class="p1">Пальцы Хоука нащупывают пуговицу на моих джинсах. Резко вздохнув, поджимаю пальцы ног.

— Охотник ценит свою добычу больше, чем кто-либо другой, — шепчет он.

— А охотнику на опасную дичь нужна помощь, — дразнящим тоном произношу я. — Поэтому ты привел своих мальчиков? Я польщена.

Хоук усмехается мне в ухо. Мы притворяемся героями легенды и в то же время остаемся собой. Соперничество, река; он многое ненавидит во мне, но хочет меня.

— У тебя длинный язык, однако я очень рад, что ты не пустозвонка.

Он стягивает джинсы с задницы Уинслет — то есть моей, — и я позволяю ему взять всю работу на себя. Когда Хоук опускает брюки до моих ступней, я вылезаю из них.

— Откуда ты знаешь? — Свернув за угол, прохожу в его комнату. — Следил за мной?

Хоук молча идет следом. Этого хотела Уинслет? На самом деле она желала друга своего поклонника? Из-за него она так себя вела? Чтобы привлечь его внимание?

— Что ты видел? — настойчиво спрашиваю я.

Он был наблюдателем, как и Хоук?

Парень подталкивает меня в спину, и я падаю на кровать. Раздвинув колени, собираюсь подняться, но замираю от контакта с прохладным воздухом. Чувствую взгляд Трента, устремленный мне между ног.

Пытаюсь перевернуться, а он наваливается на меня сверху, запускает пальцы в волосы.

Я стону.

— Ш-ш-ш-ш, — выдыхает Хоук мне в ухо, только от этого не становится спокойнее.

Сжимаю его простынь в кулаках.

— Видел некоторые вещи, которые меня удивили. — Просунув вторую руку под меня, он накрывает ладонью мою грудь. — Кое-что мне понравилось.

В животе зарождается трепет. Хоук…

Снова и снова он мнет мою плоть, после чего… его рука оставляет мои волосы, и Трент сдергивает с меня трусики.

— А что-то те… тебе не понравилось, — с придыханием говорю я.

Взяв мою руку, Хоук проталкивает ее вниз между моим телом и матрасом. Стон вырывается прежде, чем мои пальцы добираются до цели.

Я приподнимаю и сгибаю колено, раскрывая себя, провожу кончиками пальцев по клитору. Часто дыша мне в шею, Трент сжимает изгиб моего бедра.

— Затем он прижал ее к зеркалу… — Хоук трется об меня сзади.

Твердая плоть в его джинсах так близко. Я ощущаю влагу на своих пальцах, пока он повторяет движение несколько раз.

— Никто ничего не заподозрит. — Он покачивает бедрами, делая вид, будто трахает меня, а я прижимаюсь киской к его постели, продолжая ласкать себя. — Ты ведь это понимаешь, да? Просто девушка, одолеваемая чувством вины, решила умереть, чтобы воссоединиться с мальчиком, которого не смогла полюбить при жизни.

— Ты меня повесишь?

Хоук кусает меня за шею.

— Если оставишь записку, я сделаю все так, как ты захочешь.

Ага, сомневаюсь. Я вообще не верю, что он убил Уинслет. Она была ему под стать.

— Разве тебе не страшно? — Трент хватает воздух ртом, и я чувствую жар внутри себя.

— Всегда.

Он держит меня так крепко, накрыв собой мою спину, дышит мне в ухо. Его рука по-прежнему остается на моей груди.

— Хоук… — Вновь не сдерживаю стон. Ощущения почти идеальные. Но чего-то все-таки не хватает. Хочется больше. Глубже.

Я хнычу в подушку. Хоук. Мне всегда страшно, однако сейчас я не могу думать ни о чем другом. Просто хочу большего. Еще, и еще, и еще.

— Убей меня, — дразнит его Уинслет.

Он сжимает мою шею, и я практически чувствую, как зеркало давит на мое тело. Уинслет наблюдала за тем, что парень с ней делал. Каждую секунду.

— Я хочу того, чего ты не дала ему, — тихо рычит он.

Я тоже хочу всего, чего ты не дал ни одной другой женщине, Хоук.

— Смотри на меня, — умоляю шепотом.

Он прекращает двигаться, приподнимается, а я извиваюсь на простынях. Продолжаю водить пальцами по клитору, ощущая опаляющий взгляд Трента на своей заднице, в то время как он массирует мою кожу.

Хоуку это нужно. Ему понравится такой вид: как я в блаженном забытьи трахаю себя для него.

Он прикусывает мою правую щеку, сжимая мою ягодицу, и посасывает.

Я вскрикиваю.

— Заплати мне за боль и страдания, — шепчет парень, овевая своим дыханием мою кожу. — Заплати мне.

Снова опустившись на меня, он делает такой сильный толчок — моя киска мучительно жаждет его, — и я понимаю, что он на грани. Пытается ощутить, войти в меня, но не готов снять джинсы.

— Убей меня, — молит Уинслет.

Хоук тянется вниз и начинает сам тереть мой клитор, снова и снова двигает бедрами, трахая меня через одежду.

— Я никогда не смогу этого сделать. — Он кусает мочку моего уха. — Ты слишком красива. У меня другие планы.

Поскуливая, чувствую головку его члена, когда Хоук ускоряет темп. Едва он проводит языком вверх-вниз по моей спине, я мгновенно кончаю, упираясь в него задницей. Парень стонет, не сдерживаясь, потому что здесь нам никто не помешает.

Его пальцы проникают глубоко в мое влагалище. Я вскрикиваю от каждого его движения.

— Хоук. — Сдавленно вздыхаю, сжимаю простыни, уткнувшись лбом в кровать, раскачиваюсь навстречу его руке.

О боже.

Он выходит из меня, томительно скользит влажными пальцами по коже между моих ног, положив голову мне на плечо. На протяжении минуты мы оба пытаемся отдышаться.

— Все нормально? — интересуюсь я. — Ты не расстроился из-за случившегося?

Я думала предложить ему раздеться и не остановила бы его, если бы Хоук захотел трахнуть меня по-настоящему.

Правда, когда мы приходим в себя после оргазмов, меня радует его контроль. Ему не нужно, чтобы его первый раз произошел вот так.

— Нет, э-м… — Хоук скатывается с меня и ложится на спину. — Возможно, дело в истории? Не знаю. Она помогла мне не зациклиться на своих мыслях. Было хорошо. — Затем он бросает взгляд в мою сторону. — Ты в порядке?

С легкой улыбкой киваю.

— Que cuerpazo te cargas[11].

Но я не говорю это по-английски, потому что ему незачем знать, как меня к нему тянет.

Едва в состоянии двигаться от усталости, медленно переворачиваюсь. Пот покрывает мой живот.

Пресс Хоука напрягается, пока он смотрит на мое тело, потом садится и ведет рукой вниз по моему животу к…

— Там все гладко. — Его прикосновения такие нежные. Немного смущаясь, хочу отвернуться. — Ты всегда так делаешь?

— Дилан помогла мне сегодня кое с чем, — отвечаю, чуть не рассмеявшись.

Брови Хоука взмывают вверх. Удивительно, как его страсть сменилась суровостью меньше чем за секунду.

— Не сердись. Просто я хотела… — Я отворачиваюсь. — Ты сказал, что хочешь увидеть, и я…

— Ты сделала это ради меня?

— Нет, — говорю, приняв сидячее положение. — Мне хотелось лучше тебя почувствовать. Только