В этот момент она почувствовала, как раскалился под розовым ластиком пол, как растет жар на кончиках собственных пальцев. Сознание расширилось, но не наружу, к смешкам окружающих девчонок, а вниз, проникнув в сами материалы, из которых был построен зал. Она ощутила сосну под ладонями и коленями, распознала кислород, запертый в крошечных клетках древесных волокон, древесную смолу и слои масляной краски, придающие дереву цвет. Затем сознание двинулось дальше, к сухой древесине трибун, к висящим на стенах транспарантам. Она уловила запах кислоты в наполовину стершемся ластике и тепло нитей накала в лампочках над головой.

В школе было полно горючих веществ – дерева и штукатурки, тканей и пластмассы, банок с краской и пачек бумаги.

Нужна была одна-единственная искра…

Внезапно Дарси услышала шум и оторвалась от экрана.

Но то были не Саган и Карла в гостевой спальне, просто грузовик проехал по крышке канализационного люка. Дарси потянулась. На коленях покоился ноутбук, плечи затекли от чтения.

Она дала им расслабиться и выдохнула слова:

– Спасибо, как здорово!

«Пиромантка» не отстой, ни капельки. А еще важнее, что в стиле книги, в ритме ее прозы, даже в паузах речи, в закорючках запятых и эллипсах[58]чувствуется сама Имоджен.

Дарси точно знала, что пора выбираться из кровати, принимать душ и готовиться ко дню походов по музеям с Карлой и Саганом, к их расспросам про Имоджен и к тому, что она спустит как минимум недельный бюджет.

Но она не могла оторваться от «Пиромантки». Не только потому, что фразы отдавали Имоджен, а потому, что сама история ее затянула.

Ее тянуло перелистывать страницы.

– Моя подруга ухватила суть, – с улыбкой прошептала Дарси и согнула колени, чтобы почитать еще немного.

– Итак, какая она? – ни с того ни с сего спросила Карла.

Вся троица находилась в музее Метрополитен,[59]в просторной галерее, построенной вокруг храма из Дендура,[60]древнего святилища Осириса, которое частями перевезли из Египта и снова сложили камень за камнем. Северная стена помещения была полностью стеклянной, и сквозь нее, заливая светом древний песчаник, проникало позднее утреннее солнце. Саган зашел в сам храм, где читал многовековые надписи на стенах, вырезанные солдатами. Карла осталась снаружи с Дарси, у которой внутренняя часть храма вызывала клаустрофобию – слишком много тысячелетий было запрятано в таком маленьком пространстве.

– Ты виделась с ней вчера вечером, – ответила Дарси. – Она почти всегда такая.

– Она показалась мне очень несерьезной.

Дарси нахмурилась. Верно, Имоджен, похоже, никогда не тревожилась, а ее внешняя привлекательность притягивала взгляд Дарси из любого конца комнаты. Но считать ее «несерьезной» было заблуждением.

– На самом деле она очень глубоко чувствует. Видела бы ты, как она говорит о писательском труде или книгах.

Карла всплеснула руками, а потом сжала их в замок.

– Круто, что вы обе писательницы! Жду не дождусь, когда прочитаю ее роман!

– Он и правда хорош, – прошептала Дарси. – Я начала читать сегодня утром.

– Так вы вместе пишете? В одной комнате то есть.

– С тех пор, как сюда приехала, я написала немного.

– О! – Увидев лицо Карлы, Дарси ощутила укол вины.

– Нужно было столько всего сделать, – объяснила она. – Найти квартиру, переехать, купить новые вещи.

– Новые друзья, новые подруги, классные вечеринки. – Карла вздохнула. – Понимаю. Но когда я думала о тебе, то представляла, что ты все время пишешь как одержимая. Зачем бы еще тебе уезжать и лишать нас последнего совместного лета!

При этих словах Карла улыбнулась, но от чувства вины у Дарси замутило в желудке. Каждый день после переезда она все меньше и меньше вспоминала о друзьях в Филли.

В совместные выходные у нее есть возможность многое исправить. Она должна рассказать все начистоту.

– Я даже не знала, что нравлюсь Джен, до прошлого вечера, – объяснила Дарси.

Карла округлила глаза.

– Тогда ясно, почему тебя не было, когда мы приехали!

– Мы сидели на крыше и… целовались.

Карла тихо ойкнула, и эхо повторило этот звук вместе с шепотами, которые наполняли музейный зал с храмом.

– Сцена «Поцелуи на нью-йоркской крыше»!

Дарси рассмеялась.

– Пожалуй.

– Вы танцевали?

– Мы с Имоджен не очень музыкальные, – проговорила Дарси. – Мы профи по словам. И еще по лапше.

– Лапша? Что еще за новинка?

– Она похожа на ту лапшу, которую ты знаешь, но дороже. Джен разбирается в еде. Она считает, что для того чтобы узнать город, нужно его вкусить.

Карла ухмыльнулась.

– Она говорит исключительно о городах?

На мгновение вопрос привел Дарси в оцепенение. Она могла простоять в ступоре гораздо дольше минуты, часа, если бы Карла не расхохоталась.

– Прости! – выдавила Карла, ее смешки отражались рикошетом от мрамора и стекла. – Но в данном обороте речи есть двусмысленность.

Дарси заметила, что на них обращают внимание другие туристы, и приложила палец к губам.

– Ваша беседа становится многообещающей, – произнес из-за ее спины Саган. – Осмелюсь предположить, что дело касается Имоджен.

– Да, – подтвердила Дарси. – Присоединяйся.

– Ты не должна была начинать интимный разговор без меня, – заявил он Карле. – Мы же придумали четкий план.

– Прости! – произнесла Карла. – Но ты пока не многое пропустил. Клянусь.

– Какие-нибудь сальные подробности? – поинтересовался он.

Дарси издала стон. Голос Сагана всегда был чересчур громким, но здесь, в тиши около храма во время обсуждения именно этой темы, он уподобился трубящему горну. А от очередного вопроса своего приятеля Карла снова истерически расхохоталась.