способствовать скорейшему эффективному выполнению возложенных на вас обязанностей.

Подойдя поближе, Юкоуну открыл банку и ловко выбросил из нее белое существо так, чтобы оно вцепилось в живот Кугелю. Существо тут же погрузилось в брюшную полость Кугеля и плотно обхватило когтями его печень.

Юкоуну отступил на шаг, почти задыхаясь от злорадного смеха, более чем оправдывавшего заслуженное волшебником прозвище. Глаза Кугеля выпучились. Он раскрыл было рот, чтобы злобно выругаться, но вместо этого сжал зубы и молча уставился в потолок.

Веревка распуталась. Кугель дрожал и не двигался с места — все его мышцы судорожно напряглись.

Хохот Юкоуну сменился задумчивой усмешкой:

— Вы упомянули о магических инструментах. Как насчет талисманов, чудесное влияние которых вы рекламировали на ярмарке в Азеномее? По вашим словам, они парализуют врагов, растворяют сталь, возбуждают неутолимую страсть у девственниц и обеспечивают бессмертие.

— На эти талисманы не всегда можно положиться, — отозвался Кугель. — Мне потребуются более надежные средства защиты.

— Они у вас уже есть, — возразил Смешливый Волшебник. — У вас есть шпага, способность красноречиво и убедительно врать, ловкость рук и быстрота ног. Тем не менее ваша судьба вызывает у меня беспокойство, и кое-что я все-таки для вас сделаю. — Юкоуну повесил на шею Кугеля цепочку с небольшим квадратным брелоком. — Теперь вы можете не бояться голода. Прикосновение этого мощного инструмента превращает в питательную массу любые материалы органического происхождения — дерево, кору, траву, даже старое тряпье. Кроме того, брелок дрожит мелкой дрожью, если в пище содержится яд. Таким образом, теперь нас ничто не задерживает. Пойдемте, пора! Вороловка! Куда она подевалась?

Послушная веревка обернулась вокруг шеи Кугеля, и тому пришлось шагать вслед за волшебником.

Они вышли на парапет древнего за́мка. К тому времени уже давно стемнело. Вниз и вверх по течению Кззана в долине мерцали редкие тусклые огни, а сама река превратилась в неравномерную полосу чернее ночи.

Юкоуну указал на стоявшую рядом клетку:

— Это ваш транспорт. Залезайте.

Кугель не спешил выполнять это указание:

— Было бы предпочтительно сперва плотно поужинать и хорошенько выспаться, а затем уже, утром, отправиться в путь.

— Что я слышу? — протрубил Юкоуну звенящим голосом. — Вы смеете стоять передо мной и заявлять о своих предпочтениях? После того как вы прокрались ко мне в дом, чтобы меня ограбить, да еще разворошили мою коллекцию и привели ее в полный беспорядок? Неужели вы не понимаете, как вам повезло? Или вы предпочитаете безысходную инкапсуляцию?

— Ни в коем случае! — нервно возразил Кугель. — Я беспокоюсь исключительно об успехе нашего предприятия.

— В таком случае полезайте в клетку.

Кугель в отчаянии обвел глазами темные развалины за́мка, после чего медленно подошел к клетке и разместился в ней.

— Надеюсь, у вас все в порядке с памятью, — заметил Юкоуну. — Но даже в том случае, если забывчивость побудит вас пренебречь обязанностью — а именно обязанностью найти фиолетовую линзу, — Фиркс будет всегда под рукой и наставит вас на путь истинный.

— Так как я волей-неволей вынужден пуститься в это предприятие и вряд ли вернусь, — сказал Кугель, — вам не помешало бы узнать, что́ я думаю о вас и о вашем характере. Во-первых…

Но Юкоуну поднял руку и не дал ему продолжать:

— Не хочу ничего слышать! Злословие наносит ущерб моему самоуважению, а к похвалам я отношусь скептически. Так что — прощайте!

Волшебник отступил на пару шагов, взглянул в ночное небо и прокричал формулу так называемого «Лаганетического переноса» Фасдрубала. Издалека, откуда-то сверху, послышался звук глухого удара. Неведомая сила подхватила клетку, в которой сгорбился Кугель, и понесла ее по воздуху.

Морозный ветер обжигал Кугелю лицо. Сверху доносились зловеще-жалобные крики и шум хлопающих, поскрипывающих огромных крыльев; клетка дико раскачивалась. Внизу, как в бездонной шахте, не было ничего, кроме непроглядного мрака. Расположение звезд подсказывало Кугелю, что он летит на север, и через некоторое время он скорее почувствовал под собой, нежели увидел, громаду Моренронских гор. Теперь он пересекал по воздуху пустынную степь, известную под наименованием «страны Рухнувшей Стены». Пару раз Кугель замечал тусклые огни одинокого за́мка, а однажды — большой пылающий костер. Время от времени крылатый бес нырял, чтобы парить бок о бок с падающей клеткой, и заглядывал внутрь. Судя по всему, жалкая судьба Кугеля забавляла это существо; когда Кугель спросил, над какой страной они летели, гигантская птица отозвалась злорадным, режущим уши карканьем. Демон устал — он все чаще приближался к клетке и даже ухватился за нее когтями, но Кугель отогнал его лихорадочными пинками, и тот, обиженно крича, снова взмыл в ночное небо.

На востоке расцветало зарево оттенка засохшей крови, и вскоре появилось Солнце, дрожащее, как больной старик, охваченный ознобом. Внизу все затянуло туманом; Кугель едва успел заметить, что они летели над черными горными хребтами, пересеченными провалами ущелий. Через некоторое время дымка рассеялась — лишь для того, чтобы открыть взору морщинисто-свинцовый морской простор. Пару раз Кугель вглядывался вверх, но крыша клетки скрывала крылатого демона — видны были только острые концы кожистых крыльев.

Наконец летучий дракон достиг побережья Северного моря. Пикируя к песчаной косе, он испустил мстительный крик и отцепился от клетки, упавшей с пятиметровой высоты.

Клетка развалилась — Кугель отполз от нее на четвереньках. Потирая ушибы, он проводил проклятием удалявшегося в морской горизонт демона, после чего проковылял по песку, миновал влажную поросль желтоватой колючки-спинифекса и взобрался на береговой откос. На севере, за обширной болотистой пустошью, виднелась россыпь пологих холмов; на восток и на запад простирался холодный океан, окаймленный унылым пляжем. Кугель погрозил кулаком в южном направлении. Когда-нибудь, каким-нибудь способом, в один прекрасный день он отомстит Смешливому Волшебнику! В этом Кугель не позволял себе сомневаться.

Неподалеку, на западе, он заметил следы древнего волнолома и направился туда, чтобы рассмотреть их поближе, но не успел сделать трех шагов, как Фиркс впился когтями в его печень. Закатив глаза от боли и отчаяния, Кугель повернул назад и побрел вдоль берега на восток.

Вскоре он почувствовал, что проголодался, и вспомнил об амулете, полученном от Юкоуну. Подобрав прибитый к берегу кусок плавника, Кугель потер его квадратным брелоком, надеясь увидеть превращение выбеленного волнами дерева в россыпь сладкого печенья или в жареную курицу. Но трухлявое дерево всего лишь размягчилось до консистенции сыра, сохранив при этом вкус трухлявого дерева. Давясь от отвращения, Кугель заставил себя глотать эту субстанцию. И за это издевательство он предъявит счет смешливому мерзавцу! О, Юкоуну за все заплатит — и дорого заплатит!

Багровый шар Солнца полз по южному небосклону. Приближались сумерки, когда Кугель добрался наконец до