– Ты скоро поймешь. Где-то лет через сто. Это политика.

Элс не разбирался в ней даже дома, где игроков было меньше, а мотивация их поступков более ясная.

Люди императора Иоанна оказались обычными профессиональными воинами. Они спокойно, умело и бесстрашно исполняли свои обязанности. Повседневная работа. Если им прикажут кого-нибудь убить, они сделают это хладнокровно и без сожалений. Горт был прав. Браункнэхты не пойдут на грубые меры, если их не провоцировать и не делать того, что могло оправдать их жестокость.

Дождь прекратился днем. Небо прояснилось.

Имперские воины сошли с главной дороги и устремились наверх через крутые, обрывистые, покрытые льдом известняковые горы. Ничего подобного Элс еще ни разу не видел. Утесы покрывала скудная растительность, а тропа, по которой шел отряд, почти не отличалась от звериной.

– Я знаю, где мы, Пайп. Это Онвидиев Узел. Воины сокращают путь. Еще двадцать миль, и мы окажемся в герцогстве Племенца.

Элс постарался припомнить все, что слышал о северной Фиралдии. Горт, видимо, был прав. Однако он ошибся с расстоянием. До Племенцы оставалось, скорее, сорок миль.

Епископ Сериф боялся высоты. Он заартачился, когда увидел, куда направлялись браункнэхты. Имперские воины пинками заставляли его двигаться вперед.

Постепенно день сменился ночью.

– Когда мы сделаем привал? – грубо спросил епископ.

– Мы бы уже давно пришли, если бы вы не упирались и не разводили сопли. Но вы продолжаете поступать по-своему. Поэтому нам все еще надо пройти три мили, – ответил солдат.

Епископ взорвался. Он отказался идти дальше.

– Ступайте. Еще достаточно светло. Я потолкую с епископом и догоню вас, – сказал капитан своим подчиненным.

– Плохо дело. Для туповатого епископа, – заметил Горт.

Элс заворчал.

– Ему зададут взбучку.

Элс заметил, что Донето стал спорить с капитаном, но тут же умолк, когда гвардеец грозно посмотрел на него. Затем на лице принципата появилась едва заметная чопорная улыбка. Словно он наконец получил долгожданный ответ на свои молитвы.

Малолетний любовник епископа остался со своим покровителем.

Чуть позже, когда отряд прошел около мили, Элс услышал крик. Короткий и резкий. Возможно, издал его орел. Или кто-то другой.

Когда капитан нагнал людей, епископа с ним не было. Арманд бежал впереди капитана, мрачный и напуганный.

– Ну и как тебе это? Мальчишка покинул своего хозяина, – удивился Пинкус Горт.

– Лучше считай, что пареньку просто удалось выжить, – возразил Бо Биогна.

– Думаю, нам следует смотреть в оба и быть начеку, Пайп. Этот капитан очевидно, уверен, что Хансел одобрит все его действия.

Утром все услышали рассказ любовника Серифа. Он объяснил, что епископ отказывался идти в горы, а затем попытался сбежать дорогой, по которой отряд пришел в горы. Его лошадь поскользнулась на льду. Епископ и животное сорвались со скалы, и лошадь при этом находилась сверху всадника.

Имперские гвардейцы отметили, что вот уже в течение полувека Онвидиев Узел продолжал покрываться льдом, который не таял даже летом.

– А парень-то хитрец. Заставил мальчонку рассказать о случившемся, – сказал Горт о браункхнэктском капитане, чье имя держалось в секрете.

Элс задумался. По утверждениям Осы, он работал и на императора. Может, мальчишка решил, что от епископа больше не будет никакой пользы.

Завтрак оказался скудным. Имперские воины поглотили большую часть съестных припасов в ожидании момента, когда придется захлопнуть ловушку. Сопровождение принципата рассчитывало, что они достигнут следующей епископской крепости еще до наступления ночи.

– А что произойдет, если мы не достигнем Доминаго сегодня вечером? – спросил Элс.

– Пошлют кого-нибудь на разведку. Если лазутчики не обнаружат нас, то вернутся домой и запаникуют. Что случилось? Ты дрожишь?

– Мне холодно. Надеюсь, просто холодно, и я не подцепил какую-нибудь заразу.

До сих пор Элсу везло. Его единственное столкновение с недугом произошло на борту «Вивиа Инфанти», когда ша-луга изводила морская болезнь.

Повторив свой рассказ несколько раз, Оса присоединился к остальным пленникам. Осторожно Элс спросил его:

– А что там на самом деле произошло?

– Практически то, что я сказал. Однако лошадь епископа могла передвигаться по льду. Помимо нас троих был там и еще кто-то. Существа, которых нельзя увидеть. Они и сейчас среди нас. Ночь проявляет к нам повышенный интерес.

С тех пор, как лед начал сползать вниз с горных вершин, редко кто заходил в дикий и необитаемый Онвидиев Узел. Это была одна из тех областей, куда с наступлением цивилизации бежали ночные твари. На дороге в ста шагах друг от друга располагались сигнальные флажки, и на каждый были наложены чары. Однако эти заклятия оставались еще с глубокой древности, и их оберегающая сила уменьшилась.

Элс продолжал испытывать приступы озноба. Он вздохнул с облегчением, когда услышал, что скоро отряд сделает привал. Ша-луг помог установить лагерь, а потом, съежившись, подсел к костру пленных.

Ужин вновь не утолил голод путников.

Просто Простой Джо разозлился, когда кто-то предложил использовать Стальные Мускулы в качестве гуляша.

– Прекратите, – вмешался Элс, когда обстановка накалилась до предела. – Бо, ты родился в сельской местности. – Зачастую Биогна рассказывал иные истории, по которым он происходил из благородного рода. – Что, если ты предложишь нашим похитителям поохотиться на диких козлов? Луна сегодня полная. – В течение дня Элс уже несколько раз видел диких животных.

– Не хотелось бы тебя разочаровывать, Пайп, но я умру от голода, прежде чем наступят сумерки, – ответил Бо Биогна.

– Понятно. В любом случае, мясо козлов, наверно, слишком жесткое.

– Черта с два! Оно гораздо вкуснее того, чем почуют нас гвардейцы. Но здесь так же темно и холодно, как в сердце блудницы. И вряд ли тебе захочется покинуть лагерь с заходом солнца. Думаю, ты со мной согласишься.

– Наверно, ты прав. – Элс дотронулся до амулета на запястье. И задумался, не он ли притупляет его способность здраво размышлять.

– Тогда попробуй покричать, как кричит коза во время брачного периода. Может, и прибежит какой-нибудь глупый козел.

– Из этого ничего не выйдет, Пайп. – Иногда Бо воспринимал все слова ша-луга буквально.

Элс рассматривал пленивших его воинов. Они были куда опытнее, чуть больше и чуть здоровее той толпы простолюдинов, которая планировала захватить Антекс. И все же солдаты шутили, ворчали и брюзжали, словно обычная чернь. Они сошлись во мнении, что, чем упорнее ты работал, тем больше приказов тебе отдавали.