Тот, кого назвали Тиром, что-то сказал охраннику, и лысеющий мужчина сделал вид, что в упор не замечает четверку молодых людей, миновавших светящееся табло терминала, не приложив к нему кад-артов.

Коридор был укреплен дощатыми щитами и толстыми (толщиной в две ладони) балками. Каменный пол глушил звуки. Несколько дверей в самом начале коридора создавали ложное впечатление обычной конторы. Две из них были приоткрыты. В одной на столах стояли мониторы, вторую (стоило только парню повернуть голову) тут же закрыли, но он успел заметить гротескный, опущенный книзу уголок изуродованного глаза Тилифа и нескольких бойцов в камуфляже.

Настя вскрикнула, Грош обернулся. С пола неловко поднимался Лисицын, рядом стоял автоматчик, тот самый, чей затылок уже успел познакомиться с силой его удара.

– Не смейте, – закричала Лиса, солдат повернул голову и демонстративно пнул гвардейца в бок, тот промолчал, несмотря на злость, полыхнувшую в карих глазах.

– Хватит! – скомандовал второй. – Сначала дело, потом развлечения. – Тир пошел дальше, указывая дорогу.

Они шли молча, даже Настя, уцепившаяся дрожащими пальцами за его руку, не отважилась проронить ни слова. Воздух вокруг казался спертым и чуть-чуть вибрирующим. Макс постарался не поддаваться иррациональной тревоге и осознанию того факта, что они снова шли под землю.

Минут через пять прорубленный в скале коридор вывел их в овальный зал, где разом стояла, сидела, ходила и говорила сотня человек. Ближайший детина в серой рубашке, оглядев их черную форму, презрительно сплюнул на пол, едва не попав на ботинок Игроку. На серых рубашках большинства были нашиты полоски с шестизначными номерами, поверх которых качались висевшие на простых тесемках кад-арты. Здесь не принято было прятать камни. Людям, запертым здесь, уже нечего было скрывать.

– Найди Стока. – Тир остановил проходившего мимо мужчину с алюминиевой кружкой в руке, но тот, вместо того чтобы выполнить поручение, уставился на Настю и не мог двинуться с места. – Живо! – рявкнул автоматчик, чем только привлек к группе дополнительное внимание.

Гул стих, но тут же стал нарастать, словно волна, которая отхлынула от берега только для того, чтобы обрушиться на него вновь.

– А ну, заткнулись! – вперед вышел высокий худой мужчина, одетый (в отличие от остальных) в темно-синие джинсы и спецовку. Прикрепленная к поясу рация едва слышно потрескивала. – Спятил, Тир? Девок сюда приводить? Бунта нам только и не хватает.

– Претензии Шраму выскажешь, – хмыкнул автоматчик. – Проводить?

– Обойдусь. Зачем искал? – Под взглядом высокого один из заключенных сделал шаг назад, правда, не забыв смачно харкнуть в сторону.

Тир толкнул Макса в плечо и скомандовал:

– Спрашивай, это бригадир.

– Два года назад пропал некий Кардыш. – Грош посмотрел на прислушивающихся заключенных. – Говорят, его потом Арос в Учуевом видел?

– И? – не понял высокий.

– Я хочу с ним поговорить.

– С кем? На кой черт? Ты кого мне привел? – последний вопрос адресовался Тиру.

– Почему бы вам просто не ответить? – раздраженно и немного гнусаво сказал Калес, подбородок и часть рубашки были залиты подсыхающей кровью.

Высокий смерил его взглядом, пошевелил губами и спросил:

– Так кого вам надо: Ароса или Кардыша?

– Кого угодно, кто может подтвердить, что Кардыш жив.

– Мы ищем его призрак, – пояснил Игрок.

Потянувшийся за рацией Сток опустил руку и зычно крикнул в толпу:

– Кард, подойди! Студенты тут твой призрак ищут.

– Да вроде рановато еще, – от серой толпы отделился мужчина с морковно-рыжими вьющимися волосами. – Я Кардыш. А что, ходить по борделям теперь запрещено законом?

– Так, – скорее самому себе, чем кому-либо другому пробормотал Грошев и наудачу спросил: – Других претендентов нет? У нас неидентифицированный призрак.

– Сколько угодно, – развел руками бригадир. – Два года назад? Может, Микорский?

– Кто? – переспросил Макс, фамилия показалась ему смутно знакомой.

– Осужденный свалился в отвал, – пожал плечами Сток, – но никаких хлопот от него никогда не было, ребята не жаловались, а уж он бы заглянул на огонек, склочный дед, а уж как выпьет…

– А Привезенцев? – спросил Леха, почесывая руку.

– А что с ним? Умер две недели назад. И пока даже не вернулся.

– Два года назад, когда этот, – кивок на рыжего, – зависал в борделе, Привезенцев исчез с хутора без объяснений, – продолжил Леха.

– Может, и так, он мне не докладывал. – Сток остался равнодушен.

– Мы можем поговорить с его бригадиром? С тем, с кем он работал тогда?

Рыжий посмотрел на Стока, а потом они вместе уставились на Тира.

– Шестой сектор, – пожал плечами высокий.

Один из автоматчиков шел первым, Тир замыкал. В касках с фонарями они смотрелись добрыми работягами, если бы не оружие в руках. Студентам касок не предложили: то ли они были в дефиците, то ли о сохранности их голов думать уже не приходилось.

– Зачем нам бригадир Привезенцева? – вполголоса спросил Грош.

– А что, есть другие идеи? – ответил Леха. – Я правильно понял: нас убьют, как только – так сразу?

– Более-менее.

– Но так не бывает. – Настя вклинилась между парнями, оставив задумчивого Калеса топать позади. – Они нас отпустят, они не решатся… просто… просто. – Она оглянулась на автоматчика.

– Неприятное ощущение, правда? – хмыкнул Игрок. – Добро пожаловать на вечеринку, красотка! – Улыбка у парня вышла несколько болезненной.

– Хватит ее пугать, – процедил сквозь зубы Калес. – Хотите отыграться? Валяйте, но на мне.

– Топайте, – прервал разговор Тир, – не хочу с вами весь день возиться.

Коридор потихоньку стал спускаться ниже, несколько раз он пересекался с другими, узкими и широким, темными и освещенными качающимися на проводах лампами без плафонов. Несколько раз Макс видел узкие, блестящие в темноте рельсы и слышал механический стук колес. Попадавшиеся навстречу заключенные либо делали вид, что не замечают студентов, либо зазывно улыбались Лисицыной щербатыми улыбками, но чаще всего плевались.

Игрок стал отставать, сперва совсем незаметно, а потом все сильнее и сильнее, пока не остановился, согнувшись, будто от боли. Но прежде чем Тир успел догнать и отвесить пинка, парень выпрямился и едва заметно покачал головой в ответ на невысказанный вопрос Грошева.

Шестой сектор мало чем отличался от того, что они видели раньше. Уходящая вниз кишка коридора изогнулась, в лицо дохнуло влажным воздухом, на уши обрушился гул, словно где-то впереди включили огромный генератор. Первый автоматчик свернул за угол, и Макс увидел зал с низким потолком, пол которого был изъеден дырами, словно дуршлаг. Над каждым пробитым в толще скалы отверстием возвышались конструкции из металлических трубок, деревянных балок и тросов. У стены покачивались вагонетки, мужчины в серой одежде закидывали в них лопатами каменную крошку. Другие двигали по полу зеленые ящики, маркированные жирными единицами на крышках. Лица рабочих, вылезавших из крайнего штрека, были покрыты коричневой пылью, делавшей их похожими друг на друга, словно братья-близнецы.