артефакт, который покрывает окружающие земли куполом, оказывающим… Несколько защитный эффект. Другими словами, если какие-нибудь разбойники захотят навестить меня, дойдя до зоны действия артефакта, их желания заметно уменьшится. Однако, если мотивация недоброжелателя будет чересчур сильной, ему не составит труда пересечь этот незримый барьер.

— Вот как… — задумываюсь я и сразу же осознаю страшную вещь. — Твою ж мать! Меня же самого сожгут таким макаром!

— Я позабочусь о том, чтобы твоё личико не пострадало от языков священного пламени, Сандэм.

Похоже, она специально повторяет моё новое имя, чтобы я поскорее с ним свыкся. Зря беспокоится, мне удалось привыкнуть к похлёбке в рабском лагере. Принять новое имя — не такая большая трудность.

— Вот мы и на месте, — говорит Райолин и наша телега покидает густой синеватый лес. Мы оказываемся на небольшой открытой территории, окруженной стеной деревьев. Когда-то здесь, судя по всему, была поляна, но теперь в её центре располагается большой, но очень ветхий особняк. Беглым взглядом я насчитываю три основных этажа и два дополнительных, располагающихся в башне, что поднимается над уровнем крыши. По правую сторону виднеются конюшни, по левую — накренившийся сарай и другие дворовые помещения, видимо предназначенные для слуг.

В целом усадьба создаёт впечатление давно заброшенного здания, покрывшегося вьюнком и стремящегося к скорой смерти и погребению под своими же обломками. Облик Райолин никак не соответствует этому месту. Ах да… Телега. Всё это время мы ехали на телеге. Не в карете с кучером и даже не в повозке, а на долбаной телеге с вшивым стариком! Так ли много денег у этой Райолин Эдельгейз?

— Эм, — решаю аккуратно поинтересоваться я. — Сколько у тебя слуг?

— Особенных слуг, каким станешь ты, у меня нет, — поясняет Райолин. — Кроме меня в особняке живут ещё два человека. Сурим — мой кучер, садовник, конюх и сторож по совместительству; Гнесса — моя служанка, скоро ты с ней познакомишься. А также охотничий пёс — Гус. Правда, по-настоящему охотничьего в нём ничего нет, за исключениям самой породы. Будь уверен, он оближет тебя с ног до головы, даже не задумываясь о том, что ты можешь желать воткнуть его хозяйке нож в спину.

Вот как… Мои догадки оказались верны. Судя по виду усадьбы и количеству слуг, у моей госпожи Райолин действительно очень скромный бюджет. Интересно, зачем она в такой ситуации решила ещё и на меня потратиться? Что же у неё на уме?..

Сурим останавливает лошадей, и я спрыгиваю с телеги. Пока Райолин аккуратно спускается, стараясь не зацепиться за острые углы своей шикарной рубахой с кружевами, я поднимаю свой взор на небо и делаю глубокий вдох. Прохладный свежий воздух устремляется в мои лёгкие, и я чувствую его — вкус свободы. Пусть я не дома, не на Земле; пусть я слуга этой Райолин, но значительный шаг вперёд сделан. Первые звёзды, начавшие появляться, как только солнце двинулось к закату, засияли ярко, как никогда. Неужели они всегда были такими? Я невольно вспоминаю, как мы с Андреасом лежали избитые на тренировочной площадке и говорили о моём мире, глядя на звёзды. Нет, я не считал его своим другом, я действительно… думал о нём, как о каком-то придурке. Но всё же его предательство, если это можно назвать именно так, почему-то сильно задело меня.

— Добро пожаловать домой, госпожа Эдельгейз, — слышу я голос слева от себя.

— Благодарю, Гнесса, — отвечает Райолин.

Я гляжу на стоящую у крыльца девушку в строгом чёрном платье, слегка напоминающем одеяние горничных из моего мира. На вид Гнессе лет столько же, сколько и мне. Её лицо холодно и спокойно; каштановые волосы аккуратно уложены под чудным чепчиком, придавая девушке больше строгости, чем миловидности.

— Гнесса, это мой новый слуга — Сандэм. С сегодняшнего дня он будет жить с нами. Проводишь его до свободной комнаты? — говорит Райолин.

Гнесса не смотрит на меня, будто меня и вовсе здесь нет.

— Которую комнату ему подготовить? — уточняет Гнесса.

— Та, что в башне. Кабинет моего мужа.

— Вы… вы уверены, госпожа Эдельгейз? — Гнесса странно заминается.

— Уверена, Гнесса, — Райолин переводит взгляд на меня. — Сандэм, следуй за Гнессой. Она поможет тебе устроиться. Уверена, у тебя всё ещё голова раскалывается после произошедшего, поэтому до завтрашнего утра я позволяю тебе отдохнуть так, как тебе угодно.

— А если мне станет угодно сбежать? — спрашиваю я. — Ты ведь осознаёшь, что я с лёгкостью могу покинуть этот особняк и эта псина… — я достаю руку из влажной пасти длинномордой чёрно-рыжей собаки и вытираю её об рубашку. — … разве что залижет меня до смерти, если захочет остановить.

— Хм, — Райолин как-то хищно смотрит на меня, а затем молвит. — Ну, попробуй, если хочешь. Только учти, я-то найду тебе замену со временем, а вот ты ни за что не отыщешь в Сирвийской империи ни одного человека, который не сдаст тебя сразу же инквизиции при первом же проявлении твоей магии. Более того, велика вероятность, что ты скорее снова окажешься в рабстве, чем сгоришь на костре, как пойманный «некадровый» маг. Это тебе повезло со мной, Сандэм Войд, а не мне с тобой. Вспомни мои слова, когда в следующий раз захочешь сбежать из моего особняка.

По моей спине пробегает мурашки. Не знаю почему, но я не могу подобрать ни единого аргумента против сказанного Райолин.

Я молча киваю и следую за Гнессой. Девушка провожает меня по некогда роскошным, но уже потерявшим былое величие, коридорам и лестницам усадьбы на четвёртый этаж, что располагается внутри той самой башни, замеченной мне ещё издалека.

— Заходи, — холодно говорит Гнесса, впуская меня внутрь. — Здесь есть кровать. Чистое бельё я принесу позже. Хотя тебе… — Гнесса слегка подёргивает ноздрями. — … не помешает помыться. От тебя воняет потом и мочой.

— Ну уж извините, принцесса, я в рабстве был, а не на балу! — возмущаюсь я.

Гнесса хмыкает и покидает комнату, оставляя меня одного. Её шаги ещё долго слышатся на каменной винтовой лестнице. Кабинет мужа Райолин оказывается довольно тесным, но в целом уютным. Нет, я бы даже сказал самым уютным местом в мире, по сравнению с казармами бойцовских ям!

В голову приходит мысль, что уютнее было в постели с Линетт, но я выбиваю эту дурь из своей башки крепким ударом по лицу. Хватит, Саша. Или Сандэм, чёрт тебя дери. Даже хорошо, что мне дали новое имя. Это хороший способ начать всё с чистого листа, с новыми силами и мыслями. Это новый этап моей жизни и я его не просру.

Я присаживаюсь на угол