Старик попытался вернуть неспокойного пациента на место. Из-за ширмы выскочил на подмогу рыжебородый здоровяк. Глеб в панике юркнул с кровати, прокатился по полу и замер в углу, походя своротив попавшийся на пути столик. Хирургические инструменты со звоном рассыпались, вызвав тем самым еще большую неразбериху.

— Ройне, держи его!

Доктор с ассистентом, неестественно улыбаясь, медленно приближались, но в руках мальчика вдруг угрожающе блеснуло лезвие скальпеля, заставив их остановиться на полпути.

— В сторону! В сторону, сказал! — Глеб ощерился, подняв руку со скальпелем повыше.

Незадачливые медики попятились к стене, когда дверь в комнату открылась. На пороге стоял Таран. Оценив ситуацию, ухмыльнулся, подмигнул Глебу. Тот бросил скальпель и кинулся к сталкеру, зашлепав по пластику босыми ногами. Подбежав вплотную, неловко обнял, зажмурился.

— Ну будет тебе. — Наставник скупо похлопал пацаненка по плечу. — Не люблю я эти романтические сопли.

Мальчик виновато отстранился, но глаза его радостно блестели.

— Я… — Мысли в голове бешено крутились. Хотелось сказать массу всего, выразить свои чувства, обсудить со сталкером пережитое, поделиться восторгом обретения второй жизни, вот только с чего начать…

— Пойдем! — Таран кинул Глебу ботинки, повернувшись к Павлу Всеволодовичу: — Вообще-то он мирный, если его не раздражать… Вы уж не берите в голову.

Миновав лабиринт переходов и лестниц, они вышли на галерею, вернее, на длинный мост, наведенный между огромными, высотой с дом, металлическими фермами, образующими три массивные вышки. Ниже, в котловине, между стенами многочисленных надстроек и жилых блоков, раскинулась небольшая площадь, по которой без конца сновал народ. Глеб поразился, насколько разными были обитатели этого рукотворного плавучего острова. Высокие, низкорослые, с раскосыми глазами, черноволосые, блондины, длинноносые, и даже попалось несколько диковинных индивидов с черной, как смоль, кожей!

— Ну как, нравится наша Вавилонская башня? — Рядом нарисовался тот самый рыжебородый ассистент Палыча.

— Какая башня? — настороженно переспросил мальчик.

— История такая есть, — подключился Таран, — библейская. Про то, как люди однажды перестали понимать друг друга и на разных языках говорить начали. Их Бог так нака-зал за то, что башню до небес решили выстроить.

— А эти за что наказаны?

Бородач заливисто рассмеялся.

— Да не в наказании дело! Просто тоже говорят на разных языках. Тут кого только нет — и русские, и норвежцы, и шведы, и эстонцы… Я вот финн, например. Кстати, меня Ройне зовут.

— Я знаю, — хором ответили Глеб и Таран.

— Эта платформа — самое ценное, что есть на Мощном.

— Мощном? — Мальчик оживился, переводя взгляд с наставника на финна и обратно.

— Ах да, ты же еще не знаешь! Остров Мощный. Тот, что в Балтийском море! Видел на карте когда-нибудь?

Мальчик снова посмотрел на Тарана. Тот покивал, соглашаясь:

— Слушай, слушай. Я-то в курсе уже, а тебе еще предстоит удивиться.

— Там у русских до Катастрофы погранзастава была, и секретная часть ПВО базировалась. — Ройне оказался весьма словоохотлив и теперь с удовольствием посвящал гостей в подробности. — Во время удара остров не пострадал. Гарнизон уцелел в полном составе. А чуть позже на связь Калининград вышел. Туда еще до войны эту самую буровую платформу пригнали. На ремонт. Аж с Северного моря. Вы-жившие на ней и подались к острову Поначалу много сигналов было. Народ отовсюду стекался. Со временем, правда, все реже…

— Значит, там, на острове, нет радиации и вода чистая? — Завороженно слушая, Глеб осмелился прервать финна.

— Конечно! Наша земля обетованная!

Глеб аж подскочил, до боли сжав руки на перилах. Похоже, сбывалась его заветная мечта…

— Я смотрю, ты уж больно хорошо для финна по-русски шпаришь… — подметил Таран.

— Так я с малолетства на острове! Русский для меня — второй язык.

— А работаешь на платформе, значит…

— Точно! — с энтузиазмом откликнулся Ройне. — Платформа эта для острова и пищу дает, и древесину, и горючку. То нефти подкачать, то за лесом на Большую землю смотаться, да мало ли хозяйственных нужд. А вчера идем — и прожектор из Кронштадта засекли. Решили поближе подобраться, разведать. Ну и на вас наткнулись. Между прочим, это я вас первый увидел. — Финн улыбнулся.

— В Кронштадт нельзя, там…

— Да знаем мы уже. Нам Таран рассказал вкратце. А начальству, как я понимаю, с деталями? — Ройне взглянул на сталкера.

— А почему же вы в Питер за все время ни разу не приплыли? — спросил Глеб.

— Плавает сам знаешь что, а мы ходим. — Ройне как-то помрачнел. — Никаких сигналов оттуда не было. Ни разу за все время. Рисковать не хотели. К тому же забираться в Финский залив, не зная лоции, — чистое самоубийство. Тем более для такой громадины. Я уж про Невскую Губу не говорю. Там вообще такие мели, что…

Глеб не дослушал. В мозгу словно переключатель сработал. Где-то он уже слышал это слово…

— Где вещи, что при мне были? — спросил он Тарана.

— Да вот они, в рюкзаке. — Сталкер протянул мальчику сверток с пожитками.

Глеб принялся судорожно рыться в ворохе одежды, вытащив, наконец, поддельную книгу «Исхода». Нетерпеливо открыл.

Финн кинул любопытный взгляд через плечо мальчика и вдруг обомлел. И лишь спустя несколько секунд воскликнул в крайнем удивлении:

— Не может быть! Это она? Лоция? Но откуда?

— Долгая история… — Глеб с напускной небрежностью протянул книгу финну

Тот резво подскочил к мальчику, озираясь:

— Спрячь! Убери!

— А в чем дело? — Глеб сунул книгу обратно.

— Да вы не представляете, какое сокровище привезли! — горячо зашептал Ройне. — Насчет книжки этой вам лучше с капитаном потолковать. Информация в ней бесценная.

Финн снова осмотрелся и повел их к капитанской каюте. По пути Глеб все таращился по сторонам, в удивлении приоткрыв рот. Платформа кишела людьми подобно гигантскому муравейнику. Однако, если приглядеться, во всем происходящем наблюдались слаженность и четкая организация. Каждый занимался своим делом, казалось не обращая на гостей никакого внимания. Крепко сбитые мужики, лениво переругиваясь, сгружали в приемник трюма свежевыловленную рыбу. Несколько женщин в потертых ватниках споро чинили снасти. Чуть дальше, у огромного котла, орудовал черпаком тучный детина в поварском колпаке — местный кок. Где-то наверху раздавались ритмичные удары по железу — монтажники мудрили с блоками подъемника.

У входа в каюту их остановил часовой — строгий парень с винторезом наперевес. Коротко переговорив с финном, приказал ждать и скрылся за дверью.