Но не монахам, а трудникам.

Самуил: – Ясно. Хорошо, что хоть женщин они не водят.

Ферапонт: – Странная у нас беседа. И про то, и про это. А смысла я не улавливаю.

Исайя: – А смысл у нас останется.

Самуил: – Отец Ферапонт, я очень надеюсь, что вы понимаете, и верите, что есть одна Церковь – организация со своими четко очерченными границами, а все, что, так или иначе, вне этих границ, заблуждение и погибель.

Ферапонт: – А вот Иоанн Максимович всю свою жизнь прослужил, так сказать, в «расколе». Разве нет? И Максим Исповедник…Аж в 7м веке…

Исайя: – Это вас лжестарцы научили?

Ферапонт: – Вы люди образованные…А простых вещей не знаете. Церковь – это не только организация, а прежде всего, тело Христово, напоенное Духом. И границ у него видимых нет.

Самуил: – Мы о другом говорим.

Ферапонт: – Мы ведь не говорим, что мусульмане или буддисты – еретики или раскольники. Для того, чтобы быть еретиком или раскольником, нужно быть христианином. Но ко мне-то это какое отношение имеет?

Исайя: – Новая метла метет по-новому…

Ферапонт: – А когда сломается, под лавкой