– Меня мало волнует, ходит тут кто-то или нет, – глядя в глаза Назира, процедил сквозь зубы Джамал, – ты должен выполнять то, что я тебе говорю!

– Муса! – не оборачиваясь, крикнул Назир.

Раздался звук шагов и на веранду вышел здоровенный амбал в спортивном костюме и кедах.

– Здравствуйте. – Муса кивнул Джамалу и потупился.

Джамал повеселел. Ему нравился этот добродушный увалень. Широкий нос, круглая голова и оттопыренные уши делали его похожим на медведя.

– Здравствуй, Муса, – ответил на приветствие Джамал.

– Иди к воротам и стой там, – продолжая стоять к подчиненному спиной, с металлическими нотками в голосе распорядился Назир. – Никого не пропускать. Всем говорить, что эта частная территория.

– Понял, – скрипя половицами, Муса отправился выполнять приказ.

– Где Лис? – Джамал огляделся, словно надеялся увидеть этого русского.

– Уже работает. – Назир кивком головы показал в направлении столовой.

– Пойдем посмотрим, – вздохнул Джамал.

Они спустились по ступенькам и направились вокруг спального корпуса по изъеденной временем асфальтовой дорожке. Пройдя через заросший травой спортивный городок, вошли в небольшое кирпичное здание. Когда-то здесь была кухня. Теперь в одном из помещений был оборудован склад, лаборатория и небольшая фабрика по производству адских машин. Занимался всем этим Сергей Лисовский по прозвищу Лис. Это был высокий мужчина с серым лицом и впалыми щеками. Всегда отсутствующий взгляд, вялая походка и едва слышная речь красноречиво говорили о его пристрастиях к наркотикам. Он был относительно молод, но образ жизни состарил его на десятилетия. Здесь он работал за дозу. Лис давно лишился всего. У него не было ни семьи, ни квартиры. В конце девяностых, еще будучи студентом технологического института и уже плотно сидя на игле, этот человек организовал подпольное производство взрывчатых веществ. Но при попытке реализовать первую партию попался и оказался за решеткой. Отсидев три года, вышел. За это время умерла мать. Сестра продала квартиру и исчезла. К Джамалу Лис попал благодаря Назиру. Тот несколько лет назад еще работал в милиции, а Лис обитал в его районе.

Джамал в сопровождении Назира прошел по коридору и оказался в просторной комнате с кафельными полами. В два больших окна заглядывали верхушки лебеды. Здесь, посередине, был небольшой подиум, на котором когда-то стояли плиты. Из стен торчали обрезки труб. Все сдали в металлолом.

Назир подошел к грубо сколоченному стеллажу и легко отодвинул его в сторону. Взору открылась узкая железная дверь. Назир постучал.

Послышались шаркающие шаги, которые стихли с другой стороны:

– Кто?

– Открывай! – потребовал Назир и дернул за ручку.

Щелкнула задвижка, и дверь со скрипом открылась.

Вид Лиса был измученным. Он был в клеенчатом фартуке, надетом поверх рубашки и джинсов.

– Ты что, боишься отравиться? – Джамал прищурился и тронул пальцем висевший на груди наркомана респиратор. – Разве может быть что-то хуже гадости, которую ты себе колешь?

– Я сейчас смешиваю алюминиевую пудру с селитрой. После этого в горле как будто напильником прошлись, – просипел Лис.

Только сейчас чеченец обратил внимание, что глаза Лиса красные, как у кролика.

– Как продвигаются дела? – Джамал отодвинул рукой Лиса в сторону и шагнул через порог.

– Два мешка готово, – медленно, растягивая слова проговорил Лис.

Джамал осмотрел небольшую, узкую, как пенал, комнату, освещенную желтоватым светом электрической лампочки. Она не имела окон. Когда-то здесь располагался склад. Даже сохранились стеллажи для продуктов. Теперь на них стояли бутыли с серной и азотной кислотой. В углу были свалены мелкие опилки. Рядом, в мешках, селитра. Для Лиса сюда привезли напольные весы, стол, посуду.

– Ты один работаешь? – чувствуя, как в горле начало першить, спросил Джамал.

– Да, – подтвердил Лис и как-то странно посмотрел на Назира.

– А успеешь сделать десять мешков? – продолжал допытываться Джамал.

– Нет, – выдавил из себя Лис и отвел взгляд в сторону.

– Почему? – строго спросил Джамал.

– Я смешиваю все небольшими партиями. Потом пересыпаю в общую кучу. Это долго.

– Что нужно, чтобы дела продвигались быстрее?

Лис снова стрельнул глазами на Назира и пожал плечами.

– Все ясно, – процедил сквозь зубы Джамал и резко повернулся к Назиру: – Ты не даешь ему помощников. Почему?

– Это опасная работа! – ошарашил Назир. – Я не хочу рисковать людьми.

– Почему я ничего не знал? – все больше распалялся Джамал. – Разве тяжело было сказать, что нужны рабы? Или ты забыл, как надо работать? Неужели это проблема?

– Извини, Джамал, я не подумал, – растерялся Назир.

– Еще мне нужна ванна и много сухого льда, – спохватился Лис.

– Зачем? – Джамал выжидающе уставился в лицо наркомана.

– Для производства нитроглицерина, – пояснил Лис. – Мне придется смешивать кислоты, а эта реакция сопровождается большим выделением тепла.

– Не торопись пока с этим. – Догадавшись, в чем дело, Джамал махнул рукой. – Я думаю, что его не придется делать. Из Чечни едет машина. В ней немного пластида, детонаторы и несколько готовых фугасов. Скоро она будет здесь. – Джамал развернулся к Назиру: – Пойдем посмотрим, чем занимаются твои люди.

Лис закрыл за ними дверь, Назир придвинул к ней стеллаж.

– Думаешь, никто не догадается за него заглянуть? – усмехнулся Джамал.

– Если только будут специально искать лабораторию. А так, – Назир пожал плечами, – зачем? Да и не ходит здесь никто.

С того момента, как Джамал приехал, он слышал это уже второй раз. Его вдруг охватила ярость.

– Послушай! – Он повернулся к Назиру всем телом. – Почему ты постоянно твердишь, что здесь никогда нет людей? Кто, по-твоему, растащил весь металл, стекло и даже снял с половины зданий шифер? Вокруг много деревень. Сейчас люди идут за грибами. Рядом озеро. Начался сезон охоты на уток. Ахмед ясно сказал, твоя группа здесь будет под видом охраны лагеря. Я привез вам даже форму.

– Но тогда пусть мне пришлют еще людей. – Назир растерянно захлопал глазами. – Желательно русских. Одни кавказцы больше вызовут лишних вопросов.

– Будут тебе люди, – пообещал Джамал и направился прочь.

Они вернулись в здание, у которого остался микроавтобус. Снова прошли через веранду, миновали небольшое фойе и повернули в длинный коридор, по обе стороны которого располагались комнаты. Здесь в свое время спали дети. Кровати давно убрали. На когда-то побеленных стенах были разводы от дождевой воды и талого снега. Полы местами были разобраны.