alt="" src="images/i_058.jpg"/>

Фотопластинка XLVI. Муэнане танцуют

По словам Кох-Грюнберга, все женщины в сопровождении маленьких мальчиков уходят из малоки, как только услышат звуки флейт, и либо прячутся в лесу, либо в другом доме с закрытыми входами. Танцоры двигаются по кругу в быстром темпе марша, каждый из них держит в правой руке флейту и дует в нее, а левая рука лежит на правом плече впереди стоящего мужчины. Сделав круг, они выстраиваются в шеренгу. Затем один из танцоров достает длинный хлыст, который каждый из участников ритуала держит под правой мышкой, и пока его товарищ, высоко подняв флейту, изо всех сил дует в нее, он наносит ему три удара по бокам и животу, настолько мощных, что начинает течь кровь. Это продолжается до тех пор, пока все не подвергнутся испытанию. Пения нет, но зияющие раны и обильное употребление kashiri приводят участников обряда в состояние крайнего возбуждения. За ритуальным танцем следует обычный, в котором принимают участие женщины[511]. Очевидно, что ни в одном племени региона Исса-Жапура такой танец не практикуется, поскольку я никогда не видел и намека на шрамы, которые неизбежно должны были бы остаться на телах танцоров, которых массово подвергли столь жестокой пытке.

Рассказ Бейтса о танце на «празднике фруктов» в племенах юри и пассе вполне может послужить описанием некоторых танцев, устраиваемых в честь сбора урожая в регионе Исса и Жапура. Мужчины держат длинные стебли тростника вместо метательных копий и, положив левую руку на правое плечо соседа, медленно двигаются вправо и влево под аккомпанемент такой же протяжной и монотонной песни, как сам танец, который длится более часа[512].

Во время «ананасового танца» индейцы привязывают ананасовые листья к ветвям и машут ими по ходу движения. Женщины вождя, а возможно, и все женщины племени, выстраиваются полукругом, в центре которого находится вождь, иногда один, иногда с кем-то еще. Они несут главный рахис[513] пальмы трули или другой подобный прут, к концу которого привязан маленький ананас или его верхушка.

Все танцы на праздниках урожая очень похожи. Я приведу в качестве примера танец индейцев боро по случаю сбора маниока, впрочем, это лишь очередной предлог для праздника, поскольку маниок созревает и собирается круглый год.

Как почти во всех индейских танцах, внешний круг, а точнее полукруг, состоит из мужчин. Женщин меньше, и они все вместе находятся в центре или каждая встает позади мужчины, которого выберет. Их танцевальные жезлы украшены пучками маниоковых побегов. Женщина, положив одну руку на плечо мужчины, двигается в одном ритме с ним, но лицом вперед, а не боком, как мужчина, хотя и в том же направлении. Женщины во внутреннем круге стоят лицом к мужчинам, их танцевальные па дополняют мужские, но не идентичны им. Танец начинается с того, что вождь пропевает первую строку песни, его жена отвечает, и ее ответ повторяет хор женщин вождя.

Вождь.

Я старый и слабый, и мой живот жаждет еды.

Кто посеял pika[514]на emie?[515]Жена.

Я уже давно посеяла pika.

Maica[516] уже дали молодые побеги.

Хор.

Мы посеяли pika давным-давно.

Maica уже дали молодые побеги.

Вождь.

Я старый и слабый, и мой живот жаждет еды.

Кто собрал pika на emie?

Жена.

Я своими руками собрала maica.

Maica на emie собрана.

Хор.

Мы своими руками собрали maica.

Maica на emie собрана.

Вождь.

Я старый и слабый, и мой живот жаждет еды.

Кто замочил maica для приготовления mao[517]?

Жена.

Я своими руками замочила maica. Я замочила maica для mao.

Фотопластинка XLVII. Танцующие окайна

Хор.

Мы своими руками замочили maica. Мы замочили maica для mao.

Таким образом описывается весь процесс выращивания, сбора и подготовки маниока к изготовлению лепешек, а затем вождь спрашивает:

Кто приготовил mao, которую я могу съесть,

Чтобы мой живот раздулся от mao?

Жена.

Я своими руками приготовила mao, И мой живот раздуется от mao.

Хор.

Мы своими руками приготовили mao.

Мы все будем есть, чтобы наши животы раздулись, Чтобы наши животы раздулись от mao.

Шеф.

Ina? Ina?[518] Чтобы ваши животы раздулись?

Кто съел mao с emie… Mao на emie?

Фотопластинка XLVIII. Танцующие окайна

Очевидно, вождь намекает на то, что женщины украли и съели его лепешки, но это делается исключительно для привнесения в песню сексуального оттенка. Женщины отрицают свою вину и заявляют, что у них пусто в животе, а раздулся он от ребенка, а не от mao. Затем вождь спрашивает, почему или когда живот наполняется ребенком, и далее в песне излагаются сексуальные представления индейцев, а в самом конце вождь поет:

Imine, Imine,

Эти женщины – хорошие женщины,

Imine[519].

У индейцев муэнане, которые живут в центральной части бассейна рек Исса и Жапура между племенами андоке и ресигеро, есть собственный танец, который дошел до племен на юге Жапуры и стал очень популярным[520]. Это сочетание загадки и «танца зверей». Композиционное построение здесь то же, что и в «ананасовом танце», но в центре фигуры находится воин, завоевавший репутацию остроумного человека. Его задача – нараспев загадать оригинальную загадку. Естественно, все сразу же начинают смеяться и громко аплодировать местному балагуру. Танцоры кружатся вокруг него и скандируют заданный вопрос. Как только их танец завершается, человек, загадавший загадку, начинает лихорадочно бегать по кругу с зажженным факелом, как Алкивиад[521], ища того, кто сможет ответить на нее. Он внезапно останавливается, освещает факелом лицо одного из танцоров и, попытавшись по глазам понять, знает ли тот отгадку, повторяет свой вопрос. Если ответ отрицательный, то он, независимо от того, из какого племени танцующие, дается на языке муэнане – Jana (я не знаю), после чего танцор, который не смог дать правильный ответ, начинает бегать за человеком, задавшим вопрос, и повторяет все его выходки, которые, по-видимому, дают ключ к разгадке. Очень скоро выстраивается целая очередь таких не сумевших ответить индейцев, которые изображают повадки зверя, чье название является ответом на загадку. Тот, кто первым его угадает, загадывает следующую