— Тут все просто. Мы, червы, убиваем плохую нечисть: тех, кто нарушает законы и охотится на людей. А пики — всех подряд.

— Не всех подряд. — Хосе сверкает глазами. — Мы же не бубны! Просто для вас, девочек, мир нечисти делится на черное и белое, а мы еще видим серое.

— Вот-вот, и мораль у вас серая, — кривится Миранда.

— Стоп. — Я поднимаю ладони, чтобы пресечь назревающий спор. — Давайте пока не будем об этом. Я хочу спросить про Азу. Мама сказала, что мы должны остановить ее. Что это значит?

В воздухе повисает пауза, но ненадолго.

— Я знаю! — звонко заявляет Ли, и все поворачиваются к ней. — Нам нужно помочь трефам, вот что! Прижать бубен к ногтю!

— Лина, это опасно. — Маргарита Леопольдовна хмурится и качает головой. — Не думаю, что Лиля имела в виду именно это.

— Да, зайка, ты чего? — Хосе пучит глаза. — Это их терки. Портреты-шмортреты. Переходить дорогу бубнам? Ну уж нет!

Я удивляюсь, что он в курсе дела, а потом догадываюсь: наверняка Ли настрочила не одно сообщение своему «зайке», пока мы добирались до червового штаба.

— Ли права. — Венечка приподнимается на локте.

— Воу-воу! Венька, ты-то куда? Забыл, что ли: когда Клим хотел отомстить за Костяна, ты сам его отговаривал!

— Да, помню, — печально улыбается пиковая дама. — Это не ради Костика, а ради… ради самой жизни. Я не хочу мстить за брата. Я хочу остановить бессмысленное уничтожение людей.

— Точно сказано, Булавочка! — Ли запрыгивает на кушетку. — Бубны давно оборзели. Мы же обсуждали это сто раз! Девчонки, ну вы чего? — Она тянет руки к Миранде и Ти.

— Нет, — отрезает червовый король. — Мачо прав. Нам нельзя влезать.

— Если это голосование, то я воздерживаюсь. — Ти морщится и трет грудь.

— Тинчик, ты же сама говорила про редкий случай, когда надо вмешаться! Это как раз он!

— Бубны не знают ни меры, ни милосердия, — произносит Венечка. — Мы слишком долго закрывали глаза на все, что они делают.

Внезапно я ловлю себя на том, что лезу на кушетку. Встаю рядом с Ли, плечом к плечу, и говорю:

— Я не знаю, зачем я тут. Может, чтобы стать джокером. А может, нет. Ясно одно: когда я начала получать свитки, все изменилось. Для всех. И на это нельзя забить. Нельзя жить как раньше. Делать все, как раньше. Вы всегда были сами по себе, все масти. Может, пора объединиться?

— Да! — Ли вскидывает вверх кулак. Ее одинокий возглас в комнате, набитой людьми, звучит комично.

— Это худшая мотивационная речь из всех, что я слышала. — Миранда кривит губы.

Я пожимаю плечами.

— Нас все равно больше. Трое на двое. Ти ведь воздержалась.

— Я вообще-то тоже против, — говорит Маргарита Леопольдовна.

— Ма, извини, но ты на пенсии. — Ли разводит руками.

— А, ладно, я с вами! — заявляет Хосе и, добавив что-то по-испански, лезет на кушетку. — Не могу же я оставить свою зайку!

— Мой зайка-молодчинка!

— Моя зайка-солнышко!

— Черт бы вас… — Миранда скрипит зубами и раздувает ноздри. — Это ужасная, безумная, обреченная на провал идея, но я как раз вчера заточила меч.

— Ура-а! — кричит Ли и тянет червового короля на кушетку.

Вздыхая и морщась, к нам присоединяется Ти. Становится тесно. Я стою на одной ноге, а второй, приподнятой, задеваю Венечку по уху.

— Ну и как же мы назовем нашу команду? — стараясь обнять всех разом, спрашивает Ли.

— Предлагаю «Вирусный отряд», — фыркает Хосе. — Ну, ты же у нас Грипп.

— Как-то не очень воодушевляюще звучит, — бормочет Ти.

— Да нет, почему? — возражает Ли. — Это же как «вирусное видео». Что-то такое крутое, яркое…

— И с котиками, — с улыбкой добавляет Венечка.

У кушетки подламывается нога, и мы с криком и нервным смехом летим вниз.

Пока Миранда и Ти грузят во внедорожник какие-то свертки — предполагаю, что с оружием, — я звоню Грифу и посвящаю его в наш план.

Правда, как такового плана у нас нет. И вообще все очень размыто. Но я хочу, чтобы трефы знали: они не одиноки, червы и пики готовы объединиться ради их спасения. Гриф настолько ошарашен новостью, что первым делом спрашивает, не ударилась ли я головой. Второй вопрос: не принимала ли я какие-нибудь подозрительные таблетки. И только третий звучит так: ты что, Грипп Петрова, на полном серьезе все это говоришь?

— Да, на полном, — отвечаю я. — Вы где сейчас?

— Еще в баре. Собираемся на штурм галереи.

— Встретимся на Обводном или ехать к вам?

— Давай на Обводном.

Рядом Хосе орет в мобильник, уговаривая Клима присоединиться к «Вирусному отряду»:

— Ты же хотел отомстить за Костяна! Мадре миа, это наш шанс! Да, Венечка не против. Он загнул что-то про меру и милосердие… Окей, щас он сам тебе скажет! — Пиковый валет скачками бежит в дом.

— Как Бруевич? И вы с Инной? — осторожно спрашиваю я у Грифа.

— Пойдет, — уклоняется он от ответа.

— А сатир с вами? — еще осторожнее интересуюсь я.

— Дать ему трубку?

— Нет! Не надо. — Сама не знаю, почему отказываюсь. — Он тоже будет участвовать в штурме?

— Да. У него же исправительные работы, помнишь?

— Согласился помочь в обмен на кровь?

— Ну да, — отвечает трефовый король и, понизив голос, добавляет: — Хорошо, что нечисть не устает. Он весь день и всю ночь носился по городу, искал тебя. И нашел бы, если б взрыв из соли и берегинь не заглушил его способности.

Ах вот в чем дело! На душе у меня теплеет, и губы расползаются в улыбке.

— Все, до встречи. Даю отбой. — Гриф отключается.

В ворота въезжает скорая, и Маргарита Леопольдовна ведет медиков к Венечке. Через некоторое время Хосе выходит во двор и сообщает:

— Короче, пора выдвигаться. Веньке полегче, но он все равно слишком слаб. Мы с Климом решили, что ему лучше остаться тут. Он, конечно, дурилка такая, рвется в бой. Видать, хочет до смерти заколоть бубен своими булавками.

— Кстати, об этом. — На лицо Миранды словно наползает туча. — Мы же не собираемся их убивать, верно?

— Охота больно руки марать, — морщится Хосе.

— Да, мы ввязываемся в это не для того, чтобы нарушить Гармонию. А чтобы, наоборот, восстановить, — с волнением произносит Ти. — Поэтому никаких убийств.