– Скажешь тоже! К кому я поехал, когда понял, что пора возвращаться? – воскликнул Коллен. – Ты взял меня на работу, даже поселил в хижине.

Привыкший к таким вспышкам друга, Чейз сохранял спокойствие.

– Я сделал это по дружбе, любой из нас так поступил бы. Но дело тут даже и не в дружбе. Кол, ты сокровище, лучший лошадник на сто миль, каких мы с отцом знаем. Мы прекрасно понимали, что ты мог устроиться где угодно.

– Я не хотел идти куда угодно. Я приехал сюда.

– Вот ты здесь и находишься. – Чейз взглянул на небо – звезды уже побледнели. Рассвет был близок. – Я мог бы подраться с Бо из-за тебя, даже мог бы победить, хотя она дерется яростно и грязно. Помнишь, как мы оттаскивали ее от Бада Пангера? Бад был старше на год и весил килограммов на пять больше, а она повалила его в грязь, и он заревел и стал звать маму.

– Помню. Тогда еще она заехала мне по ноге, я хромал два дня. Не хочу оказаться причиной ссоры между тобой и Бо.

– Не окажешься. Может, я и ругаюсь с ней, но комплекс – часть целого, так что все едино. К тому же, Кол, важно, чего ты хочешь сам. Бо хоть и может грязно драться, но она скажет то же самое. И, думаю, уже сказала.

– Я приехал, чтобы работать у тебя, Чейз.

– Ты приехал работать на ранчо Бодин, а комплекс – его часть.

Долгая ночь уходила, темнота редела, поднялся небольшой ветерок. Слышалось конское ржание, мычание коров, шаги людей, уже приступивших к работе.

– Я люблю это место, – сказал со вздохом Коллен. – Люблю его почти так же, как ты. Мне было ужасно трудно уезжать отсюда. Но я пересилил себя, иначе из меня никогда ничего не получилось бы.

Зная друга, Чейз молчал и ждал, когда Коллен договорит.

– Я восхищаюсь комплексом. Черт побери, я потрясен всем, что вы тут построили. Планы, амбиции и деловая хватка достойны восхищения. Я знаю, что могу быть хорошим помощником тут, на ранчо. Знаю, что смогу в какой-то степени разгрузить тебя и Сэма. А что касается работы комплекса…

Он долго молчал, собираясь с мыслями, потом продолжил:

– Думаю, я мог бы добавить свои предложения к их планам. И я знаю, как их реализовать.

– Тогда тебе и надо этим заняться. По-моему, ты и сам хочешь там работать, и тебя удерживают только твои обязательства передо мной. Забудь про них. Если ты нам понадобишься на ранчо, мы договоримся. И не переживай, что в следующем месяце мы скорее всего наймем на замену тебе двух человек.

С шеи Коллена свалился груз сомнений и стресса.

– Лучше трех.

– Ты не настолько хорош, черт побери. Работай с Бо, выделяй для меня парочку часов, как это бывало раньше, и мы квиты.

– Ладно. – Коллена вновь охватило волнение. – Насчет Бодин. – Он переступил с ноги на ногу и взглянул на восток, где лучи солнца уже позолотили горизонт. – Я… мы… – поправился он, поскольку минувший вечер укрепил его уверенность. – У нас с ней… между нами… – Он потер колючий подбородок, потому что не побрился этим утром. – Происходит что-то важное.

– Что у вас происходит?

Коллен посмотрел на друга и увидел его мягкий и удивленный интерес.

– Ты всегда был бестолковым, Лонгбоу, когда речь шла о романтических отношениях и сексе. Деревянный чурбан, да еще зацементированный.

– Мне хватает забот и без…

Тут до него дошло. Коллен увидел, как смысл его слов ударил Чейза словно деревяшка – прямо между глаз.

– Что?

– У нас с Бо взаимный интерес. Нас тянет друг к другу.

– Что? – повторил Чейз и шагнул назад, словно его тело запоздало отреагировало на тот удар. – Ты… ты уже… с моей сестрой?

– Еще нет, но только благодаря моим героическим усилиям. Я мысленно слышал, как ты произнесешь «с моей сестрой» вот так, как сделал только что.

– Раньше ты совсем не замечал ее… – начал было Чейз, но осекся, задумавшись. – Или замечал?

– Господи, Чейз, она была еще ребенком, когда я уезжал. Ну, почти ребенком, – поправился Коллен. – Пожалуй, в последние месяцы перед отъездом я иногда поглядывал на нее. Но только потому, блин, что она всегда была хорошенькой и стала расцветать как раз в то время. Я никогда бы и пальцем не шевельнул, да у меня и в мыслях не было ничего такого. Но теперь она уже не ребенок. И… – Как брат брату, напомнил себе Коллен. Пусть даже между ними теперь стояла сестра. – Она умная. Всегда была, но теперь, дружище, она отточила свой ум прямо как лезвие бритвы. Как она управляет комплексом! Она умная и компетентная, еще она умеет сделать так, чтобы у нее все работали хорошо да еще радовались этому. Просто талант. Я восхищен.

– Так ты положил на нее глаз из-за ее мозгов и таланта менеджера?

Чейз нечасто прибегал к сарказму, зато делал это виртуозно.

– Это входит в набор. Она красивая. – Коллен вздохнул. – Не знаю, когда она из просто хорошенькой превратилась в красавицу. Может, будь я все время тут, рядом с вами, меня бы это не поразило словно разряд молнии. У меня к ней чувства – я не совсем уверен, куда они приведут, но уже ясно, что мы намерены это выяснить. Я не мог бы это делать за твоей спиной, не объяснившись с тобой.

– Ты стоишь тут и сообщаешь мне, что планируешь заняться сексом с моей сестрой.

– Я сейчас тебе объясню. Мне ужасно неловко признаваться в том, что я, чтобы не делать ничего за твоей спиной, был вынужден вчера вечером сказать ей, чтобы она ушла из моей хижины. Она разозлилась.

– Врезала тебе?

Коллен рассмеялся так, что согнулся пополам.

– Вот опять твоя бестолковость. Как ты сможешь когда-нибудь трахаться?

– Поцелуй меня в зад, мистер Голливуд. И осторожнее используй слово «трахаться», если намерен говорить о моей сестре.

Вздохнув, Коллен продолжил:

– Она ушла, но заявила мне, что соглашусь я на работу у нее или нет, она все равно намерена добиться своего… в личном плане. Пожалуй, я могу заставить ее отказаться от этого, если ты действительно против. Думаю, она скорее всего собьет меня с ног и отлупит, но я потерплю.

Чейз хмуро смотрел на холмы и горы, все отчетливее выступавшие из рассветного полумрака.

– Вот уж не ожидал такой беседы, когда проснулся сегодня утром.

– У меня перед тобой преимущество: я всю ночь думал об этом разговоре. Когда не думал о ней. Она наверняка знает об этом. Хитрая. Я не сказал об этом? Она хитрая девушка. Мне это нравится.

Чейз стоял, раздумывая, взвешивая и недовольно морщась, а на восточные склоны горных вершин уже лились красные и розовые краски восхода.

– Она взрослая женщина, ей и выбирать. Раз она так… Пока это еще не укладывается у меня в голове. Но хочу сказать, что люблю тебя как брата. Бывали времена, когда Рори меня страшно злил и я мечтал, чтобы ты был моим братом вместо него. Я доверю тебе свою жизнь, не колеблясь ни секунды. И я говорю тебе: если ты ее обидишь, я дам тебе под зад. И отлуплю посильнее, чем Бо отлупила Бада.