– Нажми, – посоветовал ему Кирилл, – да и потом, Фонд Рэйли не Пентагон, сам же говоришь, что на деталях сэкономили.

Когда они вышли в другую комнату, Кася задала вопрос, давно вертевшийся на языке:

– Ты этому крысолову доверяешь?

– Он знает свое дело и пока никого не подводил, – коротко объяснил он.

– И даже этот его пунктик со старшей сестрой и ее крысой?

– Бодлер – единственный ребенок в семье, – коротко объяснил он Касе.

– А как же старшая сестра со своей крысой? – вскинула голову она.

– Она умерла в возрасте нескольких недель.

– То есть у нее никак не было возможности обзавестись крысой, которая…

Кася замолчала, переваривая информацию.

– Слушай, относись к этому как к небольшой слабости. У Бодлера – свои завихрения, а у кого их нет?!

– Легко говорить, – поморщилась она.

– А еще легче – сделать.

В этот момент в дверь позвонили. Похоже, Тригланд появился на пятнадцать минут раньше. Прямо с порога, не теряя времени на приветствия, спросил:

– Ну что, у вас появились какие-то сведения?

– Работаем, а у тебя?

– Думаю, что мы можем найти интересные документы в загородной резиденции Фонда. В городском помещении офиса они их вряд ли хранят.

– Где Рэйли?

– В городе его пока нет. Его помощник тоже не вернулся. Видимо, продолжают тебя искать в Каире, – слегка улыбнулся Тригланд.

– Похоже, что выхода у нас нет, – задумчиво произнес Кирилл, – придется навестить загородную резиденцию лично.

Тригланд только кивнул головой. Зато Кася возмутилась:

– Вы что, с ума сошли?

Бодлер оторвался от экрана и поинтересовался, что за шум, а драки нет. Кирилл ему перевел.

– Надо связаться с Гариком, – посоветовал он.

– Спасибо за совет, но я и сам об этом подумал, – ответил Кирилл.

– Это еще кто? – встрепенулась Кася.

– Увидишь, – многообещающим голосом поведал Кирилл.

– Может быть, ты изменишь наконец порядок действий?! – начала тихо закипать Кася. Тригланд благоразумно молчал.

– О чем это ты?

– Просто у меня сложилось впечатление, что мое мнение больше уже никого не интересует!

– Не кипятись, просто все очень сложно, – успокаивающе произнес Кирилл.

– Девушка волнуется, моя сестра тоже мне всегда во всем мешала, – меланхолически произнес Бодлер.

– А ты, крысолов, вообще молчи! И мне надоело, что вы все планируете сами, а я должна присутствовать при этом, как ненужная декорация!

Бодлер благоразумно промолчал. На «крысолова» он, похоже, нисколько не обиделся. Видимо, существующая только в его воображении сестра помогла хакеру примириться с несовершенством женской половины человечества.

– Без Гарика нам будет трудно обойтись! – осторожно начал Кирилл.

– Тогда изволь сообщить мне минимум информации: кто такой Гарик и почему нам без него не обойтись?

– Гарик, полное имя Гарри Арутюнян, родители назвали в честь Каспарова, армянский и французский верноподданный. И ответ на второй вопрос: если будут стрелять, то лучше его иметь под рукой, чем не иметь.

Кася молчала, придумывая какой-нибудь язвительный ответ. Ошибочно приняв ее молчание за знак согласия, Бодлер бодро произнес:

– Я отправил Гарику сообщение.

– Я еще не сказала, что я «за»! – начала всерьез закипать Кася.

– Поздно, он уже ответил, он ждет нас в магазине, – извиняющимся тоном произнес хакер.

Она только вздохнула. Уже в такси Кирилл поведал им историю армянско-французского подданного:

– Гарик прибыл во Францию с семьей. Как и полагается, подали прошение об экономическом или политическом убежище, точно не знаю. Рассказали про реальные или вымышленные гонения, стали ждать. Но в один прекрасный момент Гарику все эти очереди и скитания по миграционным ведомствам надоели. Он – человек действия, поэтому и пошел прямым путем. Купил подержанный велосипед и укатил в Марсель. Там записался во Французский иностранный легион. Туда, сама знаешь, принимают без документов и вида на жительство. Оттрубил в легионе десять лет. Участвовал в боевых операциях на Балканах, в Африке, в Афганистане. Получил французское гражданство, но из легиона уходить не собирался.

– Его «ушли», – понимающе отозвалась Кася.

– Нет, родственные чувства под монастырь подвели, – встрял в разговор Бодлер с видом жертвы этих самых родственных отношений.

– В смысле? – спросила Кася Кирилла, демонстративно не обращая внимания на Бодлера.

– Его дядя задумал открыть в Париже несколько ночных магазинов, торгующих спиртным, и уговорил Гарика выйти в отставку. Мол, и сам заработаешь, и семье поможешь. Песня известная. Гарик согласился, помог дяде с коммерцией, конечно, наладил охрану, всех местных хулиганов построил, они мимо него сейчас строем ходят и честь отдают.

– Получается, что ему не до нас, – заметила Кася.

– Не до нас?! – усмехнулся Бодлер. – Как бы не так! Да он такое только спит и видит! Гарику его жизнь осточертела хуже горькой репы. Ну, купил он квартиру, помог родителям приобрести дом в пригороде, за учебу сестры заплатил, купил шикарный внедорожник и заскучал…

Однако тезка Каспарова был похож на кого угодно, но только не на уставшего от жизни человека. Среднего роста, ладно скроенный, с веселыми карими глазами навыкате, как и полагается, молодой мужчина встретил их у входа в достаточно большой модерновый магазин с набором самых необходимых продуктов и большим выбором спиртного. Обнял Кирилла, похлопал Бодлера по плечу и куртуазно склонил голову перед Касей.

– Много слышал о вас, мадемуазель, и рад наконец познакомиться! Ну что, рассказывайте, что вы на этот раз учудили. Опять наш поэт всех в дерьмо с головой засунул? – говорил он по-французски почти без акцента, только на «р» нажимал сильнее, чем нужно.

– Я тут как раз ни при чем! – возмутился Бодлер. – Чуть что – сразу я!

– Это у меня со студенческих лет инстинкт сохранился. Обычно французы говорят «ищите женщину», так вот, у нас, скорее всего, было: ищите Бодлера.

– Вы что, вместе учились? – удивилась Кася.

– Конечно, а что, они вам ничего не рассказали? Мы же студенческие товарищи по психологическому факультету Сорбонны!

– Каким это ветром тебя занесло на психологический факультет?! – изумилась Кася.

– Тебе эта страница моей биографии неизвестна, – усмехнулся Кирилл.

– А, он скрыл этот факт! – рассмеялся Гарик. – Нас всех туда занесло попутным ветром, и продержались мы там год. Благополучно завалили все сессии и отправились каждый своей дорогой.