моя диафрагма растянулась и глубоко втянула воздух. Повисев несколько секунд в невесомости, я медленно и размеренно выдохнула. Мои плечи опустились и расслабились. Я устроилась поудобнее в своем шезлонге.

Эта практика наблюдения за чудом божьего творения подействовала на меня безотказно. У меня появилось ощущение мудрого присутствия высших сил. Казалось, я слышу шепот бога, который говорит мне, что он – бог, а я – нет. А значит, я не должна нести на своих плечах бремя всего мира.

Я взяла свою кофейную чашку и подушку и вернулась в переполненный дом. Но на этот раз все было по-другому. Или, вернее, я сама была другой. Вокруг меня появилось пространство, наполненное тишиной и любовью.

Анна Дженсен

Отпусти

Этот момент принадлежит тебе.

Опра Уинфри

Раньше я думала, что уход за собой – это ванна с пеной, шоколадный торт и ежемесячный маникюр. Разве не говорим мы друг другу: «Побалуй себя, съешь еще кусочек»?

После окончания университета я семь лет работала в социальной службе. Мне было интересно, но я почти постоянно испытывала стресс. Пытаясь обрести душевное равновесие, я покупала новую обувь, заказывала в офис мороженое или убегала на массаж в обеденный перерыв. Я хвасталась тем, что регулярно забочусь о себе, однако большинство занятий, которые я для этой цели выбирала, означали либо трату денег, которых у меня не было, либо потребление калорий, которые мне были совершенно не нужны.

Я постоянно испытывала скрытую тревогу и пыталась держать свою жизнь под контролем. Если мои друзья ехали в центр города на такси, я следовала за ними на своей верной Honda Civic, чтобы можно было покинуть вечеринку, когда мне захочется, никого не дожидаясь.

После любого неприятного взаимодействия с людьми я прокручивала в памяти произошедшие события, разбирая, что могло пойти не так.

Меня пугали конфликты. При виде мигающих огней или звуке сирены у меня начинало колотиться сердце: ведь это означало, что случилось что-то ужасное, и оно мне неподвластно. Могла ли справиться со всем этим моя наивная забота о себе?

Кекс или бокал вина лишь отвлекали меня на мгновение, а потом я о них жалела.

И вот тогда я совершила странный поступок: устроилась на работу в отделение неотложной помощи. Возможно, таким образом я пыталась взять под контроль чужое горе. Я как будто ставила над собой эксперимент. Вариантов было два: либо я заработаю нервный срыв, либо, наоборот, обрету равновесие.

В первый раз разговаривая с пациентом, я страшно нервничала. У меня так дрожали ноги, что мне приходилось придерживать их ладонью. Те несколько недель превратились в настоящий ад: люди вокруг меня кричали и дрались, сотрудники службы безопасности пытались договориться с ними, а медсестры хватались за успокоительные. Больные раком старики, плачущие под одеялами. Дети в синяках. Буйные подростки. Скандалящие семьи. Горе. Страх. Неопределенность.

Планировать день было невозможно, потому что приоритеты менялись с каждой минутой, а мой мобильный постоянно звонил, сообщая о новых проблемах. Ничто нельзя было предсказать, ни у одного сценария не было готового решения.

Все это поначалу пугало меня, но потом я научилась принимать хаос. В конце концов, можно найти логику даже в самых непредсказуемых ситуациях. В самую трудную минуту человеку надо дать чашку воды, позволить выплакаться, спеть любимую песню или помочь ему позвонить кому-то из близких.

Удивительным образом моя работа изменила список действительно необходимых мне вещей. Иногда это было что-то незначительное – например, вдумчивое поедание клубники или хождение босиком по прохладной траве. И еще меня не раз спасало чтение рассказов из сборников «Куриный бульон для души», которые я выписывала по почте.

Прошло два месяца. Я больше не испытывала парализующего страха при звуке сирены. Вместо этого я ощущала прилив энергии и любопытство. Всего-то и надо было научиться использовать бурлящий в крови адреналин так, чтобы он приносил пользу, а не изнеможение. Мне пришлось напомнить себе, что на меня никто не собирается нападать – просто некоторые пациенты нуждаются в поддержке. Одним словом, я стала одной из тех, кто бежит к предполагаемой угрозе, а не от нее.

Вот что я вам скажу. Тревога – это не слабость. Я беру свою тревогу в оборот и поворачиваюсь лицом к ужасающей ситуации. Это одна из самых сильных вещей, которые мне когда-либо приходилось делать. Надо отпускать то, что нельзя контролировать. Работа в условиях хаоса стала настоящим куриным бульоном для моей беспокойной души.

Теперь моя забота о себе выглядит так. Я готовлю еду на неделю, чтобы не есть некачественный фастфуд в кафетерии. Раскладываю свою одежду, чтобы утром можно было поспать дополнительные десять минут. Моя забота о себе – это чистое постельное белье, овощи в рационе, поддержание водного баланса и отказ от проверки рабочей почты из дома. Мимолетные удовольствия в виде маникюра или коктейлей для этой цели не подходят.

Со временем я хорошо научилась справляться со стрессом на работе, но вечерами мне всегда было трудно «выключиться» – я как будто заново переживала свой день. Помню, кто-то посоветовал мне представить, как я «выбрасываю» прожитый день в воображаемое мусорное ведро на работе, чтобы не тащить его домой. Однако это оказалось непросто. Чужие проблемы с грохотом катились за мной, словно привязанные к лодыжке консервные банки. Однажды вечером я выпила слишком много вина и улеглась прямо на газон в надежде, что земля поглотит накопленный стресс. Изрядно продрогнув, я поняла, что пришло время придумать новый план.

Теперь по вечерам я повторяю новую мантру: «Сегодня я сделала все, что могла. Я помогла людям. Дальше о них позаботятся другие».

А затем практикую процедуру ухода за собой, которой не учат ни в одном онлайн-журнале по психологии. Захожу на YouTube и включаю Let It Go – получившую «Оскар» песенку из диснеевского «Холодного сердца».

Я пою эту мощную балладу каждый раз, когда возвращаюсь домой после особенно напряженного дня. Иногда я сопровождаю пение безумным танцем, чтобы высвободить всю накопившуюся энергию. Или кричу текст в вентилятор и сама смеюсь над тем, как звучит мой голос. Или растягиваюсь, делаю асаны из йоги и балетные пируэты, сбрасывая с пальцев воображаемые сосульки. Я смеюсь над своими выходками, пытаясь перевести дух. В течение трех минут и тридцати восьми секунд я еще раз вспоминаю сделанное за день, а потом «отпускаю и захлопываю дверь». К концу песни я успеваю преодолеть дневной стресс и больше не думаю о нем.

Королева Эльза[16] говорит: «Забавно, как с расстояния все