И тогда я тоже замечаю объект интереса Андреаса — роскошное ложе, располагающееся на самой высшей точке трибун. Два трона — один крупный, другой несколько поменьше, и на обоих сидят люди.

Так вот он какой, император Сирвии…

Отсюда разглядеть сложно, но мне всё же удаётся выхватить несколько деталей: он действительно очень высокий и широкоплечий; лицо покрывает густая каштановая борода, которую никак нельзя назвать ухоженной; спутанные волосы под короной убраны кое-как.

Не самое величественное зрелище, я бы сказал. Этот император напоминает мне скорее разъярённого викинга, нежели человека, способного держать в руках гигантское государство. Что нельзя сказать о молодом человеке справа от него — полная противоположность. На вид парню лет шестнадцать, он достаточно высок — явно пошёл в отца, но на этом сходства заканчиваются. Его рыжие волосы аккуратно уложены; тело тонкое, как у танцора, но при этом оно не кажется менее величественным. Видимо, это и есть старший и теперь единственный сын императора — Михаэль.

— Внимание! — раздаётся громкий голос человека подле императора. — Император Сирвии — Анубилен Третий — желает обратиться к бойцам.

Гул голосов резко стихает, а затем разрывает воздух истошным воплем «ВИВАТ ИМПЕРАТОР», после чего, кажется, всё живое прекращает издавать хоть какие-то звуки.

Грузный силуэт императора медленно поднимается с трона и начинает свою речь:

— Псы из бойцовских ям, — кричит он столь громко, что мой желудок начинает неприятно вибрировать. — Я обращаюсь к вам, хоть ваши тушки не достойны даже близко находиться с важными господами, что собрались здесь, чтобы посмотреть на то, как вы превращается друг друга в мясные куски…

Ну и мразь! Не самое приятное начало речи. И за что его все так любят?

— Пятьсот лет назад мой далёкий предок Анубилен Первый создал Сирвийскую империю, но до него эти земли не пустовали. Здесь жило древнее жестокое племя Блакура, которое относилось к великим старым богам с таким рвением, к которому все мы сейчас можем лишь стремиться. Блакурийцы убивали друг друга в кровавых поединках, дабы решить любую возникающую проблему от соперничества за женщину до решения, кто первым примется за долгожданный ужин. Мой предок уважал их традиции и отобрал у племени Блакура право на эти земли, вступив в смертельный поединок с их вождём. Здесь, — император указывает прямо на арену. — На этом самом месте. Вы — ничтожества — стоите там, где родилась Сирвийская империя. На этом самом месте Анубилен Первый одолел вождя племени Блакура, а затем бился с каждым, кто желал уйти отсюда живым. Выжили, как известно, немногие. Но именно поэтому такой шанс имеете и вы, рабы. Сегодня один из вас победит в кровавой схватке и станет свободным человеком. И всё, чего я могу вам пожелать — нескончаемого гнева в вашей душе и кровожадности, достойной Старых богов!

Император садится обратно на трон и трибуны вновь разрываются от боготворящих криков. Из бойцов орёт один лишь хмурый чёрт с двуручом, который мне сходу не понравился.

— Бойцы, — обращается судья к нам, протягивая какую-то коробку. — Сейчас каждый из вас должен будет просунуть руку внутрь и вытянуть полоску ткани. Каждая полоска имеет определённый цвет и свою идентичную пару. Эта жеребьёвка определит вашего противника. Те, кто достанут полоски одинакового цвета, будут биться друг с другом. Всё ясно?

Все молча кивают. Да уж, яснее некуда. Вот бы достать одну и ту же полоску с солдатом из Эдинхейма. Почему-то ни с двуручником, ни с Андреасом у меня биться совсем нет желания. В первом случае велик риск сдохнуть, во втором — случайно убить незадачливого оппонента.

— Твой черёд, тяни, — говорит судья. Я осознаю, что, задумавшись, совершенно забыл о происходящем.

Ни, твоя система случайно не предусматривает определение уровня удачи? Мне бы сейчас не помешало выбить из этого лутбокса что-нибудь годное…

Ни, похоже, не оценивает мою шутку и решает красноречиво промолчать. Я просовываю руку внутрь и резким рывком достаю оттуда ярко-красный кусок ткани.

— Стало быть, не мой противник, — слышу я глухой голос здоровяка с двуручом. Я замечаю, что тот уже достал свой кусок и он холодного синего цвета.

Следующим достаёт Андреас. У меня буквально весь организм сжимается от этого дурацкого ритуала.

— Опа… — как-то задумчиво произносит Андреас, рассматривая красную ткань в своей руке. — Похоже, этому всё-таки придётся случиться, Саша.

Дерьмо… Вот дерьмо!

— Это что же выходит — нам с тобой в полуфинале драться? — как-то тупо выдавливаю из себя я, испытывая очень двойственные эмоции.

Не хочу сильно ранить его, но с другой стороны… Это же идеальный шанс, чтобы свалить отсюда. Одолею Андреаса, потом направлю все силы на победу в финале — и всё.

— С вас и начнём, — говорит судья, обращаясь к нам с Андреасом. — Идите, выбирайте оружие.

Мы с Андреасом расходимся к разным концам арены и осматриваем предлагаемый нам арсенал.

Дилемма продолжает тревожить мой разум: взять одноручный клинок и уделать Андреаса или выйти на него с голыми руками, чтобы парень не сильно поранился? Нет уж, возьму меч, пожалуй. Если что — выброшу его. Вдруг этот придурок возьмёт какое-нибудь копьё и заколет меня ненароком? Нужно быть готовым даже к таким случайностям.

Я хватаюсь за одноручный меч.

Простой одноручный меч.

Редкость предмета: обычный

Урон: 40 + ((3,5 от навыка Одноручное оружие) * 6 от Силы) = 62

Ого! Ни, это ещё что такое?

— Новые возможности моей прошивки. Как я уже и сказала, последний апгрейд значительно расширил мои способности.

Круто, выглядит сложновато, но думаю, я быстро втянусь.

Я оборачиваюсь и смотрю на своего оппонента. Андреас взял обычный боевой посох длиной почти в два метра и встал неподалёку от центра арены, ожидая начала боя. Я занимаю своё место и внимательно смотрю на судью.

— Приготовились… — говорит судья, подняв руку. — Первый полуфинал!.. НАЧАЛИ!

Мы с Андреасом не бросаемся друг на друга, сломя голову, но идём быстрым и уверенным шагом, готовясь столкнуться в любой момент.

Андреас. Уровень?.

— Будь осторожен, Саша, — говорит Ни. — Он использует оружие, наносящее дробящий урон. Твоим костям придётся несладко, если он