…Угощение давно было съедено, Женькиных плюшек испробовано без числа, а нужных слов, которые так долго хотел и не мог произнести Игорь, все не находилось.

На помощь пришел Павел. С прищуром посмотрев на гостя, он пододвинул ему поближе пепельницу и произнес:

— А теперь рассказывай… Не затем ведь ты тащился в такую даль, чтобы сообщить нам, что Джон и его команда канули в прошлое и мы можем возвращаться домой?

— Вообще-то нет. — Игорь Владиславович поставил на колени кейс и через мгновение извлек оттуда… маленького фарфорового слоника. — Женя, вы узнаете?

— Конечно, — удивленно произнесла она.

Встав из-за стола, она вышла в другую комнату и вскоре вернулась, неся в руках такую же безделушку, только чуть меньше размером.

— Это моя, — поставила она ее на стол. — Вы мне ее отдали, когда нашли в вещах Виктории. Ну… в той квартире, которую она снимала. А откуда у вас этот слоненок? Сейчас таких вещей не делают.

— Не могу сказать со всей определенностью, — замялся вдруг Игорь Владиславович, озадаченно потерев лоб. — Мне его передала одна женщина, и по всему выходит, что она ваша… мать.

— Нет! — еле слышно выдохнула ошеломленная Женька. — Этого не может быть!

Она рухнула на стул и, переводя взгляд с одного мужчины на другого, в течение часа слушала долгую историю поисков, которые предпринял по просьбе Павла Игорь Владиславович.

Работа была долгой и кропотливой. Выслушав многих свидетелей той давней трагедии, переворошив не одну груду бумаг, Игорь пришел к выводу, что история не так однозначна, как могло показаться на первый взгляд. Шаг за шагом он двигался в одном ему ведомом направлении, отыскивая все новые и новые детали. На все это у него ушло чуть меньше года.

А в результате всех поисков в один прекрасный день он сидел в яблоневом саду под раскидистым деревом и слушал печальную историю одинокой пожилой женщины. О том, как в один прекрасный день, вернувшись раньше обычного с работы, она застала супруга в объятиях любвеобильной соседки. Их не смущало даже то, что в соседней комнате спали дети. Ничего не видя от горьких слез, не разбирая дороги, она побежала, совершенно не понимая — куда и зачем бежит. Бедная женщина всю ночь провела, блуждая по окрестностям их небольшого городка. А вернувшись наутро, обнаружила на месте родного дома обгорелые головешки. Сердобольная старушка, одиноко стоявшая у пожарища, смерила ее взглядом и прошамкала беззубым ртом:

— Все, как есть, сгорели! Никто не уцелел!..

Не успев опомниться от одного потрясения, женщина приняла на себя еще один удар судьбы, настолько страшный, что почти лишилась рассудка. В полуобморочном состоянии она добрела до вокзала и села на первый попавшийся товарный поезд. Когда ее, полузамерзшую, сняли с поезда, она не могла внятно ответить, кто она, как здесь оказалась и куда едет…

Из психиатрической клиники она вышла лишь два года спустя и сразу же кинулась в свой городок. Робкая надежда то, что, возможно, кто-то уцелел в огне в ту страшную ночь, затеплилась в ней: ходили слухи, что сын и дочь каким-то чудом спаслись.

Она тут же кинулась по инстанциям. Но на нее лишь недоуменно поглядывали: из всех документов у женщины была лишь справка о выписке из больницы. Когда же дело доходило до серьезных требований с ее стороны, то перед ней клали официальный ответ из психиатрической клиники, в которой она так долго пробыла. При этом, ехидно улыбаясь, интересовались: не желает ли она туда вернуться?

Как известно, время лечит. Понемногу оно смогло притупить боль утраты, и женщина смирилась с судьбой. Поселившись в доме давней подруги, она тихонько доживала жизнь, забыв о том, что в этом мире существуют смех и счастье. Поэтому, когда Игорь Владиславович предстал перед ней и сказал, кто он и зачем явился, она от потрясения буквально лишилась дара речи. А узнав о трагически сложившихся судьбах своих детей, горько разрыдалась…

— А где она сейчас?! — прошептала Женька, не замечая, как по ее щекам текут слезы.

— Она ждет вас… И надеется, что вы ее простите… — так же тихо ответил Игорь, чувствуя, как в горле встал противный комок, мешающий говорить. — Что вы предпримете?!

Женька подняла на Павла глаза и, встретившись с его внимательным взглядом, ответила:

— Мы поедем, правда, Паш?

Павел притянул ее к себе за плечи и глухо ответил:

— Непременно!

Много позже, когда волнения от неожиданной новости понемногу улеглись, Игорь, прикуривая очередную сигарету и внимательно глядя на Женьку, спросил:

— Что вы сейчас чувствуете?

— Я?! — Она вскинула на него свои небесно-голубые глаза и тут же счастливо рассмеялась: — Как будто заново родилась!