– Они сошлись так близко, – злобно продолжил маленький сыщик, – что горничная исчезла, лишь бы не отвечать на неудобные вопросы о ее хозяйке.

– Исчезла? Вы уверены?

– Ее не могут найти, это все, что нам известно.

– Я так и думал. Значит, это она покинула вагон! – воскликнул сэр Чарльз с таким пылом, что официальные лица разом утратили величавое спокойствие и наперебой закричали:

– Объясните! Скорее! Что, черт возьми, вы имеете в виду?

– Я с самого начала подозревал и сейчас расскажу почему. Вы, наверное, слышали, что в Лароше вагон опустел. Все, разве что кроме графини, пошли в ресторан на утренний кофе. Я закончил одним из первых и, выйдя на платформу покурить, заметил, или мне показалось, что заметил, край платья, мелькнувший в двери спального вагона. Я решил, что это горничная, Гортензия, несет хозяйке кофе. Потом подошел мой брат, мы немного поговорили и вместе вошли в вагон.

– Через ту же дверь, в которой вы видели юбку?

– Нет, через другую. Брат пошел в наше купе, а я задержался в коридоре, чтобы докурить сигарету, когда поезд тронулся. К этому времени уже все кроме меня вернулись на свои места. И как только я собрался пойти прилечь на полчаса, я отчетливо услышал, как повернулась ручка купе, которое, как мне было известно, пустовало всю дорогу.

– Купе с номерами 11 и 12?

– Возможно. Соседнее с купе графини. И не только ручка повернулась, еще и дверь приоткрылась.

– Это мог быть проводник.

– Нет, он в это время был на своем месте в конце вагона, вы знаете это, и крепко спал. Я слышал его храп.

– Кто-нибудь вышел из свободного купе?

– Нет, но мне показалось, нет, я даже уверен, что на секунду за дверью мелькнула та же самая юбка. Потом дверь быстро закрылась.

– У вас появились какие-то соображения на этот счет? Или вы не придали этому значения?

– Я не задумывался. Решил, что горничная захотела провести остаток пути поближе к хозяйке, потому что, как я слышал от графини, проводник им очень мешал встречаться. После того, что произошло, как видите, для остановки поезда причина была.

– Совершенно верно, – с готовностью согласился мсье Фльосон с почти не скрываемой усмешкой. Он уже не сомневался, что сигнал к остановке подала графиня, чтобы дать горничной возможность сбежать. – И вам все еще кажется, что кто-то, предположительно эта женщина, покинула вагон во время остановки? – спросил он.

– Да, есть у меня такое предположение, а выяснить, так это или нет, – ваша задача.

– Чтобы женщина вот так вылезала в окно! Расскажите это кому-нибудь другому.

– Дорогие коллеги, вы, разумеется, осмотрели внутреннюю часть вагона? – спросил судья.

– Конечно. Но я осмотрю его еще раз. Внешняя его сторона гладкая, там нет подножек. Только акробат смог бы выбраться из окна движущегося поезда, да и то с риском для жизни. Но женщина… Нет, об этом нечего и думать.

– Если бы ей помогали, думаю, она могла бы подняться на крышу, – быстро вставил сэр Чарльз. – Я в своем купе выглядывал из окна. Для мужчины это не составило бы труда, и женщине с помощником было бы не так уж сложно.

– Это мы сами выясним, – довольно резко бросил сыщик.

– Чем раньше, тем лучше, – добавил судья, и все встали, собираясь направиться к вагону, но тут в дверях появился дежурный полицейский, а за ним английский военный офицер в форме, которого он пытался не пропустить, но без особого успеха. Это был полковник Папиллон из посольства.

– Джек, дружище, приветствую вас! – радостно воскликнул генерал и пошел к нему жать руку. – Я знал, что вы придете.

– Конечно, я бы пришел, сэр. Как видите, я собирался на официальный прием, но его превосходительство настаивал, моя лошадь стояла у двери, и вот я здесь.

Все это было сказано по-английски, но атташе наконец повернулся к официальным лицам и, многословно извиняясь за вторжение, попросил позволить генералу поехать вместе с ним в посольство после допроса.

– Разумеется, мы за него отвечаем. Он останется в вашем распоряжении и появится, как только снова понадобится вам. – Он повернулся к сэру Чарльзу. – Обещаете, сэр?

– О, с удовольствием. Я давно хотел немного пожить в Париже, и мне ужасно хочется узнать, чем все закончится. Но мой брат? Он должен вернуться домой к следующей воскресной службе. Ему рассказывать нечего, но и он в любое время приедет в Париж, если понадобится.

Французский судья очень любезно согласился на все эти предложения, и братья англичане были отпущены. Таким образом, всего покинуло вокзал четверо из задержанных пассажиров.

Затем официальные лица проследовали к вагону, который по-прежнему стоял там, куда его отправил шеф полиции, и вскоре убедились, что генерал был прав.

Трое служителей закона направились прямо ко все еще открытому окну, месту, которое нужно было осмотреть. Внешние стенки вагона покрывала пыль, кое-где темнели большие пятна грязи.

Сыщик на секунду остановился, чтобы окинуть взглядом общий вид, ища отпечатки рук, ног или след от женского платья на пыльной поверхности. Но ничего не было видно. Во всяком случае, ничего определенного или убедительного. Лишь кое-где виднелись штрихи, но это ничего не доказывало.

Потом комиссар подошел ближе и указал на подозрительного вида пятнышки вокруг окна и выше, между окном и крышей.

– Что это? – спросил сыщик, когда его коллега ногтем длинного указательного пальца поскоблил тонкую корку на одном из пятен.

– Сказать точно не могу, но, думаю, это кровь.

– Кровь! Боже правый! – вскричал сыщик, выхватывая из кармана увеличительное стекло и направляя его на пятно. – Мсье судья, взгляните, – произнес он после долгого и пристального изучения. – Что скажете?

– Похоже на то. Точно сможет установить экспертиза, но, я думаю, это кровь.

– Чувствую, мы на правильном пути. Кто-нибудь, принесите лестницу.

К вагону быстро приставили одну из этих смешных французских лестниц, узких наверху и расходящихся у основания, и сыщик проворно вскарабкался по ней, не выпуская увеличительной лупы.

– Здесь еще кровь, намного больше, и еще что-то похожее на… Да, точно! Это отпечаток двух ладоней. Она здесь забралась на крышу.

– Несомненно. Я теперь четко представляю, как это было. Она села на окно ногами в купе и взялась вот здесь. Потом на руках подтянулась и вылезла на крышу, – сказал судья.

– Но какие нужно иметь крепкие нервы! Какие сильные руки!

– Вопрос жизни и смерти. Оставаться внутри вагона было гораздо опаснее. Страх в таких случаях порой творит чудеса с людьми.

– Здесь еще! Еще! Следы ног, совершенно четкие. Это женские следы. Погодите, я сейчас проверю, куда они идут, – прибавил он, осторожно продвигаясь в конец вагона.