— Фран! Прекрати сейчас же! Что ты творишь?

Услышав свое имя, я узнала голос. Извернулась, по-прежнему не разгибаясь, посмотрела снизу вверх. Вид у меня был еще тот: согнулась пополам, тяжело дышу, вся мокрая…

— Ты что, совсем спятила? — еле переводя дух, спросил Ганеш. — Я тебя звал, окликал, но ты рванула вперед, как ракета! Ты что, собралась выступать на Олимпиаде? Потом ты использовала меня вместо боксерской груши. Видно, деревенская жизнь размягчила тебе мозги — вернее, то, что от них осталось!

— Я думала, ты — наемный убийца, — призналась я.

Мы вместе доковыляли до фургона и поехали по дороге, миновав дом, спустились с холма и остановились в лощине. Спустя какое-то время мы оба отдышались. Моя колика наконец прошла.

Ганеш развалился на водительском сиденье, прислонившись к дверце спиной, опираясь одной рукой о сиденье, а другой — о руль. Его длинные черные волосы падали на лицо, и он мрачно хмурился на меня из-под спутанных прядей. Наверное, ему было еще больно после тех ударов, что я ему нанесла, и мои слова вовсе не обрадовали его. На самом деле я была очень рада его видеть, просто сначала так оторопела, что таращилась на него разинув рот.

Потом он наставительно переспросил — он всегда так говорит со мной, когда хочет остудить мой пыл:

— Ты приняла меня за наемного убийцу?

— Ну да… — Я постаралась говорить как можно увереннее, хотя собственное предположение показалось мне совершенно идиотским. — Ты ведь мог им оказаться — теоретически.

— Наемный убийца — на такой развалюхе? Тебе не кажется, что на моем фургоне особенно не погоняешься за жертвой? Я с трудом добрался сюда из Лондона! Кстати, почему ты не узнала мой фургон? Ведь у нас всего одна машина, и ты сто раз в ней ездила.

Я повела носом. В кабине пахло капустой, землей из-под картошки и переспелыми бананами. У моих ног валялась рваная пластиковая сетка с ярлыком «Флоридские розовые грейпфруты».

— Теперь-то я, конечно, его узнаю! — обиженно отрезала я. — Но ведь я привыкла видеть его в Лондоне, а не здесь! Ты не сказал, что приедешь! Что ты, кстати, здесь делаешь?

— Тебя спасаю! — буркнул Ганеш. — Приехал отвезти тебя назад, в город.

— Только не сейчас! Мне кажется, я наконец-то напала на след!

Я принялась с жаром рассказывать Гану о том, что мне удалось разузнать.

— Терри должна была унаследовать целое состояние. И несколько человек остались бы с носом. Во-первых, Филип, ее отец. Все уверяют, что он никогда не интересовался лошадьми, и потом, у него свое вполне успешное дело. Правда, не думаю, чтобы Филип убил родную дочь. А вот насчет Джейми не знаю. В тот день он был в Лондоне, я почти не сомневаюсь. Ты видел именно его, и Эдна тоже. Я нашла в его машине кусочек мелка Фитиля, и он пользуется тем самым лосьоном после бритья. Он часто появляется в том самом уинчестерском баре. Курит «Бенсон энд Хэджис». Он изо всех сил старается спасти конный завод от разорения, до которого его чуть не довел Аластер. Возможно, Джейми кажется, что уж если Ариадне и следует кому-то оставить конный завод, то только ему. В конце концов, он тоже ее родственник. Возможно, ему не понравилось, что Ариадна решила все оставить Терри…

— Если он знал о ее решении, — возразил Ганеш. — И даже если знал, почему просто не женился на Терри?

— Это у вас, индусов, так принято, — ответила я. — Все оставлять в пределах семьи. В нашей стране так уже лет сто не делается. Более того, мне что-то не кажется, что Терри вышла бы за Джейми.

Ганеша мои слова, похоже, не убедили, но я продолжала:

— Есть еще очень противный конюх, точнее, главный конюх, по имени Джоуи Ланди. Он регулярно избивает до полусмерти свою жену-дурочку. Аластер и Джейми закрывают глаза на его развлечения, потому что Ланди неплохо знает свое дело. Они только иногда делают ему замечания, если бедная миссис Ланди появляется в их доме вся в синяках. Но Терри, возможно, не любила конюха. Может быть, он боялся, что она, унаследовав конный завод, тут же рассчитает его… Так что у Ланди тоже имелся мотив для убийства Терри, а он из тех, кто смог бы убить.

Ганеш тут же отмел мою версию:

— У тебя есть доказательства, что этот Ланди хоть раз в жизни бывал в Лондоне?

— Я ведь и приехала сюда за тем, чтобы узнать что-нибудь, — ответила я. — Может быть, Ланди и Джейми сговорились. Оба были заинтересованы в том, чтобы убрать со сцены бедную Терри.

— Если, конечно, верить тебе и твоим версиям! — Иногда Ганеш умеет доводить меня до белого каления своим самодовольством.

— Ну ладно, а что ты на это скажешь? — продолжала я. — Я видела, как Джейми беседовал с Уоткинсом в том самом баре. Не сомневаюсь, он расспрашивал адвоката о новом завещании Ариадны! Может быть, даже уговаривал Уоткинса нажать на тетку, чтобы она сделала своим наследником его… Других поводов для встречи с Уоткинсом у Джейми просто не могло быть!

Ганеш ударил рукой по рулевому колесу и пылко выругался, хотя ругается он крайне редко.

— Фран, иногда я считал тебя сумасшедшей, но за дуру тебя не держал никогда. Я начинаю менять точку зрения! Ты лезешь в семейное дело. Оно касается только Монктонов и больше никого. Сейчас им меньше всего хочется или требуется, чтобы совершенно посторонний человек, такой, как ты, совал нос в их дела. И потом, ты тут нагородила целую кучу обвинений, а где доказательства? С чего ты взяла, что Джейми Монктону незачем встречаться с Уоткинсом? Уоткинс, может, ведет все дела, связанные с конным заводом. Может, они в баре вовсе и не завещание обсуждали!

— Уоткинс сегодня приезжал на конный завод. Если бы Джейми нужно было потолковать с ним о делах, он спокойно сделал бы это тогда же, не тратя время на поездку в Уинчестер. Говорю тебе, Ган, он специально назначил Уоткинсу встречу в Уинчестере, потому что не хотел, чтобы об их встрече узнал кто-нибудь с конного завода! Ариадну нужно предупредить! Слушай, допустим…

— Ты не имеешь права выдвигать такие обвинения без доказательств! — хрипло возразил Ганеш. — Если ты окажешься не права, то попадешь в такой переплет… А если ты права, то тебе лучше побеспокоиться не за Ариадну, а за себя саму! — Он с угрожающим видом наклонился вперед. — Ты здесь больше и минуты не останешься! Ты выяснила все, что можно. Сейчас мы вернемся в Лондон. Пойдем к инспектору Морган и все ей расскажем. Уж она как-нибудь во всем разберется! В конце концов, это ее профессия. Вещи оставь здесь. Потом позвонишь Монктону и попросишь прислать их тебе.

— Ни в коем случае! — возмутилась я. — Между прочим, у меня там и твой фотоаппарат! Кстати, ты отдал пленку в проявку?

— Какую еще пленку?

Меня снова замутило от дурного предчувствия.

— Ты что, не получил моей посылки?

Потом до меня дошло. Свой пакет я бросила в почтовый ящик только накануне; если Ган выехал из Лондона сегодня рано утром…

— Моя посылка только что пришла к тебе! Ган… — Я схватила его за куртку. — Ты должен немедленно вернуться! Возьми пленку и отдай в аптеку рядом со своим магазином. У них есть срочная проявка!