– Она права, – я решила все же немного задержаться возле Тове. Мне искренно хотелось, чтобы у него после моего бегства все хорошо сложилось в жизни. Хороший же был парень. – Ты свободный ангриец, а я рабыня…

– Ну и что! – закипел он тут же. – Не продолжай эти жалкие речи. У нас здесь вольные законы. Я любую женщину могу привести в дом и назвать женой… Стой! – ухватил меня за руку и заставил снова сесть, как только заметил, что начала подниматься с места. – У меня все серьезно, Инга. Я уже и с отцом говорил. А мать моя приходила на тебя посмотреть. Не заметила? А она здесь была… два дня назад… Сказала, что ты ей понравилась… только худышка совсем. Оно и понятно, привыкла к нашим девкам…

– Тове! Мне пора возвращаться в дом…

– Так я могу со всей серьезностью торговать тебя у хозяина? Что скажешь, Инга?

Я уже поднялась, а он никак не хотел отпускать руку.

– Я не самый богатый здесь жених… и жить нам придется в усадьбе родителей, но вот схожу по весне в поход…

– Нет, Тове. Оставь думы обо мне. Я видела, как на тебя местные девушки засматриваются, вот и присмотрись лучше к ним. Ну а я… забыл, что монашка? Моя клятва Рукпи, это наша богиня плодородия, осталась в силе. Хоть не могу теперь служить в храме, но останусь ей верна. Не быть мне никому женой…

Вот и слетела с губ ложь. Но надеялась, что она была произнесена во благо.

– Чушь! – он неожиданно дернул, я не устояла на ногах и упала к нему на грудь. И тут же его поцелуй обжег мне губы. Он принялся прижимать и целовать, я – упираться ему в грудь кулаками и крепко сжимать рот.

– Тове!

Нет, мне не послышался голос Ингвара. И парень дрогнул и разжал объятия. А как у меня получилось от него отстраниться и развернуться к дому, так увидала на крыльце высокую мужскую фигуру.

– Инга! Иди в дом!

Я выхватила из ослабевших рук воина опустевшую кружку и припустила к кухне. Бежала и чувствовала на себе сразу два мужских взгляда. Скорее бы от них скрыться, ведь они чуть ни прожигали спину. Оттого и сутулилась, куталась в отяжелевшую от мокрого снега меховую накидку, а в дверь юркнула, будто чуть ни пойманная мышь в свою норку.

– Чего так долго? – спросила Рагна и принялась сверлить взглядом душу.

– Охота была мокнуть!.. – проронила Симона и пододвинула ко мне кружку все с тем же взваром. – Пей. Не то простынет. А в такую погоду горячее питье, самое то на ночь. От него в груди тепло и спится потом лучше.

– И то правда, пей, – отвела, наконец, в сторону взгляд пожилая ангрийка. – Время позднее, пора на ночлег устраиваться.

– А ничего еще, напиток приятно согревает, – только сделала вид, что отхлебнула из кружки, а потом приложила к ее горячим бокам ладони.

Мои пальцы действительно были холодными, и хотелось их погреть. А еще они слегка подрагивали, поэтому ухватить ладонями кружку был для меня выход не показать ту дрожь.

– Все, заканчиваем с ужином, – Рагна стала подниматься из-за стола. – День был трудным, я устала, поэтому сильно начало клонить в сон. А мне еще убирать здесь…

– Могу я… прибрать, – предложила ей, тоже поднимаясь с лавки. – А ты иди, отдыхай.

– Спасибо, Инга. Пожалуй, воспользуюсь твоим предложением. Там это… кипяток в другом котле, холодная вода в ведре.

– Разберусь…

Не успела договорить, а кухня почти опустела. Только Симона одна оставалась еще за столом.

– Меня тоже что-то разморило… Инга? Не могла бы за меня забрать поднос у хозяина?

Вот это было мне ни к чему, но служанка смотрела с такой горячей просьбой, да и глаза ее действительно начинали уже слипаться.

– Ладно. Иди спать.

В кухне навела чистоту быстро, но посидела потом немного на лавке, чтобы выждать время. Все, пора идти в хозяйские покои за подносом. Отчего-то мне было очень страшно переступать порог его гостиной. К чему бы, ведь Ингвар должен был к этому часу заснуть, как и остальные. И да, из комнаты, что отвели для стражников, уже несколько минут как раздавался дружный храп. Не сомневалась, что заснули и Рагна с Симоной, и Видар с Давеном. А теперь вот следовало убедиться, что и Ингвар погрузился в сон. И тогда могла бы приступить к дальнейшему осуществлению плана побега.

Порог я все же переступила. И увидала, что хозяин сидел в кресле. Сразу же вздрогнула, но потом рассмотрела в свете одиноко горящей свечи, что поза его была расслабленной, а веки прикрыты. Похоже, спал. Дышал точно ровно. Окинула взглядом стол перед ним и нашла тот самый кувшин с взваром. Вроде бы, жидкости в нем убавилось. Отлично. Это значило, что сон Северного Волка будет крепким и долгим.

А дальше меня, скорее всего, стал сам дьявол подпихивать к действиям. Зачем-то присела напротив Ингвара прямо на пол и стала всматриваться в его лицо. Хотела запомнить черты? Может быть, это было такое прощание? Но я смотрела и не могла насмотреться. А потом подтянулась, подняла руку… Неужели хотела коснуться его скулы? Уму непостижимо! Но это было именно так. И вот поднесла я ладонь к самому его лицу… А он раз, и схватил мое запястье.

– Попалась! Хитрющая ты лиса, Инга!

Наши лица были напротив друг друга, и я точно почувствовала запах браги. Вот оно что! Он не пил взвар, поэтому сна не было ни в одном глазу. А взгляд Ингвара не сулил ничего хорошего.

– Что подлила сюда? – указал на кувшин. – Не делай такие глаза. Я уже научился понимать тебя, детка. Если не была бы уверена, что я сплю, не пришла бы. Точно? И то-то же дом так и сотрясается от дружного храпа!.. В глаза мне смотреть! Усыпила всех? Бежать собралась? Почему? Испугалась, что я на Кристине женюсь? Не отворачивайся! Я приметил, как все в этом доме головы вжали в плечи, стоило Рыси приехать сегодня. А потом еще отец раскричался про долг, честь и необходимость свадьбы. И да, я с ним не спорил особенно. Знаешь, почему? Потому что уже до испытания решил, что женюсь. И я свои решения… что? Правильно, никогда не изменяю!..

– Отпусти, пожалуйста, руки – мне больно.

– Врешь. Я держу их крепко, но не настолько. И не пытайся уйти от разговора, малыш.

Он притянул меня еще ближе, настолько, что наши губы чуть ни соприкасались. И как при этом было сохранить трезвость мысли?

– Так почему же ты решила бежать, Инга?

Я заметила, что скосил глаза на мой рот, вот только вряд ли так уж ждал ответа, что даже зрительно хотел его считать. Скорее, сам за меня все придумал давно, а мои губы… подозревала, они его интересовали совсем по другой причине. И мне было страшно даже представить, если вдруг сейчас поцеловал бы. Что тогда стану делать? Смогу ли противостоять? Нет, не так… смогу ли устоять и не ответить? Вот, что меня очень беспокоило. И понимала, как не вовремя занимать этим голову, мне бы быстрее сообразить, что ответить на обвинение в усыплении, а я… нет, зачем же медлила-то, надо было не сегодня, а вчера уже убежать…