Мне несколько раз повторяли, что найдут в два счета, но это если неподготовленную беглянку. Я же решила все продумать, сделать запас необходимого в дорогу, наметить четкий маршрут. О, они не только не знали, как хорошо держалась в седле, я еще и ориентировалась на местности отлично. Для меня отыскать дорогу домой ничего не стоило.

– Инга! Никак вышивку закончила? – перебила плавное течение мысли подошедшая Симона. – Здорово как! Смотреть, не насмотреться, кони как живые!..

Только тогда я перевела взгляд на свою работу. И правда, вышивка была закончена, по привычке даже свое клеймо в уголочке поставила. Маленькие такие буковки «И, И» в знакомых вензелях стояли в нижнем правом углу. Может, оно лишним было? Но спарывать нитки не захотелось, да и кто из этих дикарей знал, как подписывала свои работы главная ари Изумрудного клана – никто. А еще в груди пробудилась уверенность, что считанные дни здесь теперь находилась.

Веру в удачный побег точно имела, оттого и на мир окрест смотреть получилось бодрее, плечи еще совсем распрямить, да и походка моя стала более упругой, что ли. Не иначе, как правильно принятое решение поддержала богиня Рукпи, даровав дополнительную энергию резерву. Однако перемену во мне подметила Рагна – она точно принялась внимательнее отслеживать каждое мое действие и каждый шаг. И выходило, что следовало осторожнее вести себя. Все так, но сборы тогда грозили затянуться. Я и так уже с неделю потихоньку таскала в припрятанный в сарае мешок провизию и сменную одежду. А так хотелось моментально умчать в сторону Дартии. Но нет, усмиряла пыл, ведь надо было еще где-то приметить меховой плащ. Что там Рагна говорила про дожди со снегом? Ливни уже начались, да холодные-холодные, заморозки же могли застать в пути и сильно усложнить бегство. Все же я была созданием не закаленным, а изнеженным, теплолюбивым. Значит, следовало максимально перед дорогой утеплиться.

Меховая накидка с капюшоном сыскалась в хозяйском доме. Старенькая вещь висела на стене в овчарне. Кому принадлежала, я не поняла. А потом увидела, как Давен накидывал плащ на себя, когда стал под дождем выбегать к колодцу. Ладно, приметила нужную мне вещь, и хорошо, а взять ее решила в тот самый день, когда стала бы убегать. И вот уже меня ничего здесь не задерживало: мешок собран, плащ дожидался в овчарне, маршрут побега сложился более-менее. А я медлила. За что себя корила.

– Нет. Так нельзя, – повторяла вновь и вновь. – Дождусь, что Ингвар совсем поправится. Вон, уже начал потихоньку тренироваться с мечом…

Какое-то внутреннее чувство подсказывало, что если он наберет прежние силы, то побег мой будет обречен на неудачу. Так что же я медлила?

– Все! Завтра в ночь отправлюсь, – сказала себе сегодня перед ужином.

И сама не поняла, отчего завтра, а не этой ночью? У меня же все было готово, так что медлить? Вон, даже склянка с сонным зельем под подушкой была спрятана, чтобы охрану усадьбы усыпить. Без этого никак: из барака ночью скрытно не выйти, коня с конюшни не свести.

– Ладно. Не такая и проволочка…

И вот, дом погрузился в сон. Я лежала на матрасе в бараке, рядом похрапывала Рагна, Симона этой ночью отправилась к Давену. Меня немного лихорадило от ожидания неизбежного. Ох, что же будет завтра ночью, если уже сегодня так волновалась? Следовало взять себя в руки. Поэтому и принялась мысленно повторять маршрут бегства, представлять, как окажусь в Дартии, прибуду к правителю, обращусь за помощью к жениху. В конце концов, у нас с ним этой осенью свадьба намечалась. А значило, что он мне был после смерти отца главным защитником. Наивно ли было рассчитывать, что замок помог бы восстановить? Это же все ему должно было теперь достаться…

За этими мыслями не заметила, как заснула. А утро для всего городища началось со снега. Как чувствовала же, что мне в дороге домой обязательно меховой плащ понадобился бы. Вот и!.. Сначала обрадовалась своей предусмотрительности, а потом опечалилась, сообразив, что снег – это очень и очень для меня плохо не только из-за холода. Снежный покров предательски покажет мой след. А как это до меня дошло, так не удержалась и помянула дьявола.

– И что бы мне уже этой ночью не пуститься в бега? Вот же дурища!..

Надо ли говорить, что настрой резко упал? Это у меня даже на аппетите сказалось: за завтраком больше ковырялась в своей тарелке, чем ела. А на обед меня Рагна не пустила. Только хотела выйти из барака, чтобы присоединиться ко всем служащим за столом в кухне, как она оказалась на пороге и загородила собой дверной проем.

– Назад! Прячься, Инга – к нам Кристина пожаловала!..

Только этого не хватало! Она мне могла все планы порушить. И помимо сильного волнения я почувствовала еще и страх. Рагна была права, и мне не следовало попадаться Рыси на глаза. Поэтому нисколько не спорила, а спряталась в женском бараке. И потом уже через узкое окно наблюдала, как эта Кристина въехала во двор, как обвела цепким взглядом постройки и охранников. К ней уже подошел Видар, собираясь принять коня, а женщина все что-то медлила оставить седло. Она гордо возвышалась над конюхом, полностью игнорируя его присутствие. Не замечала блондинка и струй проливного дождя, что падали на ее голову, накрытую капюшоном. Похоже, нисколько не волновалась, что намокала ее богатая накидка из меха рыси, но хмурила брови и глаз не сводила с хозяйского особняка. Мне подумалось, что ждала, чтобы ее встретил Ингвар. Вот только он так и не вышел из дома. Тогда Кристина перекинула повод через голову белогривого коня и пружинисто спрыгнула на землю.

Я так и прилипла к оконной раме, но увидела только, как гостья быстро поднялась по ступеням и вошла в дверь. Все, дальше никакого зрелища, и ни одного звука не вылетело в раскрытое окно хозяйских покоев. И ладно, я ничего не могла слышать, но через минут десять примчалась Симона и сообщила, что пыталась подслушать их разговор под дверью, да не вышло.

– Или молчат, что странно, или разговаривают очень тихо, – поделилась своими соображениями. – Но не волнуйся, я сейчас пойду и еще покручусь в коридоре.

Но я увидела, что не успела служанка пересечь под дождем двор, натянув над головой шаль, и запрыгнуть на ступени крыльца, как Кристина уже выходила из дома. Симона тогда так и отпрянула, а блондинка промчалась мимо и зычно крикнула:

– Коня!

Видар, как будто знал, что так будет и был к этому готов, немедленно выскочил с ее белогривым скакуном из-за угла конюшни, чтобы моментально исполнить приказ. И вот девушка птицей вспорхнула в седло, а в следующее мгновение ее уже не было видно на уходящей от усадьбы дороге.

– Уехала. Можешь выходить, – сообщила прибежавшая Рагна. – Идем обедать. Из-за этой стервы никто из нас за стол не сел. Идем, похлебка почти остыла…

А ближе к ужину в усадьбу пожаловал эрл. Влетел во двор стремительно, а с лошади своей спускался отчего-то тяжело. Наверное, предчувствовал, что предстоял очень непростой разговор с сыном. И вот на этот раз та беседа велась так, что ее всем было слышно, и подслушивать не пришлось пытаться. Правда, голосил все больше эрл.