Джеймс вытянулся на диване, щелкнул пультом от телевизора.

– Не я, – сказал он. – Натали собирает его сама.

Натали, будто в подтверждение его слов, тут же принесла из столовой два складных стула, пододвинула их к карточному столу и жестом пригласила меня сесть.

– Хотите помочь?

– Конечно, – ответила я.

И принялась собирать желтый воздушный шар. А заодно решила воспользоваться возможностью, чтобы получше узнать свою чудесную невестку.

– Ты собирала пазлы с тех пор, как была маленькой девочкой? – спросила я. Я хорошо помнила, как трое моих детей любили настольную игру с алфавитом.

Натали покачала головой.

– Нет. У меня так много братьев и сестер, что на семейном обеденном столе едва хватало места для тарелок и еды, не говоря уже о головоломках. Свой первый пазл я собрала, когда поступила в юридический колледж.

Я вопросительно подняла брови.

Натали рассказала, какой одинокой и потерянной она чувствовала себя в течение всего первого семестра. Джеймс (который в те времена приходился ей только бойфрендом) жил почти за две сотни километров. Интернета у нее не было, кабельного телевидения тоже. Не может же человек все время заниматься только учебой.

– Мне нужно было найти что-то расслабляющее, чтобы отвлечься от проблем, – призналась Натали.

Тогда она пошла в долларовый магазин и купила пазл из тысячи деталей, решив, что это будет выгодным вложением денег.

Разложив кусочки пазла на кухонном столе, Натали принялась за работу. Она включила классическую музыку, собрала сначала рамку, а затем – все внутренние кусочки изображения. Полностью сосредоточившись на поставленной задаче, она ощутила удивительное спокойствие.

– Впервые за долгое время я почувствовала себя расслабленной и умиротворенной, – сказала она. – Это было невероятно.

Со временем у Натали появились друзья, она усердно училась, но в ее квартире так и не было интернета или кабельного телевидения.

– Поначалу я просто не могла себе этого позволить, – пояснила моя невестка. – А затем поняла, что мне они не нужны. Книг по юриспруденции и головоломок было вполне достаточно.

Натали четко различала связь между головоломками и законом. В обоих случаях требовалось сначала представить общую картину, а потом собрать ее по частям. Юридический колледж перестал ее пугать.

С момента нашего разговора прошло три года. Натали закончила учебу и нашла сложную и интересную работу, которая идеально подходила ей. Они с Джеймсом поженились.

А потом, с разницей всего в пятнадцать месяцев, у них родились две девочки. Вот уж стресс так стресс! Юриспруденция оказалась сущей ерундой по сравнению с работой жены и матери. Теперь у семьи был дом побольше, с уютным уголком в гостиной, в котором просто идеально поместился карточный стол.

Переехав, Натали достала самый-самый сложный пазл и взялась за дело.

– Чувство спокойствия охватывает меня всякий раз, когда я работаю над пазлом, – однажды призналась она мне. – Даже если за спиной ревет телевизор, ссорятся дети и собака просится на улицу, мне удается отключиться от всего этого, глубоко вдохнуть и сосредоточиться.

Мораль этой истории проста. Смотрите на общую картину. Концентрируйтесь на одном кусочке за раз. И знайте, что рано или поздно все сложится так, как должно.

Дженни Айви

Игра в радость

Зная, за что вы благодарны, вы перестаете замечать то, чего вам не хватает.

Германия Кент

Первый сигнал о том, что предстоящее лето будет напряженным, прозвучал еще в апреле, когда кардиолог моего мужа посоветовал ему заменить негерметичный клапан в сердце. Эта новость совсем меня не обрадовала, в том числе и потому, что с недавних пор я завела себе привычку проводить жаркие месяцы в нашем коттедже на озере в Нью-Гемпшире – в полном одиночестве. Я постаралась убедить себя в том, что у нас будет достаточно времени и для операции, и для восстановления, а в июле я уеду. Рэй сможет вернуться к своему любимому занятию – смотреть игры «Янкиз» по телевизору, сидя в нашем кондиционированном доме, а я – к озеру с его нежным бризом и криками гагар. Что может пойти не так? Оказалось, очень многое.

Теперь в некоторых крупных больницах сердечный клапан меняют по-новому. Хирург не вскрывает пациенту грудную клетку, а просто вводит клапан через вену. Сама операция, может быть, и стала менее травматичной, однако требует гораздо более долгой подготовки. Например, нужно заранее сделать катетеризацию вены, чтобы убедиться, что она достаточно раскрыта. Мы с Рэем провели целый день в больнице (он в постели, я – в приемной), стараясь выбросить из головы мысли о плохом.

Домой мы вернулись в 18:00 страшно уставшими и рано легли спать. В три часа ночи муж разбудил меня:

– У меня сердечный приступ.

Я послушала, как тяжело он дышит, и набрала 911.

– Хотите поехать с нами в машине «Скорой помощи»? – спросил меня водитель.

– Нет, спасибо. Я приеду сама. Только переоденусь и погуляю с собакой.

С нами такое уже случалось.

«Еще одна ложная тревога, – подумала я. – Не буду звонить детям, это может подождать до утра».

Рэя госпитализировали на несколько дней, врачи исключили сердечный приступ и сказали, что это была реакция на пигмент для катетеризации.

Теперь ему предстояло восстанавливаться неделю, а потом – записываться на другие процедуры. Я с сожалением перевернула в календаре страницу. Наступил май. Надежда на то, что он выздоровеет и я смогу уехать, еще оставалась. Может быть, это произойдет не в первую неделю июля, но, по крайней мере, летом.

Все наши разговоры теперь вращались вокруг его здоровья. Выживет ли он? Умрет ли? Он снова отвечал мне на вопросы, которые я задавала с тех пор, как двадцать лет назад у него случился инсульт.

– Ты хочешь, чтобы тебя кремировали или похоронили? Похороны нужно устроить в Харрисоне или в Нью-Гемпшире? Не купить ли нам участок на кладбище?

Мне становилось плохо каждый раз, стоило мне подумать о худшем исходе. К горлу подступал комок, и мне приходилось срочно прятаться в туалете.

Так совпало, что именно в это время умерли сразу двое из наших друзей.

Сидя на поминальных службах, я утирала слезы. Я оплакивала не тех, кто ушел, а Рэя, который мог стать следующим.

Наконец, Рэю сообщили, что он соответствует всем критериям для замены клапана. Операцию назначили на начало июня, но потом перенесли на неделю позже – клапан понадобился пациенту, который находился в более тяжелом состоянии.

К счастью, дальше все прошло без изменений. Рэй так хорошо перенес операцию, что его выписали на следующий же день.

В инструкциях по уходу было сказано,