крестьян-опытников и являвшимися низовым активом организации, ее костяком. Кроме того, в качестве низовой ячейки «ТКП» использовались все виды сельскохозяйственной кооперации и лжекооперации, среди которых первое место занимали монастырские артели и лжеколхозы из сектантов, лишенцев, дачевладельцев и прочих антисоветских элементов. Агитационно-пропагандистскими кадрами организации являлись священнослужители[327].

Руководство деятельностью организации и пополнение ее состава осуществлялись разнообразными методами. Наиболее распространенными являлись:

«1. Нелегальные заседания и совещания как в Москве, так и на периферии, для чего использовались различные съезды агросовещания и конференции, по окончании коих организовывались нелегальные совещания членов «ТКП».

2. Вечеринки, устраивавшиеся у отдельных членов к.-р. организации для проработки основных установок.

3. Личный инструктаж как путем вызова членов организации в Москву, так и путем выезда на места»[328].

Московская областная организация «ТКП», являясь филиалом ЦК «ТКП», полностью разделяла ее программу, имея в то же время практические вредительские установки, проводившиеся во всех областях сельского хозяйства. Политическая программа «Трудовой Крестьянской партии» ставила своей целью свержение советской власти, реставрацию капитализма и установление буржуазно-демократического режима с преобладающим влиянием крепкого крестьянства. Для достижения указанной цели организация ставила своей ближайшей задачей организацию массовой крестьянской политической партии[329].

Наиболее ярко программа «ТКП» первого периода ее существования выражена в книге А.В. Чаянова под названием «Поездка моего брата Ив. Кремнева в страну крестьянской утопии», изданная ГИЗом в 1920 г. Эта книжка усиленно читалась агрономами на курсах переподготовки в 1921 или 1922 г., она в беллетристическом изложении и содержала программу крестьянской партии. Эта программа сводилась вкратце к следующим положениям:

«1. Советы без большевиков.

2. Процветание мелкокрестьянского хозяйства, на основе агрокультурных достижения и кооперирования.

3. Издание законов, благоприятствующих развитию единолично-мелкого крестьянского хозяйства, в том числе:

а) повышение цен на хлеб и продукты сельского х-ва;

б) снижение цен на промтовары;

в) заградительные пошлины на ввозимые продукты питания.

4. В области рабочего законодательства – сохранение 8-часового рабочего дня и минимума заработной платы.

5. Оставляя основную промышленность в руках государства, программа предусматривала также и участие промышленности частного капитала, с той однако оговоркой, что капиталисты облагались сверх налогом и обязывались полностью выполнять рабочее законодательство.

6. Перенесение всех видов промышленности из центра советской страны на периферию, благодаря чему достигалось ослабление пролетарского влияния Красной столицы.

7. Ослабление влияния города и усиление влияния деревни в области государственного управления. Год издания книжки (1920) совпадает в период возникновения к.-р. организации»[330].

Защита «интересов» крестьянства, как экономических, так и политических, в том виде как она была изложена в программе партии, не могли не вести к борьбе за захват тем или иным путем политической власти и установление кулацкого строя. Тактика организации в соответствии с двумя программными установками состояла из двух периодов.

В первый период ставка делалась на перерождение советской власти и переход политической власти в руки крестьянства эволюционным путем.

Во второй период, когда после XV съезда партии всякие надежды на перерождение советской власти рухнули и выявилась вполне отчетливо твердая линия на коллективизацию деревни и решительное переустройство ее на социалистических началах, тактика организации изменилась в сторону развертывания прямой контрреволюционной вредительской деятельности и подготовки вооруженного восстания.

С этой целью к.-р. организация использовала все мероприятия советской власти, чтобы сеять недовольство в крестьянской среде, провоцируя его на открытое вооруженное восстание, особенно была использована директива партии о сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса[331].

Практическая вредительская деятельность «ТКП» имела место по всем отраслям сельского хозяйства: совхозному и колхозному строительству; животноводству и кормовой базе; молочному хозяйству; агропомощи; землеустройству; мелиорации; сельскохозяйственной кредитной кооперации; садоводству и огородничеству; борьбе с вредителями; метеорологии; районированию, планированию и научно-педагогической деятельности[332].

Московская областная организация была связана с Центром. Связь поддерживалась с контрреволюционной группировкой ОЗРА в НКЗеме РСФСР в лице А.П. Андрианова, Б.А. Пухова, З.С. Родионова и А.И. Петрова, от которых получали вредительские установки, которые проводили в жизнь.

В ОЗРА НКЗема существовали две группировки (одна возглавлялась Пантелеевым, а другая Андриановым), враждовавшие между собою за власть, но в практической работе проводившие одни и те же установки.

Общее направление работ по СТАЗРа шло, как показывал обвиняемый С.С. Буров, в духе дореволюционных установок.

«Масштаб и объем мероприятий по борьбе с вредителями сел. х-ва мною сознательно задерживался. Конкретно это выражалось в том, что планируя мероприятия я, исходя из установок, имевшихся у агрон. организации Московской губ. и базируясь на опыте борьбы с вредителями сел. хоз-ва, проводившейся в царской России (в Моск. губ. планомерных мероприятий в этом направлении в дореволюционное время не проводилось), особенно в первые годы революции, проектировал их в масштабе по существу ничем не отличавшиеся от показательных мероприятий, охватывающих лишь незначительный процент крестьянских хозяйств. Если в дальнейшем в абсолютных величинах планы и масштаб этих мероприятий и возрастали, то относительно они были все-таки незначительны.

Дело при этом велось таким образом. Намеченный план мероприятий по борьбе с вредителями сельск. хоз-ва я проводил через совещание уездных агрономов при МОЗО, корректируя его данными с мест, а после утверждения в МОЗО план спускался на места.

Поскольку при общей установке и методах агрономической работы, унаследованных от земских времен, она направлялась в первую очередь в так наз. «передовые» культурные крестьянские хозяйства, постольку и масштаб мероприятий по борьбе с вредителями при этой установке и методах не мог быть иным как незначительным, не охватывавшим основной массы деревенского населения. Установка советской власти на помощь прежде всего бедняцким и маломощным хоз-вам при планировании мероприятий по борьбе с вредителями сел. хоз-ва не учитывалась, а раз так, то не могло при этом и получиться таких планов, которые по своему масштабу охватывали бы потребности основной массы населения Московской губ. в области борьбы вредителями сельского хозяйства.

При достаточно безучастном отношении мест к дававшимся им планам, масштаб фактической борьбы с вредителями обычно не превышал их. Последнее обстоятельство не давало стимулов к развертыванию широкой массовой работы, и я совершенно сознательно из года в год (по 1928 г. включительно) проектировал ее лишь с небольшими постепенными нарастаниями в масштабе, что было равносильно задержке и сокращению масштаба работ»[333].

Об основных установках в борьбе с вредителями сельского хозяйства С.С. Буров показал, что получал установки сосредоточить внимание на вопросах второстепенного значения, т. е. на борьбе с вредителями и болезнями зерновых культур, и сознательно подвергнуть забвению организацию борьбы с вредителями кормовых, технических, огородных культур. В деле снабжения проводилась сознательная ориентация на использование импортных ядов и аппаратов, вместо того, чтобы ориентироваться на производство своей промышленности и др. Борьба с амбарными вредителями проводилась в скромном масштабе[334].

И.П. Степанов на допросе рассказал: «Мероприятия по борьбе с